На филфак Катя не попала, срезалась на сочинении, впедагогический тоже не прошла, потерпела неудачу и на экзаменах в техникум. Вначале сентября перед растерянной Катюшей стал вопрос: куда деваться? Деньгизакончились, возвращаться в село невозможно, негде там теперь жить, роднойдомик давным-давно принадлежит другим хозяевам.

Катя попыталась устроиться на работу, но везде ей отвечали:

– Московская прописка есть? Постоянная? Ах, нету! Нупростите.

Помыкавшись по разным местам и потеряв всякую надеждуустроиться, Катя окончательно растерялась, денег не было совсем, из снимаемойкомнатенки хозяйка жиличку выперла. Услышала тихое блеянье девушки:

– Вы уж простите, сейчас заплатить не могу, но вследующем месяце обязательно долг верну, вот только на службупристроюсь, – и выбросила Катю на улицу со словами:

– Вещички твои пока попридержу, чемодан верну, когдаквартплату получу.

Катя оказалась в прямом смысле слова на улице, два дня онабродила по городу, один раз сердобольная продавщица угостила изголодавшуюсядевушку булкой с сосиской, а спать провинциалка пристроилась в подъездекакого-то дома, поднялась на самый верхний этаж и скрючилась на подоконнике. Нодолго подобный образ жизни вести было невозможно, и тут Катя вспомнила рассказыбабушки о ее сестре, живущей в столице. Денег на транспорт не было, до нужногоместа пришлось идти пешком, Катя еле-еле добрела до дома Кусковых и потеряласознание.

Услыхав жалостный рассказ, Галя зарыдала, а Миша моментальнопринял решение:

– Ты живешь у нас, и точка.

Детей у Кусковых не было, и маленькая, щуплая, болезненноговида Катя разбудила в Гале материнские чувства.

Кускова одела, обула, слегка откормила богом данную дочку,дала ей денег на оплату долга за квартиру. Девушка съездила к хозяйке, привезлапаспорт и жуткого вида чемодан, набитый отвратительными вещами. Галя покачалаголовой и выкинула шмотки на помойку, Миша целиком и полностью одобрил супругу.

– Сейчас отправим тебя на подготовительные курсы, –сказал он Кате, – а в конце лета ты точно поступишь в институт.

Ляля тоже полюбила возникшую из ниоткуда родственницухозяев. Катюша была очень милой, приветливой, с ее появлением в доме словнозасияло солнышко. К тому же девочка оказалась трудолюбива и старалась изо всехсил помочь по хозяйству: то картошки почистит, то полы помоет, то гладитьбросится. Когда Ляля останавливала Катю со словами: «Это моя работа», та,весело улыбаясь, отвечала:

– Ничего, отдохните чуток, вижу ведь, устали.

Катя вообще умела сказать каждому из членов семьи теплыеслова, и очень скоро и Галя, и Миша, и Ляля полюбили ее от всей души. Катястеснялась просить деньги, уходя из дома на занятия, она брала с собой ломотьхлеба с сыром или колбасой. Увидев, как приемная дочь сует в сумку пакетик,Галя сказала:

– Сейчас же достань!

– Так есть днем захочется, – пояснила Катя.

– Разве при курсах нет буфета? – изумиласьКускова.

– На втором этаже едой торгуют, – пролепеталаприемная дочь.

– Лучше там купи, – велела Галя, – изомнешь хлебв сумке, он в кашу превратится.

– В столовке дорого, – сообщила Катя, – еслииз дома прихватить, дешевле выйдет. Очень даже удобно, я пластиковый стаканчикза так возьму, в туалете из крана воды наберу, обед запью – и здорово.

– Ужасно! – заломила руки Галя. – В Москве изводопровода течет раствор всей таблицы Менделеева! Пей только минералку!

– Какая разница, – стала сопротивлятьсяКатя, – вода она и есть вода, а та, что в бутылках, просто золотая!

Гале стоило больших усилий заставить девушку пользоватьсябуфетом, но еще трудней оказалось покупать Кате вещи. Зайдя в бутик,Воскобойникова шарахалась в сторону, а потом вылетала на улицу. Когдаудивленная Галя спрашивала:

– Неужели не приметила ничего подходящего?

Катя воскликнула:

– Вы видели, сколько там красный свитерок стоит?

– Ну да, – кивнула Галя, – он тебе по сердцупришелся? Пошли, померишь, и купим, если подойдет.

– Ни за что!

– Почему?

– Лучше удавиться, чем за такие деньги вещьприобретать.

– Ерунда, для нас это копейки.

– Нет!!!

Подобная сцена повторилась еще в нескольких магазинах, апотом и на рынке. На лотках, по мнению Кати, тоже лежала дороговизна.

Обескураженная Галя вернулась домой и сказала Мише:

– Она не хочет одеваться!

Миша побеседовал с Катей и уломал «дочку», но та,согласившись в конце концов прибарахлиться, взяла лишь одну пару брюк и двеочень скромные кофточки.

Меньше всего Катя походила на алчных родственников Кусковых,пытавшихся «пощипать» Мишу с Галей.

Спустя энное время супруги собрались на отдых, в Таиланд.Катя, когда ей предложили принять участие в поездке, воскликнула:

– Ой! Нет! Дорого слишком.

Но потом быстро добавила:

– У меня же курсы! Нельзя пропускать занятия.

Миша с Галей вздохнули и улетели вдвоем, Катя осталась вквартире одна, Лялю отпустили на две недели. Обычно, если хозяева уезжали,домработнице было велено сидеть дома. Галя очень не любила, чтобы квартираоставалась без присмотра даже на несколько часов. И хотя апартаменты защищалисуперзамки и пульт охраны, Галя все равно требовала:

– Сиди, Ляля, не высовывайся.

Но ведь поломойке тоже положен отдых, поэтому Лялю хозяеваотпускали после своего возвращения. Гале, привыкшей к тому, что за ней убирают,моют и чистят наемные руки, приходилось в это время тяжело, но сейчас Катяпредложила:

– А пусть Ляля тоже побездельничает, я дом постерегу.

Галя с радостью согласилась, перспектива самой пылесоситьполы Кускову не вдохновляла.

Когда Галя с Мишей вернулись, Кати дома не оказалось. Она,очевидно, была на занятиях. В квартире на первый взгляд все было на своихместах, кухня сверкала чистотой, ванная и туалет тоже, пыль отсутствовала, а вхолодильнике лежали продукты. Катя исправно вела хозяйство. Пришедшая следомЛяля была приятно удивлена состоянием апартаментов, но все же решила навести окончательныйблеск. Она наполнила ведро водой и… уронила его, потому что из гардеробнойдонесся оглушительный вопль Миши: