Англия. Больше всего британское правительство опасалось, что Япония, освободившись от угрозы с тыла, откроет так называемый третий фронт на Тихом океане. Сообщалось также, что британское правительство особо подчеркивает мнение о том, что пакт дает гарантии безопасности северной Японии. Газета The Herald, официальный орган британской лейбористской партии, писала: «Едва ли следует полагать, что Советский Союз продолжит оказывать материальную помощь Чунцину с тем же рвением, что и раньше».

Япония. Визит министра иностранных дел Мацуока в Европу произошел в результате приглашения, сделанного во время заключения Тройственного пакта. Поездка была намечена министром иностранных дел на совещании кабинета 4 марта и одобрена на совещании 11 марта с условием, что в ходе поездки министр ни при каких условиях не будет давать никаких обещаний в отношении участия Японии в войне. Его визиты в Германию и Италию были сделаны скорее из вежливости. Представлялось, однако, вполне естественным, что он переговорит с ключевыми лицами Германии и Италии и попытается узнать о действиях Германии против Англии и получить информацию о стратегической ситуации. Главной целью поездки было установление дружеских связей между Японией и Советским Союзом, для чего Татэкава, посол в Советском Союзе, проводил в Москве предварительные переговоры.

Министр иностранных дел покинул Токио 12 марта и сначала задержался в Москве для переговоров с министром иностранных дел Молотовым. 26 марта он прибыл в Берлин, 27-го встретился в Германии с Гитлером, а 1 апреля говорил с премьер-министром Муссолини в Риме. 6 апреля Мацуока провел в Берлине совещание с японскими послами в европейских странах и заслушал их сообщения о сложившемся положении.

Как в Германии, так и в Италии Мацуока был принят с энтузиазмом. Гитлер и министр иностранных дел Риббентроп решительно заверили его, что Германия закончила свои приготовления к наступлению на Англию, что победа уже решительно на стороне держав Оси и при любом развитии событий Англия капитулирует до конца года. Они также сказали, что если Япония вскоре предпримет активные действия против Англии и захватит Сингапур, это станет решающим фактором в низвержении Британии; что даже если Япония атакует Сингапур, Соединенные Штаты не захотят объявить войну; что если угроза со стороны Советского Союза станет серьезной, то Германия не будет мириться с ней, какую бы форму это ни приняло и что фюрер не станет медлить с началом войны. Однако министр иностранных дел Мацуока не дал никаких обещаний.

Премьер-министр Муссолини сказал Мацуока, что силу Соединенных Штатов нельзя недооценивать; что Япония должна всегда бдительно следить за США, но не провоцировать их, и что Япония должна быть готова к любым непредвиденным осложнениям. (См. Winston S. Churchill. The Grand Alliance. Boston, 1950. P. 181–187.)

На пути домой Мацуока вновь задержался в Москве. 7 апреля он начал переговоры с советским министром иностранных дел Молотовым, а 13-го заключил пакт о нейтралитете.

В результате подписания пакта Япония почувствовала себя более уверенно и начала сосредотачиваться на своей политике продвижения на юг. В действительности, однако, ни Япония, ни Россия не произвели сколько-нибудь заметного снижения численности войск на советско-маньчжурской границе. Выслушав доклад о ходе переговоров и заключении договора премьер-министра Коноэ на совещании кабинета 15 апреля, сразу после подписания пакта о нейтралитете, военный министр Тодзио предупредил, что Япония должна бдительно защищать себя от идеологических козней Советского Союза, а морской министр Оикава рекомендовал жестко контролировать речи в поддержку быстрого продвижения Японии на юг и решительных действий против Соединенных Штатов.

Принятие Соединенными Штатами закона о ленд-лизе было признаком их твердого намерения помогать Англии и Чан Кайши и, в некотором смысле, объявлением «холодной войны» державам Оси. Это стало важным этапом предвоенной истории. Билль о ленд-лизе был предложен комитетом по иностранным делам палаты представителей Соединенных Штатов в середине января. После продолжительных и горячих дебатов он был принят Сенатом 8 марта. 11 марта палата представителей приняла его подавляющим большинством в 317 голосов против 71. В тот же день президент Рузвельт подписал этот документ, создав таким образом новый закон. (См. Приложение № 19.)

Закон о ленд-лизе был смелым образцом законодательства, далеко выходившим за рамки нейтралитета, определенного общепринятыми международными законами военного времени. Он наглядно демонстрировал решительную позицию Соединенных Штатов по отношению к странам Оси.

Как только закон вступил в действие, президент Рузвельт на следующий день, 12 марта, отправил Конгрессу особое послание по ассигнованиям, предлагавшее выделить 7 миллиардов долларов, которые следовало использовать в течение двух лет для помощи Англии, Греции и режиму Чана, составлявших лагерь противников Оси. Хотя 7 миллиардов включали вооружения из существующих запасов на сумму 1,3 миллиарда долларов, которыми президент мог свободно распоряжаться в любое время, в то время говорили, что особый бюджет на 7 миллиардов, выделенных на один предмет, беспрецедентен.

Закон о ленд-лизе основывался на идее, что если Англия потерпит поражение, то Соединенные Штаты сами окажутся в опасности, поэтому они должны сделать все, за исключением официального участия в войне, чтобы помочь Британии и ее союзникам. Это пододвинуло США на один шаг ближе к войне как в Атлантике, так и в Тихом океане. (Помощь вооружениями, как практиковалось в Первую мировую войну, осуществлялась путем частных контрактов между британским правительством и американскими фирмами, в то время как закон о ленд-лизе был контрактом между Соединенными Штатами и британским правительством. Правительство США не только приказало выпускать вооружения заводам, управляемым правительством, но и разместило большие заказы на частных заводах.)

Излишне говорить, что твердая решимость Соединенных Штатов и Англии, выразившаяся в законе о ленд-лизе, дала новую жизнь англичанам. Чиновники германского министерства иностранных дел прокомментировали это так:

Японские власти, опасаясь реакции, никаких комментариев не делали, а японская общественность не сумела понять, насколько серьезна на самом деле решимость, выраженная Соединенными Штатами.

Редакционная статья одного издания в нейтральной Швейцарии прокомментировала проблему следующим образом: