Стараясь не выдать волнения, Фандорин спросил:

— Какая же может быть конкуренция между косметическимиклиниками и аптеками? Скорее сотрудничество.

— Вот и я тебе говорю, Куцый, — засмеялся Ястыков. — Ты былучше со мной сотрудничал, а не бодался. Гляди, уши на нос натяну, как в пятомклассе.

На мгновение лицо Мирата Виленовича исказилось страннойгримасой, но, может быть, Николасу это показалось — Куценко весело двинулоднокашника локтем в бок.

— Что ж ты один? Не узнаю грозу сералей и борделей!

— Почему один? Я с дамой. Сейчас познакомлю — супер-класс.

— Ну, и где твой супер-класс?

Ястыков оглянулся.

— Ее внизу твоя подхватила, повела гостиную показывать.Инга-то цветет! Счастливчик ты!

И снова лицо хозяина дома дернулось теперь уже совершенноявственно.

Криво улыбнувшись Ястыкову, Мират Виленович попросилФандорина:

— Николай Александрович, не сочтите за труд. Спуститесь,пожалуйста, вниз и скажите жене, что я поднимусь с Олегом Станиславовичем вкабинет, но к выносу праздничного торта мы непременно спустимся.

Подавив порыв низко поклониться и прошелестеть: «Слушаю-с,ваше сиятельство», Николас отправился на первый этаж. Раз ты обслуживающийперсонал, умерь гордыню, знай свое место.

Инга и спутница неприятного Ястыкова были в гостиной —стояли перед портретом личного дворянина Конюхова.

Заслышав шаги, гостья, высокая брюнетка в алом платье сглубоким вырезом на загорелой спине, обернулась.

Ника покачнулся, ухватился за дверной косяк.

Это была Жанна!

Время и пространство переключили регистр и перешли в иноеизмерение, так что ровный, безмятежный голос Инги Сергеевны казался звучащимоткуда-то из иного мира, из позапрошлого столетия:

— Заметьте, что неуважение к предкам есть первый признакдикости и безнравственности…

— Дмитрий, будет безнравственно, если ты и дальше станешьхранить молчание о причинах твоего бегства из Петербурга, — строго молвилДанила, едва дормез отъехал от площади.

Митя стоял на коленках, забравшись на заднее сиденье, исмотрел в окно: на поручика-гатчинца, пересчитывавшего полученные за шпагуденьги, на угрюмого Пикина — тот стоял один, накинув поверх рубахи плащ, ижадно дымил длинной трубкой. Карету взглядом не провожал, разглядывал землю подногами.

— Я не понуждал тебя к откровенности, — продолжил Фондоринвсе тем же решительным тоном, — однако же, согласись, что после случившегося явправе получить ответы на некоторые вопросы. Первое: кто таков упомянутыйкапитан-поручиком Еремей? Второе: почему за тебя обещано вознаграждение, и судяпо всему немалое? Третье: что ты делал Петербурге — один, без родителей?Четвертое…

Всего вопросов было ровным счетом двенадцать, перечисленныхв строгой логической последовательности, из чего следовало, что занимали ониДанилу уже давно.

— Простите меня за скрытность, мой почтенный друг иблагодетель, — повинился Митридат. — Она была вызвана отнюдь не недоверием квам, а нежеланием вовлекать вас в эту не до конца ясную, но опасную интригу.

И Митя поведал своему спасителю всё, как на духу, сам незамечая, что заразился от лесного философа привычкой изъясняться длиннымиграмматическими периодами.

Фондорин изредка задавал уточняющие вопросы, а дослушав,долго молчал — обдумывал услышанное.

— Рассказанная тобой история настолько запутанна и смутна, —сказал он наконец, — что, если позволишь, я попытаюсь осмыслить ее суть, а тыменя поправишь, коли я в чем-то ошибусь. Итак. В законах о российскомпрестолонаследии еще со времен Великого Петра нет определенности. Государьвправе назначать себе преемника по собственной воле, не считаясь сдинастическим старшинством. Известно, что по насмешке судьбы сам Петр назватьсвоего преемника не успел — испустил дух, так и не произнеся имени. С тех пормонархов на престол возводит не право, а сила. И первая Екатерина, и второйПетр, и Анна, и младенец Иоанн, и Елисавета, и третий Петр, и Екатерина Втораябыли возведены на трон не законом, а произволом. Неудивительно, что в окруженииФаворита возник прожект миновать естественную очередность престолонаследия исделать преемником императрицы не Сына, который известен упрямством ивздорностью, а Внука, который по юности лет и мягкости нрава станет воском вруках своих приближенных. Очевидно, завещание на сей счет уже составлено, ноосторожная Екатерина пока хранит его в тайне, по своему обыкновению выжидаетудобного момента. Однако, как говорится, у мертвых голоса нет. Если Екатеринасама, еще при жизни, не передаст скипетр Внуку, то едва у нее закроются глаза,как в столицу явится Павел во главе своего пудреного воинства и займет тронсилой. Тогда всем его гонителям и обидчикам не поздоровится, а в первую головусамому Фавориту и его приспешникам. Твой приятель Еремей Метастазио умен иотлично понимает, что время не терпит. А тут еще скудоумный Платон совсемпотерял голову от страсти и затеял сам рубить сук, на котором сидит. Несегодня-завтра зуровский неприятель Маслов добудет верные доказательстваФаворитовой неверности, и тогда случаю его светлости конец. Вот итальянец ирешил сократить земное пребывание императрицы. Она должна умереть поскорее,пока Зуров еще в силе, но умереть не в одночасье, а после болезни, чтобы у неехватило времени утвердить Внука в державном преемничестве. Для этого ипонадобился медленнодействующий яд. Верно ли я понимаю последовательность исмысл событий?

— Верно! — воскликнул Митя. — О, как верно! Только теперьинтрига Метастазио раскрылась передо мной в полной ясности!

— М-да? — скептически покачал головой Данила. — А мне дляполной ясности чего-то недостает.

— Чего же?

— Пока не могу сказать. Нужно хорошенько всё обдумать. Вотчто, дорогой мой товарищ, не будем торопиться в Москву. Во-первных, надобностьв спешке отпала, потому что погони за нами больше нет. Во-вторых, я обещалсядоставить тебя к Павлине Аникитишне, а она едет кружным путем и прибудет ксвоему дяде не ранее, чем через два-три дня. В-третьих же, в рассказанной тобойистории есть некая странность, которую я чувствую, но назвать не могу. Пока мыдосконально во всем не разобрались, я счел бы рискованным возвращать тебя вродительский дом — итальянцу будет слишком легко отыскать там опасногосвидетеля. У господина Метастазио наверняка есть и другие помощники кромеПикина.