– Пустая угроза, – сказал Гэб. – Мертвые не вмешиваются в дела живых. То есть, договориться играть против нашего решения дядя и его подпевалы не успели?

– Не успели, – с улыбкой кивнул Оливер.

– Список предложений для драконидов у тебя готов?

– С собой, – советник щелкнул ногтем по черной пластиковой папке, зажатой под мышкой.

– Вычеркни имя Василисы Пасной.

Папка была молча раскрыта, имя на одном из листов найдено и вычеркнуто.

– Она остается на острове? – советник позволил себе уточнение.

– Нет. Она всего лишь не фигурирует в списках. Мы о ней случайно забыли.

– Из списка на компенсацию ее тоже вычеркнуть?

– Отовсюду, – еле заметно усмехнулся Черный. – Словно ее нет и не было.

– Но она же курсантка…

– Сбой программы. Не мне тебя учить, как это делается.

Советник поклонился и больше вопросов не задавал. Уничтожать любую информацию даже из вездесущей Сети кланы умели виртуозно. Нет информации – нет человека. Или нечеловека.

Гэб, прищурившись, наблюдал, как Оливер черкает бумаги в папке и записывает себе памятку на обороте листка: перечень архивов, куда надо заглянуть, документов, подлежащих изъятию… Конечно, останутся свидетели, родственники, друзья… и никто их не тронет, об этом Габриэль тоже позаботится. И восстановить кое-что можно со временем, даже нужно.

Но именно время сейчас и необходимо выиграть. Слишком много внезапного внимания вызвала у его родственников обычная с виду курсантка славянских корней и неброской на первый взгляд внешности.

Габриэлю совсем не нравился ни интерес мертвого деда к Василисе (как оказалось, старческому маразму и смерть не помеха), ни донесение, полученное от дядюшкиного камердинера – сэр Дэвид распорядился привести девушку на завтрак в его комнаты. Мерзавец!

И если нет никакой возможности вывести девчонку из-под удара смертоносного тайфуна, то единственный выход – переместить ее в «око бури», создать зону молчания вокруг ее фигуры. Если она не глупа, то поймет. А если глупа, то будь, что будет. Но он должен сделать все, что может…

– Что-то еще? – Габриэль, изучивший личного помощника так же дотошно, как собственную родословную, заметил недовольную складку на лбу Оливера. Да и в его насупленном молчании угадывался некий протест.

– Ничего, сэр. Все будет сделано. Но я не понимаю. Если ты не оставляешь ее здесь для себя, зачем заметать ее следы?

– Затем, друг мой, что на нее вчера покушались. А мой дядя не из тех, кто легко смиряется с поражением. Он уже наметил себе жертву и не отступится. Я не могу допустить ни гибели этой мелкой мошки, случайно залетевшей на поле высоких игр, ни ее использования прожженными интриганами моей семейки. Я дал ей слово, что под моим покровительством с ней ничего не случится, и не сдержал его. Задета моя честь.

– А, ну если честь, то понятно, – пробормотал Оливер, прекрасно знавший, что под предлогом защиты чести никакие методы не покажутся Горухам бесчестными. Впрочем, у всех репти весьма своеобразные представления о чести. – Кстати, из-за энергетической блокады я не успел собрать досье на кандидаток в доноры.

– До вечера у тебя еще есть время. В крайнем случае, позаимствую у кого-нибудь.

– Ты всегда можешь рассчитывать на меня, – в голосе советника проскользнула затаенная надежда.

Габриэль покачал головой:

– Нет, Оливер. Ты – мой незаменимый секретарь, советник, помощник и, главное, друг, этого достаточно. Поберегу твои силы. Сегодня вечером мне нужна именно женщина. А сейчас поторопимся, иначе голосование таки пройдет без меня. А пока найди леди Адель и передай, что я требую с нее долг, причем, немедленно. В половину восьмого пусть подойдет ко мне в кабинет. Держи, это для нее, – Гэб протянул советнику разовый ключ-пропуск. – Проведи ее так, чтобы никто из наших не увидел.

– Это то, что я думаю?

– Не знаю, что ты там себе придумал, но явно ошибся, – усмехнулся Черный уголками губ. – Прекрати меня просчитывать, это бессмысленно. За все годы ты ни разу не угадал.

– Так уж и ни разу? Ну ладно, ладно… Но я не теряю надежды угадать.

– Тогда вот тебе еще кусочек головоломки: список срочных задач, – Гэб к вложенному в руку советника ключу добавил согнутый вдвое листок блокнота. – Все это должно быть готово не позже половины девятого.

Советник развернул листок, пробежал взглядом и присвистнул, но возмутиться объемом неотложных задач не успел: спина репти уже скрылась за поворотом коридора, ведущего к лифтам.

– Что же ты задумал, гад холоднокровный? – почти беззвучно прошептал Оливер и, стремительно развернувшись на каблуке, помчался выполнять поручения.

Ровно в восемь тридцать переговорник ожил и сообщил приятным женским голосом, что завтрак прибыл. Снежка, наводившая красоту у зеркала рядом с дверью, протянула руку и открыла.

В помещение вплыла вчерашняя парочка стриженых брюнеток: мисс Стейс, катившая перед собой тележку с закрытыми контейнерами, и… бывшая любовница Габриэля, мисс Линда.

– Ваш завтрак, мисс Снежана, – проворковала Стейс, доставая одноразовые приборы, парочку контейнеров и ловко снимая крышку с одного из них. Запахло овсянкой и печеными яблоками. – Здесь каша, хлеб, масло, яблочный пудинг и кофе.

– Я вижу завтрак только для одной персоны, – Снежка недовольно сверкнула очами. – Нас здесь двое.

– Я разношу строго по утвержденному начальством списку, мисс, – Стейс пожала плечами и покосилась на спутницу.

– Все верно. Мисс Пасная приглашена на завтрак наверх, – сообщила Линда. – Мне поручено сопроводить.

Опять?

Я приподняла бровь. Что-то мне не понравилось довольное выражение глаз этой драной черной кошки.

– Наверх – это куда? – уточнила я. – И почему только мне такая честь?

– Мисс, вам ли не знать, что приказы начальства не обсуждаются? – сощурилась Линда и улыбнулась профессиональным оскалом. Но, показав свое ко мне отношение, отставная любовница примирительно пояснила: – Возможно, вам хотят задать пару вопросов о вчерашнем покушении на маяке.

– Каком покушении? – взвилась Снежка.

Ну да, я же обошлась вчера без особых подробностей. Впрочем, как и она. Трещала наша дружба, как рассохшийся гроб.

– Потом расскажу, если с меня не возьмут подписку о неразглашении, – отмахнулась я. – Ведите, мисс Линда, я готова.

Мы вышли из бокса, и я спиной ощущала негодующий взгляд подруги.

Стейс покатила свою тележку к следующему боксу, а Линда, не оглядываясь на меня, поспешила к лифтам. Как я заметила, в бункере везде горело уже обычное, а не аварийное освещение. Значит, блокада с острова снята, и переговоры действительно продвинулись. Но вопросы я задавать не стала. Не этой женщине, отчего-то невзлюбившей меня с первого взгляда.