Лотти затаила дыхание. Бина говорила, что иметь собственного преторианца – это романтично, и Лотти только сейчас поняла, что та имела в виду. Казалось, преторианцы сошли со страниц книги: смертельно опасные ассасины, охранники и убийцы одновременно, обученные до последней капли крови защищать жизнь своего господина или госпожи.

Интересно, часто ли они влюбляются друг в друга?

– Ничего себе! – вырвалось у Лотти. Ее разобрало любопытство: – А у тебя есть свой преторианец?

Элли и Джейми обменялись взглядами. Между ними, казалось, происходил мысленный разговор, по завершении которого Джейми выразил свое согласие коротким кивком. Элли снова повернулась к Лотти и смущенно почесала затылок, словно не решалась продолжить.

– Джейми… Джейми – мой преторианец. – Элли растянула губы в улыбке, словно упомянула о пустяке. – У нас был уговор: он приедет сюда только если что-то пойдет не так, и…

В голове Лотти возник миллион вопросов разом, и с какого начать, она не представляла. У кого еще из учеников Роузвуда есть свой преторианец? Родители Джейми – тоже преторианцы? Ему уже приходилось убивать? Впрочем, ответа на последний вопрос Лотти знать не хотелось; она отогнала неприятную мысль, от которой по спине пробежали мурашки.

– Лотти? – встревоженно позвала Элли.

Лотти тяжело опустилась на кровать соседки. У нее немного кружилась голова.

– Извини, не могу переварить все это так быстро, – сказала она, по-прежнему чувствуя себя слегка оглушенной, потом осторожно покосилась на Джейми.

Если он и раньше смотрелся необычно на фоне розовой половины комнаты Лотти, то сейчас и вовсе выглядел как рыба посреди пустыни. Неудивительно, что при первой встрече он показался ей таким холодным и настороженным. Мальчика с пеленок растили для того, чтобы обеспечивать безопасность принцессы Элинор Вулфсон, наследницы марравского престола, а Лотти своими необдуманными действиями подвергла королевскую особу риску. Для Джейми Лотти наверняка олицетворяет все, от чего он должен защищать принцессу. И все же почему в его присутствии она так нервничает?

– У тебя паспорт при себе? – спросил Джейми с другого конца комнаты. Он избегал смотреть на Лотти, вперив взгляд в противоположную стену.

– Я… Да, в тумбочке. – Она произнесла это чуть резче, чем хотела. Скрыть напряженность от Джейми никак не получалось.

– Хорошо, – кивнул тот. – Он тебе понадобится.

Джейми наконец встал с кровати, и Лотти сжалась. Теперь, когда она знала, что этот юноша – живая машина смерти, в ее глазах он стал выглядеть совершенно иначе.

– Зачем? – как можно спокойнее осведомилась она.

– Затем, Лотти, – Джейми подошел к ее прикроватной тумбочке, открыл ящик и вытащил оттуда паспорт. С усмешкой провел пальцами по глянцево-розовой обложке и закончил: – что ты летишь в Маррадову.

Вот уж чего она никак не ожидала.

-18-

Лотти, конечно, надеялась, что поступление в Роузвуд-Холл коренным образом изменит ее жизнь, однако даже в самых безумных мечтах не могла предположить, что всего через пару недель после начала учебного года окажется на борту частного самолета в компании хулиганистой принцессы Маррадовы и подростка-ассасина, ее приятеля. И все это наяву!

– Не нужно бояться Джейми. – Элли развлекала себя, безуспешно пытаясь решить загадку, предложенную Биной. – Он безобидный, честное слово.

Лотти почему-то в это не верилось. Что бы там ни говорила Элли, она не заставит себя доверять Джейми. Больше всего Лотти злило, что она не могла прочесть его мысли. Джейми сидел по другую сторону от прохода и на первый взгляд был полностью погружен в чтение, однако она не сомневалась: юный телохранитель внимательно следит за окружающей обстановкой.

– Ты уверена? А вдруг он переметнулся к врагам и тайно сообщил кому-то в школе, что ты будешь там учиться? – Над этим предположением Лотти размышляла весь полет. Безусловно, Джейми что-то скрывал, и это сводило ее с ума. Заметив, что Джейми наблюдает за ними, Лотти испуганно умолкла, а после паузы вполголоса полушутливо спросила: – У него и слух, как у летучей мыши?

Элли непонимающе заморгала, а потом расхохоталась:

– Лотти, ты такая смешная!

Элли и Джейми не раскрывали, с какой целью везут ее в Маррадову. На все вопросы Элли раздражающе-загадочно отвечала: «Если мой план сработает, узнаешь, зачем ты там нужна, а если нет… Ну, об этом лучше не думать». Именно это Лотти и пыталась делать – не думать.

Они летели пять часов и приземлились около семи вечера по лондонскому времени. До этого Лотти лишь дважды летала на самолете и сейчас впервые проходила пограничный контроль в сопровождении целой свиты хорошо одетых телохранителей в солнцезащитных очках. Королевские привилегии, что тут сказать.

На улице Лотти неприятно поразил холод. Земля была покрыта тонким слоем льда, воздух словно замерз. С той минуты, как их окружили телохранители, подростки почти не разговаривали. Элли беспокойно кусала нижнюю губу и рассеянно потирала медальон на шее. Джейми, как обычно, сохранял спокойное и непроницаемое выражение.

Он галантно придержал дверцу роскошного черного автомобиля, пропуская девушек вперед, но как только Лотти собралась последовать за Элли в салон машины, схватил ее за руку и с плохо сдерживаемой угрозой произнес:

– Во дворце чтобы вела себя как шелковая, ясно?

Его голос напоминал глухое рычание. Лотти задрожала всем телом и лишь молча кивнула в ответ.

– И – нет, – Джейми подался вперед и шепнул ей на ухо: – слухом, как у летучей мыши, я не обладаю.

Ехали они в полном молчании. Лотти оценила размах королевских владений: поместье было таким огромным, что из тонированного окошка она даже не видела верхушек зданий. Автомобиль миновал двое массивных золоченых ворот, украшенных затейливой резьбой, и только потом въехал на подъездную дорожку, хотя жалкое слово «дорожка» явно не годилось для описания этой красоты.

Наконец они прибыли ко дворцу. На роскошной двери белого дуба красовался великолепный дверной молоток в виде волчьей головы в натуральную величину из чистого золота; в оскаленной пасти волк держал дверное кольцо. Хруст гравия под ногами напоминал отзвуки глухого рычания.

Один из таинственных телохранителей открыл дверцу машины, но Элли передвинулась и вылезла с другой стороны. Джейми на секунду напрягся и скрипнул зубами, а принцесса лишь усмехнулась и зашагала к парадной двери. Когда они приблизились к оскаленному волку, дверь бесшумно открылась. У входа их встретили две женщины в строгих черных платьях и безупречно накрахмаленных передниках; волосы у обеих были гладко зачесаны в пучок. Лотти хотела получше рассмотреть волчью голову, но не успела.

Из-за позднего часа дворец был погружен в молочно-голубой сумрак. Несмотря на толстые каменные стены, внутри царил холод. Во время бесконечно долгого перехода по коридорам Лотти нервно поглядывала на развешанные по стенам портреты прежних правителей – казалось, они не спускали с нее подозрительных взоров.