– Мне что, делать нечего? – возмутился он. – Нет,Евгения Петровна, вы меня удивляете, я бы даже сказал, поражаете.

– Аркаша, ты меня лучше не травмируй, – предупредилаона.

– Ну на хрена тебе эта баба? – кипятился он. – Ябы понял, если б убийство там или еще что, а из этого ничего стоящего невыжмешь. Баба в лесу заблудилась и умерла.

– Я выжму, ты, главное, место покажи. А я тебе тоже доброесделаю… когда-нибудь.

– Ну, если только в другой жизни, – вздохнул он. –Ладно, поехали. Только быстро, у меня дел по горло.

Он направился к своей машине, а Женька прикрикнула на меня:

– Шевелись.

– По-моему, он прав, – заметила я, следуя за машинойАркаши. – Что толку от этой поездки, ну, увидишь ты место…

– Не возбуждай меня понапрасну, – отмахнуласьона. – Кошкину нашли в лесу, так?

– Так.

– По словам этого олуха, сумки при ней не было. Из дома онаотправилась в магазин. Что ей в лесу понадобилось? И где сумка?

– Сумку украсть могли. Она же там несколько дней находилась…наткнулся кто-нибудь на труп, а в милицию не сообщил.

– Допустим, но я все равно хочу взглянуть. Не верю я этимдеятелям.

– Да ладно, нормально ребята работают. Даже Аркаша не совсемпропащий.

– Ой, ой, ой, – передразнила Женька. – Откудатакая любовь к органам? Возле Елисеевского моста бомжу голову проломили, такего четыре раза туда-сюда таскали, чтоб в другом районе приспособить.

– Ты мне эту историю в десятый раз рассказываешь.

– А ты не спорь. Вот увидишь, никакого дела заводить небудут, умереть мне в девках, тьфу, тьфу…

– Ты уж поаккуратней, – укоризненно сказала я. –Накаркаешь, чего доброго.

Между тем мы покинули город и свернули к лесу. Аркаша поехалмедленнее, вскоре еще раз свернул, теперь на проселочную дорогу. Женька, сидярядом со мной, ухмылялась. Ее настроение было мне понятно: что Кошкиной моглоздесь понадобиться, если она намеревалась идти в магазин? Допустим, ей пришла вголову мысль отправиться в лес, ну решил человек прогуляться. Но как она сюдапопала? Автобусные маршруты проходят в стороне от этого места, сюда она моглаприехать либо на такси, либо автостопом. Скажите на милость, зачем это нужно,когда рядом загородный парк, куда распрекрасно можно попасть на троллейбусе илимаршрутке? Чем больше я об этом размышляла, тем менее вероятным мне казалосьжелание Кошкиной прогуляться в этом месте. Если она отправилась сюда, тоопределенно с какой-то целью, ничего общего с обычной прогулкой не имеющей. ТутАркаша мигнул габаритами и остановился. Мы тоже притормозили, он вышел измашины, и мы последовали его примеру.

– Ну, вот, считай, мы на месте, – улыбнулся он. –Нам в ту сторону.

От проселочной дороги мы удалились метров на пятьсот, дальшеначинался овраг, довольно глубокий.

– Здесь проехать можно? – спросила Женька.

– Ага, – кивнул Аркаша. – Позвольте напомнить, ввоскресенье шел дождь. В субботу, кстати, тоже. Тетка предположительно всубботу здесь оказалась, так что никаких следов быть не может, и не рыскайте.

Мы начали спускаться в овраг.

– Вот у этого дерева она сидела, в самой что ни на естьестественной позе. Спиной привалившись к дереву, вытянув ноги и свесив голову.Точно уснула. Дачники так и решили, пока ближе не подошли. Пришла тетка в лес,стало ей плохо, а рядом никого не оказалось, чтобы помочь. Грустно, конечно, нотакое случается.

– Это точно. Одно не ясно, что ей здесь понадобилось?

– Я же сказал, грибы собирала. А что? Маслята пошли.

– Она на инвалидности, разумные люди с ее диагнозом одни загрибами не ходят.

– Так это же разумные. В процентном отношении неразумных насвете не в пример больше.

– Глядя на тебя, с этим трудно не согласиться, –съязвила Женька.

– А вот хамить не надо, а то обижусь и брошу вас тут напроизвол судьбы.

– Местечко укромное, – оглядываясь, произнесла я.

– Точно, – поддакнул Аркаша. – Оттого ее так долгои не могли найти. Ну что, Евгения Петровна, нежный поцелуй и пузырь коньяка язаслужил?

– Место хоть осмотрели как следует? – вздохнула Женька.

– Обижаешь. Тут все дачники затоптали, опять же, дождь был.

– Значит, не смотрели толком, – пробубнила Женька иполезла в ближайшие кусты.

Аркаша закурил с видом мученика, а я последовала Женькиномупримеру. Двигаясь по кругу, мы постепенно удалялись от того места, где нашлиКошкину, и обнаружили массу всяких вещей: старый резиновый сапог, пластиковыхбутылок три штуки, джинсовую юбку сорок четвертого размера (она висела на дереве),часть газовой плиты, автомобильную покрышку и консервные банки.

– Красота, – сказал Аркаша, вглядываясь в даль. –А воздух-то какой, – и закурил третью по счету сигарету. Как раз в этотмомент Женька заорала:

– Нашла!

Бросив сигарету, Аркаша кинулся к ней, споткнулся о корягу,чертыхнулся и значительно отстал от меня. Женька сидела под кустом с сияющейфизиономией и держала в руках хозяйственную сумку, сшитую из лоскутов кожи.

– Ничего доверить нельзя, – взглянув нараскрасневшегося от бега Аркашу, произнесла она.

– Дай сюда, – сердито сказал он и потянулся к сумке.

Он расстегнул молнию. В сумке оказался кошелек, в нем мелочьи оплаченная квитанция ЖКХ. Сунув нос в бумажку, мы увидели фамилию Кошкиной иадрес: Холмогорская, 5 – 13. Сомнений быть не могло, это сумка Кошкиной,соседка наверняка ее узнает.

– И как сумка здесь оказалась? – ядовито спросилаЖенька.

– Очень просто, – ответил Аркаша. – Те же дачникикошелек проверили, бабки взяли, оставив одну мелочь, а сумку подальшезашвырнули, чтобы лишних вопросов не возникло.

– Гениально, – кивнула Женька, но я была склоннасогласиться с Аркашей, вполне могло быть и так. Я даже видела мысленным взором,как некто забрасывает сумку в кусты, расстояние подходящее.

– Пошли, – сурово позвал Аркаша и направился к своеймашине.

– Это так вы искали? – бубнила Женька ему вспину. – Надо же, в двадцати метрах от трупа сумку не найти. Ваш личныйрекорд.

– Черти меня дернули тебя сюда везти, – огрызнулсяАркаша. – Всю жизнь за свою доброту страдаю.