Они уже рядом, и хотя ничем не выдают присутствия, смешавшись с весело гомонящей толпой, но Диолея словно видела четыре фонаря, что беспрестанно нашаривали её своими ослепительными лучами в окружающем мраке — так она воспринимала слежку, что уже несколько минут как увязалась за ней.

Путь от кассы она выбрала странный, направившись вдоль прилавков с фруктами к техническому ходу, около которого располагался киоск-автомат с бесплатными печатными изданиями. Эволэк остановилась у него, задумчиво перебирая плотные листы журналов.

Преследователи разделились: двое приближались точно сзади, и ещё двое исчезли за стеной магазина, заходя спереди, по техническому коридору. Капкан захлопнулся.

Диолея выждала ещё секунду, перелистывая журнал мод, отправила его в свою корзинку, и броском, кинув купленное, достигла двери, открыв её ударом плеча.

В тускло освещённом коридоре немудрено было и споткнуться обо что-нибудь, всяческих коробок тут было предостаточно, но девушка бежала так, словно наизусть заучила расположение всех преград, и бег с препятствиями выдавало только её глубокое дыхание и негромкий топот сильных ног.

Увидев бросок жертвы, убийцы кинулись следом, обрадовавшись выбору девчонки — та сама загнала себя в безвыходную ситуацию. Хоть и знали они, что эволэк носит пистолет при себе, но за серьёзного противника, понятно, ещё фактически ребёнка не считали. Настигли быстро, примерно посередине коридор обрывался небольшим помещением с шахтой грузового лифта.

Диолея стояла боком к преступникам, и к тем, что гнались за ней, и к тем, что обошли, сжимая клещи, стройная и спокойная. В тусклом свете ламп её лицо казалось даже умиротворённым. Глаза закрыты, дыхание ровное, глубокое и очень медленное.

Никто из убийц, приближаясь, не произносил лишних слов или громких фраз. Такое бывает только в дешёвом кино. Лишь двое преследователей разошлась так, чтобы никто не оказался на линии огня своего собрата. Они пришли выполнить работу, а болтливость в их профессии вообще сродни смертному приговору. Пришёл, сделал дело, ушёл — только так!

Все четыре ствола вмиг нашли мишень, но выстрелить никто не успел. Лица мужчин перекосились от ужаса, когда их руки, вопреки воле хозяев, направили оружие друг на друга. Они не раз смотрели смерти в лицо, и напугать людей такой закваски тяжело. Но когда собственное тело выходит из-под контроля, когда сознание отчаянно борется, вкладывая титаническое усилие в то, чтобы палец не нажал на спуск, но всё равно с каждым мигом ты осознаёшь, что до выстрела остаётся всё меньше и меньше свободного хода спускового крючка… Тишину зала разорвал слитный вопль четырёх глоток:

— А-а-а-а-а-а!!!

Четыре слитных выстрела, пусть и тихих, едва слышных, оборвали крики. Тела, вмиг получив смертельные дозы яда, рухнули на стылый бетон. С весёлым перезвоном заскакали по полу стреляные гильзы, воздух наполнился ароматом сгоревшего пороха.

Диолея, загадочно улыбаясь, не поменяв позы и даже не открыв глаза, спросила пустоту склепа:

— Что такое? Задумали меня убить? Извините, но я против.

Девушка повернулась и твёрдым шагом покинула место побоища, только стук её каблуков испуганно метался от стены к стене. У эволэков были свои секреты…

* * *

В квартире она была одна — Даша на праздник уехала к родному дяде в Смоленск, не виделись давно, и староста Клана Воды хворала в гордом одиночестве. Сквозь термальную оптику было прекрасно видно, что девушка совершает только короткие и нечастые вылазки от кровати до кухни, там есть аптечка, и снова назад. В наушниках был прекрасно слышен её голос: Мирра звонила своему заму, эволэку по имени Ирика, и заверяла девушку, что ей уже гораздо лучше, и через пятнадцать минут она примет душ и будет собираться в дорогу, а та слёзно просила Лидера не садиться за руль в таком состоянии, на что жертва только отмахивалась, мол, сама справлюсь.

Как только яркое пятно, в котором легко угадывалась человеческая фигура, проследовало в душевую, и картина смазалась — девушка включила горячую воду, — четверо убийц быстро, но без суеты, покинул убежище, соседнюю квартиру, за стеной которой они уже несколько часов выжидали подходящий момент. Такая прочная на вид и надёжная кладка оказалась бессильна перед современной техникой — преступники знали о каждом шаге жертвы, слышали каждое, даже невзначай оброненное слово столь чётко, будто волков и овечку отделяла не каменная твердь, а натянутое полотно.

Простенький замок быстро сдался под напором умелых рук, впустив незваных гостей в уютную квартиру. Короткий коридор, большой зал, один из углов которого был превращён в поминальный алтарь, с любовью оформленный, с многочисленными фотографиями погибших родителей и негаснущими свечами. Никого.

Две закутанные в чёрное фигуры остались у входа, ещё две двинулись вперёд, не забыв уделить внимание и боковым комнатам поменьше — в них и жили сёстры. Та, в которой жила младшая, сразу выдала себя художественным беспорядком вещей, портретами знаменитостей, в которых так легко влюбляются пылкие девичьи сердца. Старшая была куда как опрятней, чувствовалась организованность и ответственность — металлический шкаф для оружия, пусть и формально ненужный, но хозяйка понимала пагубность легкомысленного обращения с инструментами смерти, порядок и чистота.

За ещё более тонкой перегородкой двери ванной комнаты слышался плеск воды, довольное фырканье. Тепловизор показал, что девушка стоит ко входу спиной, подставив тело под тугие горячие струи — картинка хоть и «плясала», повинуясь ежесекундным скачкам температуры на стенках душевой кабины, но была вполне читаемой, так что убийцы не колебались. Один остался у стены коридора, второй бесшумно отворил приоткрытую дверь (запираться изнутри Мирра и не думала — дома кроме неё никого) и сделал шаг вперёд, поднимая пистолет.

Стройная, с литыми мышцами, фигура была прекрасно видна сквозь молочные испарения, и убийца резко открыл стеклянную загородку, и выстрелил в упор дважды. Ампулы легко пробили обнажённое тело, девушка упала вперёд, сильно стукнувшись головой о кран, и замерла на кафеле в изломанной позе. Рука мужчины потянулась к крану, чтобы унять безудержный бег воды, и убедиться в смерти жертвы, как вдруг грянул выстрел, и его грудь брызнула кровавым фонтаном, а уже мёртвое тело с силой ударилось о стену и сползло, оставив алые разводы, на «куклу», принявшую на себя первый удар.

Напарник среагировал мгновенно, правильно поняв позицию невидимого стрелка — тот прятался прямо за дверью туалетной кабинки, сквозь которую и выстрелил, и на вскидку разрядил обойму. Пули пробили тоненькую преграду, засыпав всё вокруг щепой, послышались удары горячего свинца в кафель, резкие удары металла по металлу.

Мирра, затянутая с ног до головы в не пропускающий наружу тепло её собственно тела военный костюм, стояла на колене, прижавшись левым боком к холодной стене. Она изо всех сил старалась не жмуриться, когда пули били в возведённую ею же защиту — изнутри к стенке гальюна, до уровня груди, был прикручен пакет из четырёх стальных листов почти сантиметровой толщины каждый, который и принял на себя удар.