– А еще он самовлюбленный идиот! Думающий, что графиня Д’Алесси, за которой ухаживали лучшие кавалеры Венеции и Испании, вдруг упадет к его пиратским ногам. Нет, мой друг, ничего не имею против Венсана Жослина, он по-своему неплохой человек, но этому не бывать! К тому же мой настоящий жених умер. И никто мне не нужен кроме него.

– И все-таки…

– Никаких все-таки! Лучше удочки не волочи по земле! – оборвала его Маринелла. С этими словами она легонько и ласково шлепнула мальчика по макушке ладошкой – чтобы не говорил глупости, но всю дорогу продолжала негодовать на хвастливые россказни Венсана, да как он может, а что если так думает весь поселок? И Барт тоже говорил… Она раздраженно покачала головой.

В середине лета Венсан, Барт и Луко с ружьями за плечами отправились в горы на охоту. Луко гордо шествовал впереди, Венсан и Барт шли следом.

– Подстрелим парочку коз, – нарушил молчание Венсан, – Все будет легче прокормить! А то все время с пустым желудком не больно-то весело. А уж рома как хочется! Сил нет!

– Ты так и продолжаешь отдавать часть своей еды Маринелле? – с сочувствием спросил Барт.

– Не хочу, чтобы эта глупышка заморила себя голодом, – безразличным тоном бросил Венсан. – Хотя с приходом лета стало проще. Рыбы в реке – завались, травки разные пошли, а то похлебка да каши надоели. Хотел бы я тарелку кролика, да с ризотто!

– Ты ведь не совсем равнодушен к ней, я прав?

– К тарелке с кроликом? – Венсан вскинул брови.  – А то! Спрашиваешь! А если еще и с красным вином, так вообще!

– Нет, к Маринелле.

– Помолчи, рыцарь! – Венсан грозно нахмурился, – Что ты в этом понимаешь! Не родилась еще женщина, которая бы надолго приковала внимание капитана Венсана Жослина! (Венсан и сам не знал,  насколько верными, почти пророческими были его слова). Знаешь, в море говорят, от женщин одни беды.

– В монастыре говорят так же…

– Вот и послушай, что говорят твои монахи, и не болтай чепухи… Монахи тоже иногда дело говорят. Хоть и редко. – Венсан вдруг замер, а потом молча вытянул палец, указывая на пасущихся невдалеке коз. Они медленно рассредоточились, окружая стадо, и тут Луко некстати наступил на сухую ветку – раздался треск, а козы бросились врассыпную. По счастью одна из них помчалась прямо на Барта.

– Барт! Стреляй! Скорее! – завопил Венсан. Рыцарь вскинул ружье, Венсан же бросился козе наперерез, пытаясь остановить перепуганное животное, раздался выстрел, и… раненый в ногу, Венсан рухнул на траву, завывая от боли. Растерянный Барт, бросив ружье, подбежал к другу, Венсан смерил его злым взглядом, приподнялся, разорвал штанину и бегло осмотрел рану.

– Царапина, – выдохнул он. – Только задела. Тоже мне, избранник! Даже в козу с двух шагов попасть не можешь!

Раздосадованный, Барт выглядел как беспомощный ребенок, и Венсан сменил гнев на милость – Предводитель мятежников был вспыльчив, но отходчив. Он оторвал рукав от рубашки,  быстро перебинтовал рану.

– Прости, я не хотел… – пробормотал Барт, ставший пунцовым от смущения.

– Да я уж понял, – ответил Венсан, поднимаясь. – Идем.

Из-за кустов показалось довольное лицо Луко.

– А козу-то я подстрелил, – сияя улыбкой, сообщил он. – Идите, поможете донести.

Прихрамывая, Предводитель поплелся вслед за Луко.

Добравшись до лагеря, Венсан бросил тушу козы к ногам Маринеллы, и девушка с радостным возгласом склонилась над ней, всплеснула руками, – она не ожидала такой удачи, а потом подняла глаза и произнесла:

– Отлично! Вы молодцы! Теперь у нас будет мясо. А если закоптить, то хватит еще на пару раз. Надо будет потом кому-нибудь сходить в город. Продать шкуру и купить кое-какую одежду и лекарства. А сегодня у нас праздник!

– Это какой же?

– День козы, – ответила она.

Вечером в самом центре лагеря развели костер, вокруг которого расселись довольные мятежники и прямо руками ели ароматное зажаренное мясо. Каждому казалось, что никогда ничего вкуснее в жизни он не пробовал, для многих это так и было. Изголодавшиеся люди радовались свежей еде, жару огня, теплому летнему воздуху, в котором разливались ароматы луговых трав. Кто-то тренькал на мандоле, то здесь, то там раздавался веселый детский смех, а некоторые, особенно раззадорившиеся, даже пустились в пляс, чему немало способствовало и молодое вино, что раздобыли по случаю праздника в деревне. Мужчины подхватили своих женщин, а те, кому не досталось пары, отплясывали, обнявшись друг с другом. Самые смелые залихватски прыгали через горящие поленья, а Маринелла, весело танцуя вокруг костра, поймала себя на мысли, что ни разу не испытывала такой радости, кружась в залах Барселоны и Венеции, обласканная вниманием знатных кавалеров. Сейчас, в этой пестрой толпе крестьян, моряков и ремесленников, ей было куда вольготнее, и восторг затопил сердце девушки. Она выросла в деревне, дружила с деревенскими детьми, так стоило ли ей искать счастье в мрачных галереях дворцов и замков? Маринелла встретилась глазами с Венсаном. Тот стоял поодаль, скрестив руки на груди, и в его взгляде, устремленном на танцующую, горел незамеченный ею прежде темный огонь, опасный, обжигающий, или же это были просто отблески пламени? И девушка впервые с искренней симпатией улыбнулась Предводителю восстания.

Венсан приблизился, она остановилась, и вместе они отошли в сторону, с улыбкой глядя на веселившихся товарищей.

– Еще недавно эти люди заживо гнили в ледяных темницах, не видя солнца, – заметил Венсан, и в его голосе не было обычного бахвальства, а лишь удовлетворенность совершенным. – Теперь они танцуют и веселятся. Они живы, они свободны. Посмотри на их лица. Только ради этого стоило рискнуть!

– Да, – согласно кивнула Маринелла, она окинула празднующих мятежников, ставших теперь ее большой семьей, ласковым взглядом.

– Все благодаря тебе, графиня, – Венсан обнял ее за плечи.

– Не скромничай, – Маринелла подняла на него глаза.  – Это не твое.

Венсан рассмеялся и, шутливо поклонившись, пригласил девушку на танец, а Барт, сидя на поваленном бревне у костра, радовался царящему вокруг веселью. Он не верил, что история с восстанием приведет к чему-то хорошему. Но он ошибся. Теперь у него множество верных друзей. Не только у него. У каждого из них.

Еще через несколько дней Маринелла решила сама отправиться в город на равнине за покупками, она стосковалась по лавкам, по оживленным улочкам, да и просто хотела пройтись по горным тропам этим погожим летним днем, а Венсан и Барт вместе вызвались составить ей компанию, чтобы девушке не пришлось идти одной – на дорогах разное может случиться, хотя они и выбирали знакомые лишь местным горные тропы, далекие от главного тракта. Но в любом случае, все покупки самой ей не донести!

Они вышли поутру, еще на рассвете, и были в городе уже к полудню, там погуляли в свое удовольствие, побродили по лавкам. Маринелла даже купила леденцы, которыми щедро угощала своих спутников на обратной дороге. Их спины тяжелили холщевые мешки – как же много они сегодня купили, а ведь продали-то одну шкуру да немного сыра! И кое-какое платье, и кухонную утварь, и инструменты, и целебные снадобья в лавке лекаря – дети в лагере болели часто. Венсан отлично умел торговаться, а может, в лавках его просто побаивались и не хотели с ним пререкаться?