он снова услышал голос, на этот раз уже матери, притом явно не его, но Божьей. Она сказала: «Сын, послужи трудовому народу». Он начал много молиться, ставить свечи перед образами. Вместе с тем в нём стала расти уверенность, что он избран для особой роли: «Ты и есть человек, который должен помочь человечеству».

Новый Мессия начал с того, что в адрес целого ряда исполкомов разослал пророчество о предстоящей в 1932 г. смерти тов. Крупской. Об этом сообщил ему голос свыше. После вторичного пребывания в психиатрической больнице, где была проведена судебно-психиатрическая экспертиза, Крылов был выписан на поруки брата. Жена его к этому времени от него ушла. Он продолжал работать на дому, занимался перманентной завивкой. Ряд клиенток мирился с его странностями. У него нашлись даже поклонницы и последовательницы среди его клиентуры. Вся комната его была увешана иконами и лампадами. Ежедневно, в 10 часов утра и в 6 часов вечера он отправлялся через улицу в церковь; дорогу эту он иногда проделывал на коленях. Часто и во время работы он также прерывал завивку, чтобы помолиться. Поверх пальто он стал носить образок на красном банте.

Когда в больнице я стал его осматривать, то обнаружил у него большие опухоли в области коленных суставов, образовавшиеся от стояния на коленях. Он и в клинике не меньше четырёх часов ежедневно проводил на молитве.

Отношения Крылова с богом носили своеобразный характер. «Радиоперекличку» он слушал не ушами, а «прямо на мозг». Происходить «радиопередача» могла в любых условиях, даже на людях, например, в трамвае. Сам он однако вызвать бога не мог. Волю свою бог сообщал ему в форме особых притчей или изречений, которые он затем истолковывал. Бог высказывал суждения по различным поводам. Иногда он предупреждал неразумных, иногда просто поучал.

«– Баки-баки, задуют ветерки с Каспия, и вы останетесь без лошадей», – в этом случае бог предупреждал о том, что он может отнять Бакинскую нефть, тогда остановятся все двигатели.

«– На площади Воровского есть прекрасная мельница, но она не вертится», – бог высказывал недовольство по поводу использования Исаакиевского собора не по назначению.

Однажды голос сказал: «Вот ключ для закрытия уборных, бог снимет с неба это, и вы останетесь без уборных». Это означало, что бог уберёт с неба радугу, лишит дождя; тогда не будет даже хлеба – не понадобятся и уборные.

Бог Крылова выглядел вообще большим шутником. Однажды Крылов, которого звали Гавриилом Петровичем, приложился к иконе Рождества Христова. Вдруг он слышит голос: «Мария, ты с кем целуешься?» На это Мария ответила: «С Гавриилом». Однако бог не успокоился и говорит: «А ведь руки-то у тебя в детском маранье»…

Бог не любил стесняться в выражениях, говорил он таким «крестьянским языком», что многие притчи в печати воспроизвести вообще невозможно. Для бога, как для доктора, говорил Крылов, нет мест, которые он не мог бы назвать. Всё сказанное богом имело для Крылова обязательный характер. Капризы божьи надо выполнять, говорил он; нужно ухаживать за ним как за любимой девушкой. Но зато Крылов был уверен, что в будущем ему не придётся стоять на коленях. Бог и теперь иногда проявлял к Крылову особую милость: накормит его иногда сметаной, пасхой: чувствует вкус во рту, а глотать только нечего. Посылал ему бог нередко и видения: однажды он видел «Веру с розой».

Большое место в жизни Крылова занимали переживания полового характера. Иногда во время молитвы он испытывал ощущение физической близости с женщиной. Когда это случилось с ним в первый раз, он даже испугался, но затем успокоился, решив, что это «сошествие святого духа».

Подробности о своём отношении к богу Крылов сообщал не только охотно, но даже в юмористических тонах. И с персоналом клиники, и с больными он вёл пространные беседы, развивая свои религиозные взгляды, высказываясь по поводу различных политических вопросов. Иногда он изменял своему спокойному выдержанному тону: мог нехорошо выругаться, даже замахнуться, если ему, например, во время не давали кипятка (чая он не пил, питался же преимущественно хлебом и капустой).

После нескольких месяцев пребывания в клинике Крылов был выписан домой.

Что же произошло с Крыловым? Что это за «радиоперекличка с богом»? Несколько сот лет назад такой человек, «удостоившийся божественного откровения», был бы признан пророком. У него были бы толпы учеников и последователей… Участь же Крылова была иной: Крылов повторно попадал в психиатрическую больницу, а его проповеди слушали лишь две-три из его перманентно завитых клиенток. Но тем не менее, история его заболевания, история его «обращения к богу» представляет большой интерес. Крылов на одном из клинических разборов был мною показан И.П. Павлову, который долго с ним беседовал, а затем высказал о нём своё мнение.

По первому впечатлению Крылов мог вообще показаться не душевнобольным, а большим плутом. Его елейная и вместе с тем лукаво-нагловатая манера держаться, его как будто несерьёзные юмористические рассказы об отношениях с богом невольно заставляли задуматься. А не притворяется ли он душевнобольным? Нет, конечно, он был несомненным, настоящим душевнобольным. Об этом красноречиво свидетельствовало всё его поведение в целом. За это говорила и история его заболевания, развивавшегося на протяжении нескольких лет. У него была такая же «говорящая голова», как у женщины-врача, о которой речь будет идти дальше. Даже отдельные выражения, в которых он описывал свою «радиоперекличку с богом», похожи на выражения той больной. Он также воспринимал слова божьи непосредственно на мозг. Но его отношение к болезненным явлениям было иным.

Вера Исаевна (так звали врача) чрезвычайно страдала от своей «говорящей головы»; он же видел в ней откровение свыше и требования божьи, несмотря на всю их суровость, выполнял с видимой охотой. Несущественно, что Вера Исаевна говорила об «ультразвуке», – Крылов же всё называет «радиоперекличкой». Оба они, каждый по-своему, пытались объяснить непонятное, происходившее с их головой. С точки зрения психиатра, оба страдали слуховыми псевдогаллюцинациями и тесно связанным с ними бредом воздействия.

Под псевдогаллюцинациями в психиатрии понимают обманы чувств, не проецируемые вовне. Их впервые описал отечественный психиатр Кандинский, сам страдавший ими. Весь бред Крылова и Веры Исаевны с «говорящей головой» тесно связан с псевдогаллюцинациями. Трудно сказать, что появляется раньше – псевдогаллюцинации или бред. Правильнее сказать, что они настолько тесно связаны друг с другом, что грани между ними провести вообще невозможно. У Крылова настоящих обманов чувств вообще, по-видимому, никогда не было.

Об условиях, при которых возникают бред и галлюцинации, психиатрами высказывалось много различных предположений, однако все они имеют мало цены. Говорилось, например, что в бреде человек устраняет неприятную для себя