— Господин Николаев-Шуйский! — пронесся над ними гулкий, уверенный в себе голос. — Я, Романов Валентин Игоревич, призываю вас отпустить пленника, выйти из своего лагеря и объяснить всем присутствующим, что же здесь произошло? Я, как представитель Императорского Рода, и господин Сахаров как командующий недавно образованной Семьдесят Третьей армией Магаданского фронта, готовы выступить третейским судьей в вашем споре с представителями Синода! Ну и госпожа Хельга, как дочь одного из высших Старейшин Императорского Рода, думаю, согласится выступить гарантом вашей безопасности.

Густые, черные тучи, из которых вынырнули тяжелый крейсер, эсминец самой девушки и четыре фрегата, стремительно опустились, заклубились над лагерем Николаевых-Шуйских на высоте чуть более полукилометра. В течении нескольких секунд они стали плотней, налились густой чернотой, как перед могучим ливнем — а затем из них ударили могучие, несущие эманации ярости сотворившего их волшебника раскаты грома. Раскаты, от которых отшатывались солдаты, вместе с гвардейцами и младшими магами хватаясь за уши — могучий гром был сам по себе сравним с масштабными чарами атакующей магии Звука… Довольно слабой атакой — но так ведь это были даже не направленные удары магии, а просто вырвавшаяся наружу и овеществленная магией эмоция их создателя.

— Вот как только Хельга Павловна сама, лично подтвердит все вами сказанное, я с удовольствием дам все необходимые объяснения… — раздался полный с трудом сдерживаемой ярости голос из громадного облака, заставляя неодаренных вновь содрогаться и пытаться хоть как-то защитить свои органы слуха. — Моя невеста уже некоторое время не выходит на связь и я не могу её обнаружить. И уверяю вас, судари и сударыни, что собрались здесь — если я её не обнаружу в течении часа, я, как вы и просили, выйду наружу… И да помогут Боги Семи Небес и Демоны Девяти Преисподен, Ангелы Эдема и Порождения Инферно тем, кого я заподозрю в её исчезновении!

А одна не в меру заигравшаяся в шпионку молодая чародейка, мигом позабыв о том, что она вообще-то в прошлом грозная Верховенствующая, а ныне член Императорского Рода, гений, подобных которому мир не видел тысячи лет и прочая, прочая, прочая тихо ойкнула и стремительно побежала вперед, сбрасывая маскировочные чары. вспомнив, что для своей маскировки настолько изменила ауру, что связаться с ней телепатически не представлялось возможным никому, кроме её отца…

— Ой-ой-ой… — шептала девушка, осознавшая, какую кашу едва не заварила.

Глава 10

— Я очень, очень сильно волновался. Не делай так больше, пожалуйста, ладно?

Виновато понурившая голову девушка смущенно угукнула, не решаясь поднять взгляд. Грозная чародейка, талантливый Старший Магистр, гений поколения и прочая, прочая, прочая, дочь Павла Александровича Романова, второго человека в самом могущественном государстве на планете, стояла как нашкодившая школьница, не решаясь заговорить. Судя по румянцу на щеках девушки, она действительно раскаивалась в своем поведении…

Когда я перестал ощущать её ауру и вдобавок узнал, что на Красотке её сегодня даже не было, я, признаться, слегка запаниковал. Я ведь проверял, несколько раз проверял и даже сообщение девушке отправлял, и она его получила, значит, точно была в лагере!

Результатом этого «слегка» стала ощетинившаяся в полной боевой готовности гвардия, громадный ритуальный круг, вычерченный мной в страшной спешке, на котором я собирался принести в жертву обоих пленных Архимагов не взирая ни на какие последствия и уже продумывал, как в грядущем бою поэффективнее использовать силы своего Договора с Маргатоном дабы смести, если понадобиться, всю собравшуюся здесь рать.

К счастью, до того, как я успел наделать глупостей, девушка объявилась. Ауру она, мать её итить, поменяла! Да так хорошо, что я тоже перестал её различать… Нет, будь она неподалеку от меня, я бы сразу определил подделку — но не среди тысяч солдат с измененной алхимическими препаратами энергетикой, не среди сотен одаренных, активно использующих магию, не через то неисчислимое количество заклятий, сплетаемых и гасимых, активирующихся и погасающих среди немалого войска, готовящегося к схватке…

Мы находились среди моего шатра. Когда девушка направилась в направлении моего лагеря, её попытались остановить и образумить собравшиеся аристократы и особенно церковники — но Хельга отнюдь не из тех женщин, которых можно удержать, если они чего-то надумали сделать. И моя осознавшая свой промах красавица, рванувшая ко мне, на ходу умудрилась отмахнуться от всех попыток её задержать — пары-тройки брошенных особо ретивыми дураками заклятий. Не атакующих, само собой, а блокирующих — но пытались сразу четверо Старших Магистров и даже Архимаг-Романов, явно слегка обалдевший от стремительно несущейся к ощетинившемуся боевой магией, артиллерией и прочими средствами уничтожения ближнего своего лагерю Николаевых-Шуйских. Моему, сиречь, лагерю…

— Ну, может ты разрешишь мне загладить мою вину? — устав от мрачной, гнетущей тишины подняла лицо Хельга.

— Это каким таким чудодейственным способом? — сухо поинтересовался я. — Ты хоть понимаешь, что…

В общем, через сорок минут я поднялся с вдавленной и опаленной жаром земли — Хельга, увлекшись в процессе демонстрации своего чудодейственного способа по моему успокоению, опалила пламенем всё в радиусе нескольких метров. Благо дело происходило не около стола совещаний, на котором была масса важных и нужных документов. А тут, в стороночке, где у меня был мой топчан, застеленный шкурами, на котором я, по идее, должен был спать…

В общем, нет теперь у меня топчана. Хорошо хоть одежду далеко откинул, она, в отличии от брони, Хельгиного пыла точно не пережила бы. Артефактную броню, как оказалось, можно снять очень быстро — моей невесте на это хватило сорока секунд чудовищно быстрых манипуляций с телекинезом. М-да, ещё бы напялить на себя его было б можно столь же быстро — и цены б ему не было.

— Уже пора идти? — абсолютно не смущаясь своей наготы, сладко потянулась девушка.

— Уже пора, — хмуро подтвердил я.

Не собираюсь показывать ей, уже не так зол. Возможно, и вовсе не зол… Хотя нет, всё же зол.

— Ох, Аристарх Николаевич, — промурлыкала красавица, перекатываясь на живот и глядя на меня хитрющими зелеными глазами. — Неужто всё ещё сердитесь.

— Сержусь, — подтвердил я.

Чертов доспех, где ж эти поножи…

— Может нам тогда ещё немного попользоваться моим «чудодейственным средством»? — лукаво улыбнулась она. — Или мой богатырь намерен бросить даму здесь одну, неодетую и беспомощную? А вдруг и вправду враги похитят?

Ну право слово, как на эту заразу злиться? Я всё же невольно улыбнулся, покачав головой.

— Если