— Понимаю.

— И то, что это занятость на полный день?

— Понимаю.

— А то, что я буду катить к тебе яйца?

— И это тоже понимаю, — улыбнулась девушка. — Кати, я не против…

* * *

— Никаких выходных! — кричать на нейтрала уже вошло в привычку. — Вставай, Сык-Ун! Погнали!

Брат Сык сидел на бортике бассейна и хмурился-хмурился-хмурился. Подвернув штанины до колен, он бултыхал ногами в воде, и в целом его всё устраивало. Так он и планировал провести остаток дня, а лучше даже недели.

Лекари подшаманили нейтрала и сейчас он был как новенький. Ни ран, ни ожогов, лишь «потрясение» и «стресс», который он, бедняжка, испытал. Испытал, а потом свалил с передовой в яхт-клуб, чтобы «восстановиться».

— Я ведь чуть не умер! — в который раз возмутился он. — Мне полагается отдых!

— Ты охренел⁉ Я для кого стараюсь-то⁉

— Ну… Для себя ведь тоже…

— Вставай давай!

Короче говоря, из всех нейтралов мне достался именно вот этот. Не знаю, каковы были критерии отбора новобранцев, но этот человек мало походил на защитника миров. Хотя… раньше, когда братья были бессмертными, возможно, он и вёл себя совсем иначе?

— Ярослав, давай завтра, а?

Вместо ответа я накастовал портал где-то на полуметровой глубине бассейна, и подтолкнул в него брата Сыка. Себе же сотворил другой путь. Сухопутный.

Стартовали мы, как это уже повелось, из Дракон-Коньячного.

Шиза и Лёха к этому времени уже были собраны. Хотя собраться в нашем случае — лишь подпоясаться. В путешествия между мирами я тащил небольшой рюкзак с собранными матушкой бутербродами и сменной одеждой для Лёхи. Елизавета Романовна налегке, Лёха тоже, — чтобы в случае чего быстренько обернуться, — а Сык выступал в качестве водоноса и при каждом удобном случае напоминал о том-де, что он вообще-то таскает на горбу тяжеленные баклашки.

Сегодня, впрочем, было не как всегда.

Во-первых, наш нейтрал появился на точке сбора вместе с потоком хлорированной воды. Мокрый и недовольный, сейчас он отошёл подальше и обиженно выжимал свои вещи.

Ну а во-вторых, сегодня к нам присоединилась Китаева.

В розовом флисовом спортивном костюме, с собранными в хвост волосами и, — внезапно! — с артефактным мечом за спиной. Семейная реликвия, которую ей выдали затем, чтобы она достойно несла службу во имя Отечества.

В мечишку были встроены несколько рун света. Механика этой магии была… м-м-м… есть у компьютерных задротов такое выражение: «Easy to play, hard to master». То есть в неумелых руках свет тупо слепил противника. Но когда за дело брался профи, который понимал, как и что следует применять, то у света появлялись дополнительные опции. Например, слабенькое исцеление, слабенький баф, а ещё нейтрализация магии некромантов.

Последнее в нашем случае очень и очень хреново, поскольку на Шизе и её зомбарях во время боя держится очень многое.

Короче.

Ирина у нас была эдаким паладином-послушником, только без фанатичной приверженности какому-нибудь божеству, — что хорошо, — и без боевого опыта, — что плохо.

И кстати, в коллектив она влилась сразу же. Когда я появился, Елизавета Романовна с Лёхой крутились вокруг неё. То засыпая вопросами, а то вываливая какую-то свою, крайне полезную, по их мнению, информацию.

— А она ничего, — шепнула мне Шиза и толкнула локтём, мол, давай-давай.

Как-то так вышло, что близняшка-демоница на раз-два улавливала все мои настроения и побуждения.

— Хы-хы.

Краснеть и отнекиваться было как-то по-детски. Наш новый танк вызывал у меня конкретный интерес, и делать из этого секрет я не собирался. А потому:

— Ага, — улыбнулся я. — Ещё как ничего. Не всё ж тебе личную жизнь строить.

— Хы-хы-хы.

— … и вот, короче, хрен, горчица, мёд…

Сразу стало понятно, что Лёха тоже полностью одобряет мой выбор. Поскольку только люди, добившиеся крайней степени его расположения, были удостоены чести узнать его секретный рецепт:

— … но самое главное это несколько звёздочек бадьяна…

— Ладно! — я хлопнул в ладоши. — Давайте уже отправляться!

Бубня себе под нос проклятья, сырой Сык присоединился к пати. Портал в очередной рандомный мир открылся, и мы шагнули навстречу неизвестному…

* * *

Что есть жизнь Романа Романовича Апраксина?

Голожопое детство, затем тернистый путь из младших классов в старшие, несколько лет беззаботной подростковой романтики, а затем… затем откуда-то появилось насильно навязанное бусидо, с которым он и шёл по жизни до сих пор.

Нахрен цель.

Есть только путь.

Закончу учёбу, и вот тогда-то заживу. Получу повышение на работе, и вот тогда-то заживу. Женимся, съедемся, и вот тогда-то заживу. Дети чуть подрастут, и вот тогда-то заживу. И ещё целая куча крупных, — пропажа жены и инвалидность сына, — и мелких, — сливной бачок в сортире набок завалился, — потрясений, которые стояли между Романом Романович и мифическим «заживу».

А если проследить хронологию событий и придать анализу все его развесёлые пьяные выходки, то и они тоже попадали в список. Потому как случались они именно тогда, когда всё было плюс-минус гладко.

В минуты спокойствия, Роман Романович сам накидывал себе испытаний.

Бодун пройдёт, и вот тогда-то заживу.

И так крепко этот лайфстайл въелся в само существо Апраксина-Старшего, что ничем его теперь не вытравить.

Однако…

Ставки очень сильно возросли, равно как и статус. Теперь Роман Романович решил зажить после того, как спасёт от иномирных захватчиков Российскую Империю. Да-да, именно её, родную. Апраксин срать хотел на весь мир пропорционально тому, как весь мир хотел срать на Апраксина.

А вот Россия…

Особенно после того памятного визита Императора Павла и его тёплых слов…

Дети выросли, работать не нужно, жена спасена из лап Кольцовых; ни хлопот, казалось бы, ни забот. И потому именно в служении Отечеству, — служении, которому нет конца, — Роман Романович нашёл свой новый путь.

К тому же, какой-то необъяснимый триггер заставил его пересмотреть своё поведение. Вместо того, чтобы играть от обороны и терпеть, пока всё закончится, Роман Романович взял себя в руки и решил не просто идти по пути, а, мать его, бежать высоко подбрасывая колени. А ещё самостоятельно принимать решения.

— Ба-а-атя, — собрались драконы вокруг своего родителя. — Ба-а-а-атя…

Дело было на одной из пока ещё неразрушенных пряничных крыш Сладостана.

— Значит так, — Роман Романович показал драконам тренерский свисток. — Сейчас будем учить команды.

— Заче-е-ем?

— Затем!

Всё было решено. Решено,