– Разумеется… – обронила Анна. – На допросе вы сообщили, что в момент убийства Паниной находились на дежурстве.

– Так и есть – с восьми вечера до восьми утра. В отделе пропусков подтвердили. В те времена на проходной работников отмечали.

– Я видела ответ на запрос следователя, но меня интересует другое.

– Что еще?

– Можете подробно описать то ваше дежурство?

– Поминутно? – Гуляев обескураженно хмыкнул. – Конечно, нет.

– Хотя бы в общих чертах.

Они шагали по скверу и оба смотрели себе под ноги. Анна – в ожидании ответа, Гуляев – обдумывая, что ей сказать.

– Ну, в общем, – начал он. – Пришел я на проходную, как обычно, без пятнадцати восемь. До насосной станции по территории завода идти и идти.

– Минуточку. Попутный вопрос: пришли или приехали?

– Ну да, конечно, приехал. У меня тогда «жигуленок» был третьей модели. Значит, оставил его на стоянке и двинул на проходную.

– Когда пришли в дежурку насосной станции, чем занимались?

– Зашел на пульт к Людмиле Савельевой, спросил у нее, все ли в порядке.

– Та-а-ак…

– Она напоила меня чаем, и я подался к себе. Пробыл в дежурке примерно до часа ночи. Потом прибежала Людмила.

– Что-нибудь случилось? – спросила Анна.

– Насос не сработал. Да там и делов-то было всего на полчаса. Все наладил и до утра проспал, хоть не положено. У нас в дежурке диванчик стоял удобный.

– Машину где припарковали?

– Между проходной и жилым домом, там еще кафешка открылась новая, «Сытый Гусь» называлась. Мы с Валей заходили туда. – Гуляев горько вздохнул: – Эх, Валя, Валя…

– Вы любили ее? – спросила Анна.

– Это к делу отношения не имеет.

– Ошибаетесь, – проронила она.

– Что еще вы там напридумывали? – насторожился Гуляев.

– Ничего нового. Все как было, так и осталось. Она-то вас не любила.

– С чего вы взяли? – вдруг озлобился он.

– Вы думаете, никто об этом не знал? Люди все видят.

– Уже наплели…

– Ну, хорошо. – Анна остановилась и развернулась к Гуляеву: – Про любовь мы с вами поговорили. Теперь поговорим о предательстве.

Он тоже остановился:

– Зачем?..

– Мне известно, что в ночь убийства Паниной вы отсутствовали на работе с десяти до половины первого.

– Брехня!

– В деле появился новый свидетель. – Говоря так, Анна рисковала нарваться на неприятность. – Он видел, как вы стояли возле своей машины и смотрели на окна Паниной.

– Какой еще человек? – насторожился Гуляев.

– Со временем все узнаете.

– Да там же темно было! Фонари тем вечером не горели!

– Откуда вы знаете? – спросила Анна и с профессиональным нажимом продолжила: – Признайтесь: в ту ночь вы приезжали к дому Паниной?

– Приезжал… – Гуляев сгорбился и, отвернув лицо, проронил: – Но Валю не убивал.

– Расскажите, как все было на самом деле.

– Еще днем я решил сбежать с работы, чтобы подловить ее на измене. – Гуляев стукнул кулаком себя по груди. – Чувствовал, у нее кто-то есть!

– Ревновали? – спросила Анна.

– Места не находил.

– Ну, предположим, застали вы ее с другим… И что бы сделали?

– Уж точно бы не убил. – Гуляев струхнул, решив, что в своей откровенности зашел слишком далеко.

– Тогда зачем заходили в дом? – спросила она в лоб, не дав ему времени придумать или соврать.

– Когда это? – ошеломленно спросил Гуляев.

– Тем же вечером, после того как смотрели на окна Паниной.

– Я не заходил! – Он выкрикнул эту фразу с таким отчаянием, что Анне вдруг захотелось ему поверить. – Как только увидел, что к ней пришел какой-то мужик, тут же уехал!

– Стоп! – Анна сделала знак рукой. – Повторите, что вы сказали?

– Какой-то мужик позвонил в дверь, и ему сразу открыли. Я тогда подумал: «Видать, очень ждали». Чуть не расплакался.

– Ну, предположим, все так и было. Надеюсь, вы его разглядели? Знаете, кто это был?

– Могу только догадываться, – нехотя проронил Гуляев. – Говорю же вам: темно было в тот вечер. Фонари на улице не горели.

Сунув руки в карманы, Анна задумчиво постояла, а потом медленно пошла по дорожке:

– Почему не рассказали об этом следователю?

Гуляев двинулся за ней:

– Ага… Нашли дурака! Если бы сказал, на меня бы всех дохлых собак повесили.

– Если бы вы признались в этом тогда, теперь оказались бы в лучшем положении. – Анна понизила голос: – Мне очень хочется вам поверить, но только давайте договоримся: из поселка никуда не уезжайте. И учтите: если Панину убили вы, то я это докажу.

Случается, что профессионал может утратить выдержку и проявить сочувствие. Нечто похожее случилось и с Анной. В глубине души ей хотелось, чтобы Гуляев по-прежнему забирал сына из школы и жил своей жизнью, чтобы он оказался невиновен. Но факты говорили о другом, и у нее не было оснований им не доверять.

К концу дня она вернулась в управление и, застав в кабинете Павла, пересказала ему разговор с Гуляевым.

– Вот гад! – воскликнул Платонов. – Говорил же вам, давайте поедем вместе. Я б его прессанул.

– Повремени прессовать, – улыбнулась Анна и снисходительно обронила: – Прессовщик… Как поработали в хранилище?

– Проверили девять стеллажей. Пока ничего не нашли. Кстати! К вам несколько раз заходил Бернарделли. Есть результаты экспертизы…

– По Макаровой? – оживилась Анна.

– Он хотел что-то уточнить и ждал именно вас.

– Звони ему! Скажи, что я здесь! Или нет, сама к нему побегу! – Она ринулась к двери и там столкнулась с криминалистом.

– Ну наконец-то! – воскликнул Бернарделли и протянул печатные листы. – Принес заключение экспертизы.

Анна выхватила их и впилась взглядом в текст. Спустя мгновение прочитала вслух:

– На одежде потерпевшей семенная жидкость не обнаружена… – Она подняла глаза: – Это катастрофа!

– Спермы нет, это правда, – подтвердил Бернарделли. – Скорее всего, половой акт был пре-рван, до семяизвержения дело не дошло. Да вы читайте, читайте дальше!

По его многообещающему тону Анна поняла, что в заключении есть что-то стоящее, и, поискав глазами, прочла:

– Кровь, обнаруженная на предметах одежды потерпевшей, принадлежит двум разным лицам. – Она радостно взглянула на Бернарделли: – Все-таки нашли!