– Извини, Одри. Мне не следовало говорить об этом.

– Я была бы тебе признательна, если бы мы не касалисьбольше этой темы, если не возражаешь.

– Конечно, конечно. Это было просто глупо с моейстороны. Мне казалось… я надеялась, что ты уже все давно пережила и забыла.

Одри медленно повернула к ней голову.

– Уверяю тебя, – сказала она со спокойным,бесстрастным лицом, – переживать мне совершенно не о чем. Меня абсолютноне волнуют их отношения. Я надеюсь только… Всем сердцем надеюсь, что Кей иНевиль будут всегда счастливы вместе.

– Это очень благородно с твоей стороны, Одри.

– Это не просто красивые слова. Это истинная правда.Понимаешь, я уверена, что совершенно ни к чему… Ну, в общем, бесполезно лелеятьвоспоминания о прошлом. «Ах, как жаль, что все так случилось!» Ведь все это ужепрошло. Зачем ворошить былое? Мы должны жить настоящим и будущим.

– Я понимаю, – искренне сказала Мери. – Нознаешь, видимо, мне просто интересно наблюдать за Кей и Тедом… Скорей всего,потому, что я практически никогда не сталкивалась с такими людьми, они оченьсильно отличаются от тех, к кому я привыкла.

– Да, полагаю, ты права.

– Даже ты, – сказала Мери с неожиданной горечью вголосе, – имеешь куда более значительный опыт общения, которого мне,вероятно, не суждено иметь. Я понимаю, ты была несчастна… очень несчастна… Но ячувствую, я уверена, что это все же лучше, чем… чем ничего. Пустота!

Последнее слово она произнесла резко повышенным тоном.

Широко раскрыв глаза, Одри смотрела на нее с легким испугом.

– Я никогда не предполагала, что в тебе бушуют такиестрасти.

– Да какие уж тут страсти. – Мери смущенноусмехнулась. – Так, всего лишь минутная хандра, моя дорогая. На самом делевсе не так уж плохо.

– Конечно, тебе не слишком-то весело живется здесь сКамиллой, – медленно сказала Одри. – Несмотря на то что она оченьславная старушка. Но без конца читать ей, управлять всем этим хозяйством, неимея возможности другого общения…

– Зато у меня есть кров и еда, – сказалаМери. – Тысячи женщин не имеют даже этого. Нет, правда, Одри, я вполнедовольна своим существованием. У меня есть, – по губам ее скользнулазагадочная улыбка, – одно тайное развлечение…

– Тайный порок? – тоже улыбаясь, спросила Одри.

– О нет, понимаешь, я люблю предсказывать события ипоступки окружающих, – задумчиво произнесла Мери. – Просто мысленнопредставляю себе, что могло бы произойти в том или ином случае. И потом иногдапроверяю свои заключения… на людях. Просто чтобы узнать, таковы ли будут ихдействия, как я рассчитывала.

– Тебе не кажется, что это довольно садистское занятие,Мери? Как же мало я, в сущности, знаю тебя!

– Нет-нет. Мои опыты совершенно безвредны. Так,невинные детские развлечения.

– А на мне ты экспериментировала? – с интересомспросила Одри.

– Нет. Ты единственный человек, которого я никогда немогла вычислить. Ты совершенно непредсказуема. Я никогда не могла понять, о чемты думаешь.

– Возможно, – с печальной серьезностью сказалаОдри, – это даже хорошо.

Она поежилась, и Мери воскликнула:

– Ты замерзла?

– Да, наверное, пора пойти переодеться. Все-таки уже нелето.

Мери осталась одна. Она повернулась к морю и, прищуривглаза, смотрела на сверкающие водные блики. Начинался отлив. Она легла натеплый песок и закрыла глаза.

«В этом ресторане прилично готовят, – размышлялаона. – Ленч был вполне съедобный. Удивительно, пик сезона давно позади, аотель все еще полон отдыхающих. Странная, пестрая публика. Слава богу, деньпрошел довольно весело. Все-таки хорошо иногда нарушить скучную монотонностьповседневной жизни. И к тому же сегодня чувствовалось явное ослабление тойнапряженности, которая царила последнее время в Галлс-Пойнте. Конечно, Одри вэтом не виновата, но Невиль…»

Ход ее мыслей был прерван внезапным появлением ТедаЛатимера, который плюхнулся на песок рядом с ней.

– Где вы потеряли Кей? – спросила Мери.

– На нее предъявил права официальныйсобственник, – коротко ответил Тед.

Это было сказано таким тоном, что Мери удивленноприподнялась и, окинув взглядом посверкивающий золотой пляж, посмотрела всторону Невиля и Кей, которые медленно брели по кромке воды. Затем она быстровзглянула на человека, растянувшегося рядом с ней.

Она считала его бесчувственным, странным и даже опаснымтипом. Сейчас впервые перед ней вдруг промелькнуло лицо молодого обиженногочеловека.

«Наверное, он любил Кей… Действительно любил ее, –подумала Мери. – И вдруг появляется Невиль и уводит ее…»

– Надеюсь, вы здесь не скучаете, – мягко сказалаона. – В Истерхеде, по-моему, созданы все условия для приятноговремяпрепровождения.

Это была общепринятая светская фраза; Мери Олдин редкоиспользовала иные выражения – это был привычный стиль ее общения, ее язык. Новпервые в ее тоне появились дружелюбные нотки, и Тед Латимер ответил ей тем же:

– Да, вероятно. Если иметь в виду мои скудныепредставления о приятном времяпрепровождении, то это местечко вполне можетразогнать скуку.

– Мне очень жаль, – сказала Мери.

– О чем вам жалеть? Ведь, в сущности, моя жизнь вассовершенно не волнует! Я не принадлежу к вашему кругу, и какое вам дело дотого, что думают и чувствуют чужаки?

Она оглянулась и внимательно посмотрела на этого печальногомолодого красавца.

Он ответил ей вызывающим взглядом.

– Я поняла… Вы не любите нас, – медленно, словноделая для себя некое открытие, произнесла Мери.

Он усмехнулся:

– А разве вы ожидали от меня другого?

– Вы знаете, похоже, я действительно ожидала другого.Кто-то, возможно, бывает излишне требовательным, а кто-то чересчур скромным.Однако мне не приходило в голову, что вы можете не любить нас. Мы старалисьпринять вас как можно лучше, как друга Кей…

– Вот именно, как друга Кей! – язвительноподхватил он.

– Я бы хотела, чтобы вы объяснили мне, – вдруг собезоруживающей искренностью сказала Мери. – Мне правда хочется понятьвас… Почему вы невзлюбили нас? Что мы сделали? Что именно вам не нравится внас?