– Армия – да не та. – Хохотнув, Будкин передернул плечами и прислушался. – Похоже, уехали. Ну, чуть еще выждем, ага…

– Так это что, армейцы? – не отставал дотошный напарник. – Из украинской армии, а? А они нас не…

– Нет, вряд ли тут армия. – Проводник покачал головой и перевернулся на спину, заложив под голову руки. – Это «Воля», скорее всего.

– Что еще за «воля»? – Валерий вдруг рассмеялся. – «Земля и воля», что ли? Были такие… революционеры-народники.

– Не, эти не революционеры, – на полном серьезе отозвался напарник. – Эти – разные. Вообще в Зоне разных бывших вояк полно, я ж тебе рассказывал! Хоть те же наймиты. Есть еще группировка «Борг» – полувоенная шарага. Но у тех форма черная, с красными погонами. И дисциплинка – будьте-нате! Не то, что у этих фуфлыжников, да.

Проводник презрительно сплюнул.

– Так эти, может быть…

– Нет. Таких раздолбаев ни «Борг», ни военные сталкеры к себе не возьмут. Тем более – наймиты. А вот «Воля» – да. Там подобных – пруд пруди. Хотя группировка многочисленная, серьезная. Но дисциплина хромает. И кого там только нет, ага. Зеленых нашивок у них на рукавах не заметил?

– Нет. Далеко ж… – Молодой человек потянулся. – Василий! А откуда ты так хорошо про «ЗИЛ» знаешь?

– Так я ж не всегда сталкером был, – расслабленно пояснил проводник. – Когда-то и баранку крутил в колхозе. Бывало, заглянет председатель: мол, чего спишь в уборочную-то страду? Давай, чини карбюратор! Хорошая машина – «ЗИЛ», мощи много. Чтоб без рывков, трогаться надо плавненько, лучше со второй – тогда потом на третью легче. И про двойной выжим не забывать… особенно если коробка старая.

– А что значит – двойной выжим? – поглядывая на пижму, уточнил Валерий.

– Ну-у… – Хмыкнув, Будкин приподнялся на локте и скорбно покачал головой. – Нынче все позабыли. Даже шоферюги – и те, что уж про всех остальных говорить. Вот выжал ты сцепление – выключил передачку, нейтралку сбросил… и сцепление брось! А потом снова выжми и нужную передачку включи. Так и коробке, и движку легче, ага. А когда трогаешься – с газком осторожнее! Иначе так дернет – башка отвалится.

– Поня-атно, – протянул Валера. – Как же в старину все сложно-то было, ух!

Повалявшись еще с полчаса, беглецы осторожно выбрались на бетонку и быстро пошли к лесу.

– Они, видно, нас за его сообщников приняли, – вполголоса рассуждал на ходу Будкин. – Ну, подумали, что мы с Силычем покойным. А у него – «пластырь», ага. И мы с Силычем вроде как заодно. Вот и нас за уродов посчитали, решили пришибить. Но специально искать не будут. Так, если вдруг сами опять попадемся. Пристрелят, и всего делов. И обглодают наши непогребенные тела дикие звери.

– Оптимист ты, Василий, – угрюмо хохотнул молодой человек. – Так этот Корогод, интересно, скоро?

– Если по-хорошему, так завтра в те места и придем. А уж там совсем осторожненько надо. Наймиты – это, знаешь, тебе не «Воля». – На ходу обернувшись, сталкер пригладил волосы и неожиданно подмигнул. – Да не бойся! Может, и не попались еще твои друганы. По заброшенным деревням, небось, шастают. Там хабар должен быть – особо-то в тех местах еще никто не шарил. Вот всякие Припяти да поселки – там, да, пусто уже. А здесь… Поглядим. Может, и самим что попадется, ага.

В лес беглецы не пошли. Решили обогнуть все буреломы-урочища по дуге – по опушке. Уж куда лучше двигаться по траве, чем ломать ноги в оврагах.

Заброшенный дом первым увидел Валера. Углядел, как за кустами орешника что-то блеснуло.

– Блестит, говоришь? – Проводник тотчас же достал бинокль, светлые, глубоко посаженные глаза его вдруг зажглись азартом. – Ага… Хутор. Или что-то такое. Отдельно стоящий дом. Похоже, что пусто там… Никого… А ну, глянем!

Это оказался именно дом, а не изба или там хата. Одноэтажное, обшитое досками здание было когда-то выкрашено в веселенький ярко-голубой цвет. С годами краска облупилась и теперь свисала лохмотьями, жалким напоминанием о былой, куда более лучшей, жизни.

– Дом. Один. В лесу, – внимательно осматриваясь, вслух прикидывал Будкин. – Ни плетня, ни какого-другого забора. Ветеринарный пункт? Очень может быть. Тогда тут вдвойне осторожнее надо быть.

– А вон, глянь-ка! – Валера показал рукой. – Будочки какие-то… как игрушечные домики. Детский сад?

– Сам ты – детский сад! – подойдя ближе к домикам, усмехнулся напарник. – Это, брат, метеостанция. Ну, приборов мы, конечно, тут уже не найдем, но на всякий случай пошарим. То есть – я посмотрю, а ты… Видишь – дорога? Постой-ка на шухере, брат. В артефактах ты все равно – как коза в апельсинах.

И впрямь, из лесу, через поле и луг, к метеостанции вела грунтовка со следами шин. Видно было, что это местечко посещали – все те же сталкеры – и, судя по свежим следам шин, весьма часто. Так что вряд ли тут осталось хоть что-нибудь стоящее. И что здесь хотел найти Будкин? Впрочем, бог с ним.

Молодой человек отправился выполнять указание с некоторой обидой, хотя и признавал всю правоту опытного сталкера. Все же за дорогой надо было следить – мало ли кто здесь мог объявиться в любую минуту? Хоть те же раздолбаи на «сто тридцатом».

Они и появились! Только не по дороге приехали. Пришли пешком, пробрались кустарниками с той стороны, откуда, как говорится, не ждали. То ли случайно так совпало, то ли, наоборот, они тут на постоянной основе за метеостанцией присматривали.

Только не прошло и пары минут, как из здания донеслись крики! Потом – шум борьбы и выстрел!

Валерий бросился было на выручку… и тут же понял, что опоздал. Из дома уже выводили Будкина. Четверо парней в камуфляже и с «калашами» наперевес вели его, как врага, с поднятыми вверх руками.

Нет, строить из себя Рембо Валерий вовсе не собирался. Он решил, что лучше пока не высовываться – спрятаться, приглядеться, разобраться, что к чему, а уж потом – действовать.

Едва автоматчики показались на крыльце, юноша тут же нырнул в кусты, в самые заросли дрока. Затаился – и вовремя! Позади, на дороге, послышался вдруг звук мотора, вскоре показался тот самый «ЗИЛ» с выкрашенными темно-зеленой краской кабиной и кузовом. В кузове сидело пятеро, и еще двое – в кабине. Кто в камуфляже, кто в обычном военном «ПШ». У двоих – автоматы Калашникова, у остальных пистолеты, «ПМ». И у каждого на рукаве – зеленая нашивка с надписью «Воля»! Прав оказался Будкин, ох как прав! Это ж надо – так глупо попасться. Зачем только сюда и потащились? Все жадность, будь она неладна. Прикинуть только – сколько ж людей она погубила? Вот и Будкин… Ладно, надо думать, как теперь его выручать? Да и вообще, спрашивается: зачем этим парням из «Воли» какой-то там сталкер? Что они с ним собираются делать? Шлепнут как конкурента? Или опознают: мол, это ведь тот, у кого «пластырь» был? Тогда точно пристрелят, а то еще и пытать начнут. Чтоб сообщников выдал, да. А кто сообщники-то? Да он, Валерий, и есть сообщник.

Между тем из кабины выпрыгнул парнишка лет двадцати – двадцати трех, с небольшими погончиками с тремя красными сержантскими полосками. Парень как парень – в армейской кепке, с круглым, каким-то деревенским лицом и пошлыми редкими усиками, едва пробивающимися над верхней губой, словно у какого-нибудь сопленосого подростка. Лучше б уж сбрил, не позорился бы.