Ирина Степановна, тетя Ира, — тоже одна из бывших маминых коллег. На лице охранника появилось напряженное раздумье.

— Ну тогда сидите.

Он скрылся за дверью. Мы переглянулись. Снова осмотрели шкафы и холодильники. Мира постучала по клеткам, мыши испуганно подскочили и засуетились.

За стеклянными дверцами холодильников рядами стояли коробки с подписанными образцами. На столе — ноутбук, единственный компьютер в лаборатории. Мира нажала на кнопку пуска — он замигал синим экраном, закрутил колесико загрузки. Мы было обрадовались, но ноутбук запросил пароль.

— Чтоб тебя, — выругалась Мира.

Я посмотрела на ровные ряды колбочек в холодильнике.

— Попробуй ТЕО900, ТЕО — заглавными буквами.

Мира вбила пароль.

— Не подходит.

По коридору кто-то прошел, открылась и закрылась дверь в соседнюю комнату. Мы перевели дыхание. Надо было срочно убираться. Затея уже казалась абсурдной. На что мы вообще рассчитывали?

— Идем отсюда, — я снова потянула Миру за рукав. Но она снова вырвалась.

— Не могу.

— Идем, — повторила я. И тут же в памяти всплыл огромный загородный дом, аккуратная зеленая лужайка, на ней — несколько шатров от солнца. На солнце разбросаны одеяла и матрасы. В шатре Вадим Петрович восседает на кресле-мешке, а перед ним — две команды, взрослые и дети. Мы выбираем название для дачи Вадима Петровича. Вчера он вернулся из Италии, где отдыхал две недели. Ему очень понравилось, что каждая вилла имеет свое имя: «Санта-Мария», «Монализа», «Романтика». И он решил придумать название для своей дачи, или, как он говорил, загородного дома. Взрослые и дети разделились на две команды и придумывают название. Призом победителю будет огромный ягодный торт.

Взрослые выдают что-то пафосное и неинтересное, вроде «Золотые сосны». Дети, посовещавшись, выдают вариант «Зеленые кукусики». Вадим Петрович отдает приз детям и обещает сделать табличку с названием к нашему следующему приезду. Но скоро наступает осень, и в этот же год мама исчезает. Я не знаю, была ли сделана табличка и помнит ли кто-то об этой игре.

— Попробуй «Зеленые кукусики», — говорю я Мире.

Она смотрит на меня через плечо и вспоминает. Тогда мы были в одной команде. Вбивает пароль.

— Не подходит.

— Попробуй слитно.

— Тоже нет.

— А если английскую раскладку и без пробела? — предполагаю я.

Мира вводит, и на этот раз пароль правильный. Мы видим рабочий стол: фото через толщу моря, наверху — пловец в ластах. Мира заходит в системные папки — там миллион документов с непонятными названиями, и с понятными тоже. Мира достает флешку из кармана:

— Тут всего шестнадцать гигов. Что копировать?

— Все не поместится?

— Нет. От силы четверть.

Она прокручивает бесконечные папки документов.

«скоро там?» — спрашивает Улитка по эсэмэс.

«Еще две минуты», — отвечаю я.

Мой взгляд вылавливает папку «Воздействие препарата на подопытных мышей».

— Копируй ее, — тыкаю пальцем в монитор.

Потом — «Побочные симптомы от приема ТЕО900 на контрольных группах».

— И вот это, — говорю я, и в коридоре снова слышатся шаги.

Мира копирует папки, в то время как дверь в соседний кабинет открывается и голос охранника произносит:

— Ирина Степановна, вас ждут в лаборатории.

Ему что-то отвечает женский голос.

— Две девочки, сказали, к вам.

Я вытаскиваю флешку из ноутбука, захлопываю крышку, и мы с Мирой срываемся, распахиваем дверь в тот момент, когда из своего кабинета вылетает тетя Ира, за которой несется красный охранник.

Я открываю дверь в холл плечом. Мира бежит следом, и я чувствую, что вот-вот охранник ее схватит. Перепрыгиваю через турникет, открываю входную дверь и жду, когда Мира вылетит из нее. Убегаем по Восстания. Я понимаю, что «Медицина будущего» нашпигована камерами, что камеры есть у каждого магазина на улице, и бегу, не закрывая лица, — нас все равно найдут. Оглядываюсь — охранник не отстает. И тут наперерез ему из Саперного переулка выбегает Улитка — она ждет нас там, где договаривались.

— Дяденька, дяденька! — вопит она, вешаясь с разбегу на охранника. — Помогите найти дорогу до метро, я заблудилась.

На зебре я оглядываюсь — охранник остановился и пытается стряхнуть с себя Улитку, но тщетно, она вцепилась в него обеими руками. Хватаю Миру, и мы поворачиваем на Виленский, в переулке залетаем в мою арку и поднимаемся ко мне.

Несколько минут ждем, что с лестницы раздастся топот и в дверь позвонят, но ничего не происходит. Поэтому мы вставляем флешку в мой ноутбук и смотрим, что удалось достать.

В папках — графики, таблицы, непонятные цифры и сокращения. Копирую данные на компьютер папы. Мы тратим с час, пытаясь понять, что удалось добыть, пока не приходит папа.

Он переводит взгляд с Миры на меня и обратно с меня на Миру. Мы сжимаемся и хотим раствориться в воздухе. Папа никогда не ругается. Иногда говорит повышенным тоном, но только если его довести по-настоящему. Ничего рассказывать не требуется — папе уже позвонил Вадим Петрович и рассказал, что мы натворили.

— Я сказал, что вы хотели посмотреть, как изменился институт, и что больше этого не повторится. Надеюсь, вы понимаете: что бы ни произошло, вы должны оставаться в рамках закона. Или, по крайней мере, создавать видимость. — Папа устало садится на диван напротив нас, и я замечаю, что у его глаз появились новые морщины.

— Мы… — начинаю я, но папа останавливает меня жестом.

— Но мы же теперь… — Я делаю новую попытку, но папа кладет руку на мою.

Я замолкаю. Мира за все время не произнесла ни слова и сейчас тоже молчит и пинает ножку моего стула.

— Идемте поедим куда-нибудь, — неожиданно говорит папа. Он выходит из комнаты, и слышно, как он в прихожей застегивает молнию на куртке. — Вас долго ждать?

Мы с Мирой переглядываемся. Я открываю рот, чтобы задать вопрос, но она прикладывает палец к губам.

Мы выходим из дома и идем по Радищева к Кирочной. Папа сосредоточенный и хмурый. Мира подозрительно на него поглядывает, я по-прежнему ничего не понимаю. Непонятно, куда он нас ведет, — обычно, если лень готовить, мы идем поесть в один из ресторанов на Маяковского, но это в другую сторону. Наконец не выдерживаю и, забегая вперед него, сообщаю:

— Мы скопировали папки с результатами исследований на флешку.

Он останавливается.

— Они знают?

— Только если на ноуте есть система логирования, — отвечаю я.