Когда они достигают середины, во всех тёмных углах обширного помещения начинается агрессивное копошение. Навстречу бойцам со всех сторон лезут ожившие кошмары сбежавшего из сумасшедшего дома безумца. Пауки с головой крокодила первыми достигают границы строя бойцов. Ещё раньше начинает грохотать пальба: бойцы стреляют из всех имеющихся у них стволов. Пауки подскакивают от попавших в них пуль, брыкаются навзничь, теряют свои мохнатые лапы, разевают свои зубастые пасти и умирают, так и не вкусив плоти своих потенциальных жертв.

Ничего не слыша за шумом боя, и сконцентрировавшись на стремлении идти только вперёд, бойцы престают внимательно отслеживать то, что происходит у них в тылу. Этим пользуется один из крокодилопауков: незаметно подобравшись сзади вплотную к бойцам, охраняющим Божкова, он рывком врезается в них и разбрасывает по сторонам. Его цель – программист. Паук хватает зубами сразу за две ноги Божкова. Тот только успевает охнуть и летит лицом прямо на стеклянные осколки. Острая боль вспыхивает в мозгу. Сквозь глухой звук удара об пол, эхом наступающей паники, расцветает цветок фонового шума, предвестника близкого конца. Боль нарастает, подстегиваемая расширяющимися порезами, зубы глубоко впиваются в плоть, Васю мотает по полу как дохлую мышь. Его лицо, будто обрабатывают наждачной бумагой крупного зерна. Кровь заливает глаза, он перестаёт видеть.

Наконец, охрана компьютерщика осознаёт смертельную опасность. Иван Грачёв кидается на паука, падает на его головогрудь, пытаясь своим весом придавить его и одновременно разжать, с помощью ножа включенного в режим нагрева, челюсти, крепко удерживающие Васю. У паука остаётся свободным только морщинистое брюшко, которое продолжает елозить из стороны в сторону, пытаясь освободиться от неожиданного груза. Второй Грачёв – Иван, с ещё одним бойцом, найдя необходимый ракурс, всаживают одиночные выстрелы в это пульсирующие, полное яда, подобие жирного пуза. Божкова удается отбить.

Огневой бой продолжается, в некоторые моменты переходя в свирепую рукопашную схватку с крокодилопауками. Катя, стоя в центре круга, обводит ладонями зал и все ещё никак не может точно вычислить место нахождения, такого нужного им сейчас, ключа. В это время с мёртвой люстры падает комок щупалец размером с холодильник, он летит прямиком на Катю. Комок осьминога замечает подрывник Седой, он с такой силой толкает Катю, что она падает. Этот грубый толчок спасает её от объятий спрута. Сам подрывник не успевает отскочить. Седой смело встречает переплетение многочисленных змеевидных конечностей, успевая посылать в центр этого клубка одну единственную разящую очередь. Спрут, оплетает его со всех сторон, сдавливает грудь, ломает руки и ноги и, отталкиваясь пружинистым телом от пола, подтягиваясь на цепляющихся за рожки люстры щупальцах, пытается затащить себя наверх вместе со своей добычей.

Часть бойцов направляет оружие на висящие конечности спрута и, точно ведя огонь, отстреливает щупальца одно за другим до тех пор, пока обрубок адского осьминога, кровоточащий фиолетовыми чернилами, не падает назад вместе с потерявшим сознание Седым. Оказывать помощь некогда, его только освобождают из цепких объятий чудища и добивают извивающуюся в агонии тварь парой точных выстрелов.

Из дальнего, прячущегося за кучей обломков пункта раздачи пищи, поднимая облако бетонной пыли, на кожистых коричневых крыльях вылетает совершенно нагая грудастая девка. Её лицо полностью скрыто мокрыми, спутанными волосами, её живот горизонтально распорот и напоминает похотливую улыбку прожженной шлюхи. В несколько сильных взмахов она, ловко уворачиваясь от автоматных очередей и струй огнемёта, подлетает к солдату прикрытия и заключает его в свои ледяные объятия. Сразу же девка отскакивает назад и таким же причудливым манером улетает, и летит теперь она задом наперёд, унося отбивающегося бойца в свой угол. При этом шлюха пытается засунуть отчаянно сопротивляющегося парня в свой освежёванный живот. Парню конец, это ясно, и вслед ему летят несколько гранат из подствольных гранатомётов. В углу что-то рушится, и туча пыли саваном закрывает от бойцов смерть их товарища и последней его злобной любовницы.

Катерина пронзительно кричит и вытягивает указующий палец в направлении одного из скоплений кучи костей.

– Там! Там Ключ! Принесете его! – наконец-то она находит ключ, а значит, скоро наступит конец окружающему отряд кошмару.

Вся группа движется в указанном Катей направлении. Марк и Анатолий Ныркин дружно растаскивают обгрызенные скелеты в стороны. В самом низу, под грудой переломанных костей, они, наконец, находят скелет без малейших следов плоти на нём. Он одет в дырявый комбинезон. Перекинутая через шею цепочка удерживает ключ на обнажившихся костях грудины. Ныркин, немного поколебавшись, протягивает к нему руку. И как только он срывает с цепочки ключ, в разные стороны из-под комбинезона расползаются пиявки величиной с мясные сардельки. Получив ключ, командир даёт приказ на отход. Отстреливаясь, и унося с собой раненого Седого, и поддерживая под руки хромающего Божкова, группа быстро выходит из столовой. Минирует выход из неё и, с позволяющей в данных обстоятельствах скоростью, идёт-бежит по коридору к последнему лифту.

Прямо перед ними, буквально из ниоткуда, появляется чёрный человек, похожий на объёмный скользящий вдоль стен силуэт. Он поворачивает в их сторону голову, его глаза вспыхивают красными углями в окружающей полутьме. Постояв мгновение, он пересекает коридор и входит прямо в стену. Открывшие по нему огонь бойцы попадают только по стенным панелям, выбивая из них фонтанчики облицовочной крошки. Удивляться некогда, надо помочь своим раненным товарищам. Вынужденно прекратив движение, перевязывают Божкова.

Осмотревшись по сторонам, бойцы продолжают идти. Позади них слышны разрывы сработавших минных ловушек. Слышен приближающийся звук, завывающий погони. Последние пятьдесят метров до лифта, отряд идёт по полу, состоящему из железных, мелкоячеистых решёток. Одному солдату чудиться движение за решеткой. Он отстаёт ото всех на несколько шагов и, как заколдованный, наклоняется в попытке рассмотреть, что там мельтешит. Ему навстречу, разрывая железные сочленения, вылетает клыкастая голова, обтянутая блестящей кожей, и хватает его за бок. Он дергается, в отчаянии пытается за что-нибудь зацепиться, но его безжалостно затаскивает сквозь, не по размерам маленькую для его тела, дыру. Солдата тащат во влажный, гнетущей гниющей теплотой мрак. Его пах натыкается на острые, рваные края дыры и со звуком рвущегося целлофана торс начинает протискиваться всё дальше в дыру. Море крови, парень быстро теряет сознание. Боец, попавший в эти тески, колышется, как простыня в воде и рывками уходит в подпол, напоследок заливая близлежащих к нему людей волной тёмной, венозной крови.

В промежутки между прутьями решетки стреляют бойцы. Они видят, как нечто большое, в мутной глубине грязной воды, всё более ускоряясь, передвигается с их мёртвым товарищем в зубах, в направлении бокового ответвления. Подтверждением их точных попаданий служит глухой