Он снова захватил ее губы, его хватка ослабла, теперь он нежно гладил ее спину. Ава пребывала в смятении: как ей понимать его слова? Его поступки? Она вздохнула и решила, что подумать над этим она всегда успеет. Мало ли что в следующую секунду взбредет Дэну в голову? Лучше уж наслаждаться этим неожиданным признанием, что она все-таки небезразлична ему как женщина.

По ее телу разлилось блаженное тепло, оно само льнуло к нему, предлагая Дэну все, что он захочет взять. И уже она целовала его в ответ дрожащими жадными губами. И теперь уже ее язык мягко поддразнивал его, предлагая начать свой эротический танец, одновременно чувствуя, как его руки коснулись ее бедер, задирая ей платье, а затем она ощутила его ладони на своей прохладной коже, которая вмиг стала горячей.

Ощутив его колено между ног, она сдавленно охнула и задышала чаще от интимности этого жеста, его значения. Не отрываясь от ее губ, Дэн передвинулся так, что их тела оказались практически прижаты друг к другу.

Поцелуи Дэна действовали на нее как наркотик, сводили с ума. Ава откинула голову и сделала жадный глоток воздуха, которого ей отчаянно не хватало, но передышка длилась недолго. Дэн снова завладел ее губами. Ее тело начало гореть как в огне, жаркие волны накатывали на нее словно прибой, и с каждой волной ее ноги слабели все больше и больше.

Ава поняла, что еще немного и она растечется у ног Дэна горячей лавой. Ей нужна была передышка, но, видимо, в мозгах у нее все перепуталось. Наверное, именно поэтому она ляпнула не подумав:

— Надеюсь, после этого ты перестанешь относиться ко мне лишь как к младшей сестре?

— А как ты думаешь? — Дэн стал покрывать ее лицо поцелуями: глаза, щеки, скулы. — Или ты считаешь, что подобное времяпровождение нормально для братьев и сестер?

Но Ава не смеялась, — Дэн и сам не знал, как много для нее значил его ответ.

Дэн убрал упавшие ей на лицо пряди и поцеловал в кончик носа.

— Ава, я перестал думать о тебе как о девочке, когда ты вошла в мой офис.

Глаза Авы широко раскрылись.

— Но ты…

— Да, — кивнул он. — Но я обманывал себя, прибегая к старому оправданию, чтобы сохранить между нами хотя бы подобие расстояния. Я не хотел никакой эмоциональной зависимости.

Ава заметила, что он употребил глагол в прошедшем времени.

— Почему?

— Я дал обещание — не причинять тебе боль. Я думал, для этого достаточно не позволять сближаться с тобой.

— Кому ты дал это обещание?

— Твоему отцу.

— Моему отцу? — Ава выпрямилась. — Когда? Ты не говорил с ним…

— Почти девять лет.

— Он взял с тебя это обещание?

— Он ведь твой отец и видел, к чему все идет. Он попросил меня быть осторожнее.

Ава растерянно смотрела на Дэна. Выходит, это отец виноват в том, что Дэн избегал ее?

— Он попросил об этом, потому что любит тебя и переживает. Он ведь был уверен, что это пройдет. А я не мог оставаться к тебе равнодушным, поэтому и уехал.

— Ты испытывал ко мне какие-то чувства и поэтому уехал?!

— Я решил, что так ты быстрее меня забудешь.

Ава почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Дэн уехал из-за нее, оставив ей только слезы, в течение месяца она ночами плакала, не в силах их сдержать. А все для чего? Чтобы она поскорее его забыла!

Дэн нежно вытер слезу подушечкой пальца.

— В любом случае мне пора было уезжать, — мягко сказал он. — Пора было самому вставать на ноги. Я и так слишком долго злоупотреблял добротой вашей семьи.

— Мой отец… попросил тебя уехать?

— Попросил — слишком сильное слово. Между нами состоялся серьезный разговор, после которого мысль об отъезде стала посещать меня все чаще.

Ава вдруг поняла. Тот разговор, что она подслушала накануне своего дня рождения… Это был Дэн и отец, не Стив. Если бы она осталась и дослушала этот разговор до конца!

— Почему ты никогда ему не звонил?

— Я звонил. Однажды. Ты взяла трубку. — Дэн очертил пальцем контур ее губ. — В следующий раз трубку взял он, но чем сильнее он старался убедить меня, что с тобой все в порядке, тем меньше я ему верил.

Ава напряженно вглядывалась в его лицо.

— Ты собираешься рассказать об этом отцу? Чтобы он знал. Он ведь так переживал, что ты не звонишь.

Дэн поднял ее подбородок и коснулся губ:

— Обязательно. Если он станет со мной говорить.

— В любом случае тебе нужно с ним поговорить, — настойчиво сказала Ава. — Ты ведь ему дорог. — Она вздохнула и покачала головой. — То есть вся эта оборона, которую ты держал, была всего лишь затем, чтобы сдержать слово?

— Я слишком многим обязан твоему отцу. Поэтому само собой пришел к мысли, что самое меньшее, чем я смогу его отблагодарить, — это постараться не причинять тебе боль. Но именно это я и делал.

— Только не сейчас. — Ава потянулась к его губам.

— Нет?

Его улыбка заставила ее сердце биться еще сильнее.

Ава тряхнула головой и прижалась к нему грудью. Их губы снова встретились, и Ава вложила в этот поцелуй всю свою любовь, чтобы он почувствовал ее.

— Ава, ты должна быть уверена, — прошептал Дэн. Голос его звучал хрипло и страстно. — Если это случится, больше ничего нельзя будет сделать. Ты действительно этого хочешь?

Ава посмотрела ему прямо в глаза.

— Я хочу этого больше всего на свете!

— После этого все будет иначе, — сделал последнее усилие Дэн. — Я не уверен, что после сегодняшней ночи смогу вести себя с тобой, как до нее.

— Ты имеешь в виду снова стать друзьями? — Ава медленно покачала головой. — Я не хочу быть твоим другом. Так было всегда. Я хочу совсем другого.

— Чего? — осторожно спросил Дэн. Ава коснулась его щеки и прошептала:

— Я хочу стать твоей.

Ава услышала над своим ухом нежный шепот, затем почувствовала на шее легкие поцелуи. Ее тело, проснувшись раньше ее сознания, мгновенно отреагировало на эти ласки.

— Ты в порядке?

Открыв глаза, она увидела обеспокоенный взгляд Дэна. Она моргнула и рассмеялась хриплым голосом, прижимаясь к Дэну, трогая пальцем сильное, мускулистое тело бывшего серфингиста. «Должно быть, он старается поддерживать форму в спортзале», — мелькнула у нее в голове мысль, а вслух она произнесла:

— Это было…

— Именно так, как я себе представлял, — закончил за нее Дэн.

Ава слегка откинула голову, чтобы видеть его лицо.

— Ты представлял себе?

— Еще как! — засмеялся Дэн. — А ты думала, только в тебе такой запас нерастраченной страсти?