— Мы ждали ее на мой день рождения. Ноона не пришла. На следующий день позвонила, извинялась, сказала, что былосрочное дело на работе. Обещала заехать вечером. Я не верю в то, что ониговорят. — «Они» — это, скорее всего, милиция.

Я кивнула, соглашаясь. Кто-то позвал ее, иАнастасия отошла.

Я стояла, сцепив руки, уговаривая себя, чтоскоро все кончится. И вдруг почувствовала чей-то взгляд. Настойчивый взгляд, онжег затылок. Сердце учащенно забилось, я осторожно повернула голову. Однаконикого за своей спиной не обнаружила. Я уже начала успокаиваться, когда увиделаего. Мужчина в темной куртке замер возле памятника в виде плачущего ангела,лицо его в тени. Тень отбрасывало раскидистое дерево по соседству. Я виделатолько куртку и светлое пятно ладони, я даже не была уверена, что он смотрит вмою сторону, но точно знала — это он. Я напряглась, ожидая, когда он проведетрукой по горлу, жест, ставший уже привычным, я видела его в своих ночныхкошмарах, он то и дело являлся моему воображению, лишая меня покоя. Рука плавнососкользнула с крыла ангела, я напряглась, но ничего не произошло. Тут мне вголову пришла вполне здравая мысль, что человек этот просто случайный прохожий.Он мог навещать могилу родственника, а теперь остановился ненадолго, решиввзглянуть на похороны. Но я не верила в это.

— Ульяна! — окликнула меня Юлька. Яс удивлением обнаружила ее рядом, успев забыть и о ее присутствии, и даже отом, по какой причине я оказалась на кладбище. — Тебе плохо? — Юлькахмурилась и выглядела озабоченной. — Ты побледнела.

— Нет, все нормально, — поспешноответила я.

— Тогда пойдем.

Тут я увидела, что все направились касфальтовой дорожке, что вела к выходу с кладбища. Я не удержалась и попросила:

— Посмотри, мужчина все еще там?

— Какой мужчина?

— Возле памятника с ангелом.

— Там нет никого, — ответила Юлька,вертя головой. Я заставила себя повернуться и убедилась, что там действительноникого не было.

До асфальтовой дорожки было всего несколькометров, но человек почему-то отправился в противоположную сторону, рискуязаплутаться в лабиринте оград, покосившихся памятников и зарослей сирени. Хотя,возможно, для него это не препятствие.

И все-таки я вновь увидела его. Всего намгновение, когда уже шла к выходу с кладбища. Силуэт мелькнул слева и исчез внаправлении церкви.

Я доставала ключи от машины, когда менянеожиданно окликнули, я обернулась и увидела Олега, он быстро шел ко мне. Онказался запыхавшимся, как после долгого бега, а еще сердитым.

— Привет, — хмуро бросил он.

— Здравствуй, — ответила я. —Ты здесь по какой причине? — не удержалась и добавила:

— Олю похоронили…

— Я знаю. Потому сюда и приехал. —Ответ привел меня в легкое замешательство, оказалось все просто. — Хотелвзглянуть, не проявит ли кто интерес к ее похоронам.

— Я видела мужчину. Дважды. Но боюсь,что, кроме меня, его никто не заметил, — вздохнула я.

— Я заметил, — кивнул Олег, а янахмурилась и переспросила:

— Ты его видел? Возле памятника сангелом?

— Ага. И решил с ним познакомиться, но онточно сквозь землю провалился. Здесь настоящий лабиринт, и заплутать немудрено.В общем, когда я добрался до памятника, его и след простыл. Потом я увидел егона дорожке, бросился туда, но он опять исчез. Там справа в стене пролом, —кивнул Олег. — Думаю, через него он и смылся.

Юлька с интересом поглядывала в нашу сторону,машины и автобус уже покинули кладбище.

— Мне нужно ехать, — сказалая. — Ты на машине? Или тебя подвезти?

— На машине. Во сколько ты закончишьработу? — спросил Олег в свою очередь.

— Не раньше семи.

— Я тебя встречу.

Мне показалось, он был взволнован, а может,просто сердит. Я быстро простилась с ним и села в машину.

— Это ведь тот парень из милиции, чтоприходил к нам, — с некоторым недоумением произнесла Юлька.

— Да, — ответила я поспешно.

— Что он здесь делает? — продолжаладопытываться она.

— Не знаю.

— Любопытно. В милиции, должно быть,решили, что эти несчастные случаи вовсе не так уж случайны, иначе что тутделать следователю? О чем вы говорили? — не унималась она.

— Я заметила мужчину, он держался нарасстоянии, но наблюдал за похоронами. Об этом я и рассказала Олегу.

— Олегу? — Она удивленно поднялаброви. — Выходит, вы подружились. Интересно.

— Что «интересно»? — не выдержала я.

— Ты ведь тоже не считала их гибельслучайной. Я думаю, это ты настояла…

— Я ни на чем не настаивала, — неочень вежливо перебила я.

— Да ладно. Меня это, по большому счету,не касается. Ты поедешь на поминки? Лично я предпочитаю работу. На меня все этимероприятия жутко действуют. На душе тоска, депрессия на пару дней точнообеспечена. Так ты поедешь на поминки?

— Нет, — ответила я. — У меняочень много дел.

— Вот и славно. Не придется ловить такси.

* * *

Выйдя из здания после работы, я сразу жеувидела Олега, он прогуливался возле входа, сунув руки в карманы куртки, ичто-то насвистывал. Заметив меня, широко улыбнулся и помахал рукой. Я даже немогла определить: рада я его видеть или нет. С одной стороны, он мне,безусловно, нравился, опять же, рядом с ним было как-то спокойнее. С другой, ябоялась к нему привязаться, а еще испытывала неловкость, я ведь рассказала емуо трагедии, произошедшей двадцать лет назад, и теперь он знает, какой скверныйя человек. Вряд ли я способна вызвать у него симпатию. То, что он стараетсяпомочь, говорит о его доброте и серьезном отношении к своей работе. Хотя сам онсказал, что я ему нравлюсь… Ерунда, он это сделал, чтобы вселить в меняуверенность. Убийцы не могут нравиться хорошим людям. А Олег хороший человек.

— Давно ждешь? — спросила я,стараясь скрыть некоторую неловкость.

— Минут десять.

— Мог бы позвонить, я бы поторопилась.

— Ничего. Свежим воздухом подышал. Давайнемного прогуляемся.

— Идем в парк, — кивнула я. —На прошлой неделе я там белку видела.

— Здорово.