Кто-то оттолкнул подходившего О’Баннона. Солдат отреагировал инстинктивно, как на обучении. Шаг назад, ствол – на людей. От выстрела остановился только в последний момент, замерев от громогласного: «Стой!» Ниеми. Второй гражданский уже держал в руках тяжелый и неприятно угловатый пробойник. Третий как раз двигался на помощь коллегам, когда столкнулся с гигантским, широким в плечах Нива. Приклад оружия пулеметчика описал короткую дугу и ударил горняка в лицо, повалив на землю. Отделение Вежбовского тоже начало реагировать. Шкаф уже двинулся вперед, а СиДжей как раз неуверенно поднимал автомат, когда Соколиный Глаз положил ему руку на плечо.

– Ну что? Что? – Рядовой почти крикнул, с претензией глядя на испанца.

Зато по-настоящему крикнул Макнамара.

– Никто не двигается без приказа! – Голос сержанта остановил солдат на половине шага. По неизвестным причинам замерли и горняки.

– Вы прикажете им открыть огонь, лейтенант? – Дюваль все еще стоял за три шага от Картрайт. Не смотрел на колонистов, даже не оглядывался на них, словно бы и так прекрасно знал, что именно случилось. – И они поубивают моих людей только за то, что те не видели, кто это сделал?

– Я сделаю это, господин Дюваль, если вы станете препятствовать мне в выполнении своих обязанностей. Я и правда это сделаю.

Никто не двинулся. Картрайт прошлась взглядом по беспокойной группе за спиной у бригадира смены.

– Но я не хочу боя. Выберите пятерых сами. Кого посчитаете нужным. Или – виновного. На ваш выбор. Сержант, возьмите людей! – Солдаты, уже смешавшиеся с горняками, медленно отступили к транспортеру. – Одна минута, господин Дюваль. И это мое последнее предложение.

* * *

Удивительным было то, насколько послушно горняки выполняли распоряжения Питера Дюваля – и отсутствие каких-либо комментариев с их стороны. Пятерых, которые должны были стать заключенными, выбрали почти моментально, без споров и ссор.

– Вот это я понимаю, – фыркнул Щенок, когда горняки входили в транспортер. – Они должны понимать, что не стоит делать из нас идиотов.

– Взятие заложников – не лучшая идея, хотя я в этом особо и не разбираюсь. – Торн прошелся взглядом по оставшимся гражданским, сгрудившимся на площади. Группа их почти излучала враждебность, и единственным, что, казалось, сдерживает открытую агрессию, было присутствие самого Дюваля. Бригадир что-то говорил своим людям, а те слушали – по крайней мере, так казалось.

– У Картрайт не было выхода. – Бьюллер пожала плечами. – Они укрывают преступника и даже не пытаются это маскировать. Если кто-то выскочит – я первая всажу в него серию, а потом уж как-нибудь объяснюсь с начальством.

– Мир дрожит от твоей решительности.

– Заткнись.

– Но, знаешь, она пригодится. – Рядовой глянул на Бьюллер, и стоящий рядом Вежбовский подумал, что в Торне что-то проснулось, будто вечный кандидат в сержанты, каким его видели Макнамара и Соколиный Глаз, выглянул из-за того образа, которым он часто прикрывался. – Мы теряем контроль. Все теперь ускорится, и вскоре ничего уже не удастся удержать. И тогда у тебя и правда будет возможность пострелять.

Женщина только фыркнула и покачала головой. Но больше не сказала ничего, молча поглядывая на исчезающих внутри транспортера горняков.

* * *

Лавина.

Марчин Вежбовский никогда не видел настоящей лавины, но много о них слышал, еще на учебе. Видел также голопроекции.

Сначала катится несколько камешков, их можно даже не заметить. Но они подталкивают остальные, пока их не становится столько, что они сметают все на своем пути. Он отчего-то никогда не мог представить себе тот момент, когда из нескольких камешков возникает уничтожающая людей и машины волна, которая сметает с дороги даже шестидесятитонные «спартаны», разбрасывая их, словно пластиковые игрушечные танки – небрежно, вверх брюхом или с сорванными башнями.

Теперь поляк смотрел на лица оставшихся на площади гражданских, слушал приказы Макнамары и Ниеми, шум мотора транспортера и тихие проклятия Щенка.

И слышал отзвук трущихся друг о друга камней.

* * *

Исакссон сказала им, только когда они добрались до гарнизона. «Глазки» что-то зафиксировали, больше чем пятиминутный контакт. Естественно, им уже случалось ошибаться, особенно на Болоте, где сенсоры и вообще вели себя немного безумно. Но как-то никто не верил, что это – именно такой случай.

Они едва успели разместить арестованных в двух помещениях, предназначенных под камеры, а уже отправлялись на патрулирование.

Патруль достался третьему отделению. Команда Санчеса приняла приказ почти с энтузиазмом, хотя он означал блуждание в тумане, основываясь исключительно на переданных по рации координатах. Причем координатах достаточно неточных, поскольку никто не мог гарантировать, что «глазки» отзовутся снова. Но это была нормальная боевая ситуация. Было понятно, как поступать: враг – это тактическая ситуация, информация о поддержке, территория, вооружение, погодные условия.

Известно, что делать, когда враг появляется на прицеле.

Люди Макнамары, должные остаться в Двенадцатке, к своей задаче подошли по-разному. Бьюллер казалась довольной, что ей не придется выходить в поле, Щенок открыто радовался. В свою очередь, Торн просто пожал плечами, а Шкаф негромко разговаривал с Кисой, которая, казалось, предпочла бы патруль, чем оставаться охранять заключенных. СиДжей, собственно, и так был в патруле, поскольку ему пришлось сменить Кудлатого при сенсорах в контрольном зале, и там же исчезли Картрайт и Макнамара. Последний, уходя, обменялся парой фраз с Соколиным Глазом.

Началось, едва они только вышли из помещения.

– Может, уже стоило бы вызвать подкрепление, а? – Бьюллер воткнула взгляд в дверь, за которой исчез весь командный состав взвода. – Может, стоит наконец об этом подумать?

– У лейтенанта, полагаю, есть свои причины… – начал Соколиный Глаз.

– Знаешь, где я видал ее причины? Глупая баба просто не хочет, чтобы кто-то подумал, что она не справится. Потому что она должна доказать – один бог знает кому, – что она настоящий солдат, а не обычная идиотка с синдромом отсутствия яиц!

– Джейн.

– Не джейнкай мне, Соколиный Глаз, ты знаешь, что я права! Меня это уже достало. Где, сука, наша подмога? Что еще должно случиться, чтобы Картрайт соизволила наконец ее вызвать? Атака бронедивизии? Стратегический налет?

Она вздохнула поглубже и с вызовом посмотрела на капрала. Тот молчал.

– Знаешь, Соколиный Глаз, Картрайт неплохо справляется. – Шкаф внимательно смотрел на свои руки. – Но это, полагаю, тянет на вызов подкрепления, особенно если учитывать, что у нас тут вероятность вражеской атаки.

– Я знаю, как это выглядит. Но Картрайт – не дура. – Капрал не повысил голоса. – Она знает, как выглядит ситуация. Она была с нами, когда едва не дошло до бунта.