— Хм, он все еще использует эту историю?

— Очевидно. — Эйра сделала еще один глоток. Теперь, когда она подумала о ней, ей следовало бы понять, что это была ложь. — Что произошло на самом деле?

— Не мое дело рассказывать. — Арвин покачала головой и прогнала тьму, собиравшуюся в ее стального цвета глазах. Морщинка между светящимися точками на ее лбу разгладилась. — Не упоминайте ни ему, ни кому-либо еще, что я указала на обратное.

— Мои уста запечатаны.

— Хорошо. — Взгляд Арвин скользнул за плечо Эйры и тут же вернулся обратно. — Присмотри за ним, хорошо? Я не должна просить об этом его конкурентов, но я беспокоюсь за него. Учитывая, в каком состоянии находится город, я боюсь того, что побудило его согласиться приехать в Райзен.

— Как вы думаете, что побудило его согласиться?

— Он жаждет крови, — пробормотала Арвин так тихо, что Эйре оставалось только гадать, осознала ли она, что произнесла эту мысль вслух.

— Для… — У Эйры не было возможности закончить, рука, сомкнувшаяся на ее плече, прервала ее.

Каллен оказался с ней.

— Извините, что прерываю, леди Арвин. — Он склонил голову и посмотрел на Эйру. — Нам пора уходить.

— Я не думала, что они заберут участников соревнований на час раньше? — Арвин приподняла брови.

— У нас есть кое-какие дела с другими участниками от Соляриса, которые почти вылетели у нас из головы. Пожалуйста, извините нас. — Каллен схватил ее за руку и потащил прочь, едва дав Эйре шанс попрощаться с Арвин. Два рыцаря ждали их у входа на веранду.

— Я еще не закончила разговор, — прошептала Эйра. Она надеялась больше разузнать о Дюко.

— Мне очень жаль, но я должен убраться отсюда, и единственный способ сделать это — сказать, что всем участникам Соляриса надо собраться вместе по важном делу. — На его лице отразилась паника.

— Что…

— Каллен, — Йемир преградил им путь, — я уверен, что, что бы это ни было, могут быть сделаны исключения.

— Мне жаль, отец, но я боюсь, что Левит хотел, чтобы мы собрались вместе, чтобы обсудить некоторые важные вопросы о предстоящих тренировках, когда город будет признан безопасным.

— Я могу поговорить с Левитом. — Йемир нахмурился.

— Он был довольно настойчив, — поспешно сказала Эйра.

— Тренировочные площадки не будут открыты еще некоторое время. Это не может быть срочным, — проворчал Йемир.

Внезапно в разговор вмешался сенатор Генри.

— Йемир, извини, что прерываю, Джахран хотел бы поговорить с нами.

— Мы как раз собирались уходить. Береги себя, отец, Генри. — Каллен воспользовался возможностью и шагнул к рыцарям с кивком. Менее чем за пять минут они покинули освещенную свечами веранду и оказались в относительной темноте города. Каллен испустил монументальный вздох, когда они двинулись прочь от поместья. — Спасибо, что прикрыла меня.

— Конечно. — Эйра заправила прядь волос за уши. — Не хочешь рассказать мне, зачем это все понадобилось?

Он застонал.

— Ты не поймешь.

— Разве ты не был одним из тех, кто ранее пытался донести до меня, что мне нужно больше открыться или что-то в этом роде?

— Не используй мои слова против меня. — Он насмешливо нахмурился. Это выражение вызвало у нее тихий смешок. — Мой отец может быть… утомительным.

— Большинство родителей могут быть таковыми. — Взгляд Эйры поднялся к небу, и ее мысли ненадолго вернулись к пляжам Опариума. Воспоминания о том, как она прогуливалась поздно ночью с отцом, наблюдая, как он ведет хронику звезд — учит ее, как найти дорогу, если она вдруг заблудится. Теперь эти воспоминания были похожи на осколки стекла: незавершенные, хрупкие и слишком болезненные, поскольку она держалась за них вопреки себе.

Она не получила никаких вестей от родителей перед отъездом. Они пришли на ритуал Заката, посвященный Маркусу, и даже записки для нее не оставили. Теперь, когда Райзен находился в локдауне, а Солярис был так далеко, Эйра подозревала, что не получит от них вестей, пока не вернется с турнира.

Если она вернется с турнира.

Возможно, она устроит здесь свою жизнь после того, как Ферро предадут суду. Возможно, она отправится в Сумеречное королевство и увидит родину Дюко и Арвин. Возможно, когда все это закончится, она сядет на лодку и продолжит плавание, никогда не оглядываясь назад, преследуя «Шторм» до конца своих дней.

— По крайней мере, твои родители любят тебя, — прошептала она тем же звездам, на которые когда-то смотрела вместе со своим отцом.

— Твои тоже. Ты же знаешь, что это так.

— Не знаю. — Эйра покачала головой. — Они даже не пришли проведать меня, узнать все ли со мной в порядке после смерти Маркуса. Ни слова от них. — Каллен был особенно молчалив, пока переваривал эту информацию. Единственными звуками были тихое позвякивание ножен, сопровождающих их рыцарей. — Не парься, все хорошо.

— Это не так. Я бы хотел, чтобы ты поговорила с ними как следует.

— Я многого желаю.

Костяшки его пальцев коснулись тыльной стороны ее ладони, как это было под столом. Тогда это показалось нечаянным движением. Во второй раз она поняла, что это было сделано нарочно. В третий раз его пальцы скользнули вокруг ее ладони и переплелись с ее пальцами. Эйра прекрасно понимала, как близко он находится. Каждое прикосновение его плеча, тепло его ладони — все это было записано на корочку. Она наслаждалась уютной тишиной, пропитанной безопасностью, которую она начала ассоциировать только с Калленом.

Они вернулись в поместье. Рыцари проводили их до главных ворот, исчезнув, когда тяжелые железные ворота были закрыты. Эйра видела, что стражники все еще патрулируют внешнюю стену, которая окружала поместье и крышу.

— Мой отец, — мягко начал Каллен, замедляя шаг. Эйра следовала за ним, пока они не оказались на дорожке, ведущей к большим парадным дверям поместья. — Он амбициозный человек. Я думаю, он всегда был таким, но это проявлялось по-другому, когда я был моложе.

Эйра повернулась к нему лицом, сохраняя молчание, пока Каллен говорил, не желая прерывать или торопить его каким-либо образом.

— Сначала он хотел обеспечить мою мать и меня. Но потом, после моего Пробуждения… все изменилось.

— Что произошло с твоим Пробуждением, что заставило все измениться? — Она осторожно подталкивала его, когда его колебания затянулись. Каллен настороженно посмотрел на нее. — Ты не обязан говорить, если не хочешь, — поспешно добавила она.

— Я хочу, — пробормотал он. — Я просто никогда никому раньше не рассказывал. — То, как он это сказал, заставило Эйру из заинтригованной превратиться в ненасытно-любопытную. — Ты не единственная, кто причинил кому-то боль своей магией.

— Что? — Эйра моргнула. На что он намекал? Это был Каллен, принц Башни, вознесенный лорд из благородной семьи, первый Гулящий