— Хорошо-хорошо. Признаю, он гений сантехники, а она чемпион по уборке с пылесосом. Но я бы все же предпочел иметь рекомендации и…

— Тебе нужны рекомендации, да? — перебила его Федра.

К его немалому удивлению, она подскочила и решительно направилась к письменному столу. Бормоча себе под нос всякие обидные слова вроде «ископаемое», «чинуша» и «зануда», она стала копаться в ящиках, извлекая стопы старых счетов, папок, каких-то документов. Айан наблюдал за ней и, глядя, как на столе растет куча бумаг, с тоской подумал о том, что надо бы разобрать отцовский архив. Пожалуй, придется пригласить для этого Каролайн, а то Федра, если она будет пребывать в таком же воинственном настроении, как сейчас, просто-напросто выбросит все.

А она тем временем извлекла чистый блокнот и начала что-то быстро писать в нем. Потом вырвала лист, подошла к Айану и помахала им у него перед носом.

— Вот видишь? Это тебе рекомендательное письмо! Доволен?

— Федра, ну что ты в самом деле…

— Хватит командовать. Мне твой дом не нужен, но это не значит, что мне безразлично, как тут все будет. Так что позволь хотя бы позаботиться о нем.

Он видел, как она раскраснелась от возбуждения, как блестят ее глаза, и не мог не восхищаться этой замечательной женщиной. Да она сейчас готова просто плюнуть ему в лицо, но ведь старается сдержать гнев. Конечно, Федра права, людей она знает хорошо, учительница все-таки. Но ему не хочется, чтобы этот мужик поселился тут. Но что же тут возразишь? Она так страстно отстаивает этих художников… Тут Айан вспомнил, что если бы не Федра, то Кайн-Клет вообще уже принадлежал бы Питеру Шарки. Он взял листок у нее из рук.

— Послушай, раз я не хочу принять твой подарок, а ты не хочешь продать мне дом, то мы должны найти компромисс.

— Да? Почему это?

— Хорошо, тогда я пойду на компромисс, — согласился Айан. — Дадим твоим друзьям испытательный срок. Один месяц. Если они не справятся, то мы избавимся от них.

— Да ну? Каким же способом? С помощью яда или бомбы?

Ей хочется поиздеваться над ним? Ладно, пусть. Стоит подбоченясь, гордо подняв голову, пронзает его насмешливым взглядом. Так вызывающе хороша, что хочется схватить ее, сжать в объятиях, зацеловать до полусмерти…

Но ничего подобного он не сделает. Прищурившись Айан спросил:

— Ты точишь ножи своим острым язычком? — Потом взглянул на часы и заметил: — Кстати, пора бы тебе уже подумать о ланче.

Федра ничего не ответила, только перестала усмехаться. Может, соображает, что бы такое ему сказать? Вон как дышит… Айан с удовольствием наблюдал, как вздымается ее грудь. Но к его удивлению, чтобы не сказать разочарованию, она вдруг повернулась и пошла к двери.

Он с улыбкой смотрел ей вслед, любуясь ее легкой дразнящей походкой. Да, немногие умеют так двигаться! Тут вдруг Федра обернулась, и ему пришлось быстренько принять серьезный вид — зачем сердить женщину? Им не стоит вести игру, в которой не будет победителя.

Федра свернула свою плиссированную серую юбку и положила ее в чемодан, потом стала взглядом искать серый жакет.

— Тебе надо носить вещи красного и голубого цвета, а не этого мышиного, — услыхала она за спиной женский голос.

Конечно же это Джейд, которая вошла неслышно, но о ее присутствии можно сразу догадаться по аромату сандала, которым она вся просто пропитана.

— Кто бы говорил, — с улыбкой ответила Федра, присев на кровать. — Сама кроме балахонистых блузонов и запачканных краской джинсов ничего не носишь.

Джейд рассмеялась.

— Конечно, но ведь это же это мой стиль! А у тебя вообще нет своего стиля.

Федра призадумалась. Может быть, она права?

— Разве? Мне как-то не приходило в голову… — В ее голосе прозвучали какие-то неожиданно грустные нотки, и Джейд даже показалось, что она невольно обидела подругу.

— Слушай, Фэй, я не так выразилась, — поспешила оправдаться она. — Ты внешне такая привлекательная, что тебе следует научиться подавать себя как следует.

Айан тоже когда-то говорил ей нечто подобное. Но разве именно отсутствие у нее чувства стиля заставило его так скоропалительно уехать в Лондон, буквально сразу после того, как они все обсудили…

В тот день за ланчем он все же согласился, чтобы Ллойд и Джейд поселились в Кайн-Клете и жили до Рождества. А потом вдруг объявил, что у него срочные дела, и умчался.

С тех пор он позвонил всего два раза — сперва поинтересовался, въехали жильцы или нет, а второй раз спрашивал, когда Федра предполагает вернуться в школу. Разговоры оба раза были короткими, и сам Айан ничего не сказал о своих планах — собирается ли наведаться в Корнуолл в ближайшее время или нет.

Припоминая все это, Федра смотрела в окно. Из-за горизонта ползли грозные низкие тучи, постепенно закрывая ярко-голубое сентябрьское небо. Значит, скоро пойдет дождь… Она перевела взгляд на открытый чемодан, потом на Джейд.

— Понимаешь, мне вовсе ни к чему красоваться перед своими ученицами, — объяснила она. — А кроме того, миссис Картер не понравится, если я буду одеваться иначе.

— Кто такая миссис Картер? — спросила Джейд, усевшись в кресло.

— Директор школы. Она зорко следит за порядком и не позволяет никаких вольностей. От учениц тоже требуется скромность как в поведении, так и в одежде.

— О, я помню свои школьные годы, — усмехнулась Джейд. — Слава Богу, что все это давно позади. А тебе не терпится вернуться в школу и продолжить учительствовать?

Она задала этот вопрос с таким недоверием, что Федра рассмеялась.

— Веришь или нет, хочется работать. Правда, если подумать, что уже завтра я буду вдали от моря и… — Она осеклась, услышав громкий стук внизу. — Что это?

— Не волнуйся. Это Ллойд чинит окно в нашей спальне, оно плохо закрывается.

— А, хорошо.

Федра закрыла чемодан и поставила его на пол.

— Ну вот и все. Теперь осталось только попрощаться с мамой.

— Тогда иди. Я приготовлю ужин.

— Спасибо, но мама сделала для меня рагу по-уэльски. Это было одно из моих любимых блюд в детстве.

Джейд понимающе улыбнулась — для Эстер ее дочка все еще ребенок.

Через десять минут Федра уже пробиралась по узкой тропинке между скал к морю. Она решила совершить прощальную прогулку, проведать любимые места, перед тем как пойти к матери. Дул пронзительный ветер, и ей пришлось накинуть капюшон. Но когда она поднялась на вершину скалы, где обычно стояла, любуясь видом моря, капюшон уже ничем не мог помочь ей. Волосы растрепались безнадежно, но она не обращала на это внимания. Она подошла к тому месту, где после похорон увидела Айана. Он тогда показался ей таким одиноким, несчастным…

Теперь здесь никого, кроме нее, нет. Вокруг только скалы, внизу ревет и бьется бурное море. По небу несутся темные тучи. Как все мрачно и безрадостно.