Мейсон отодвинул Деллу в сторону и осторожно подошел кдверям кухни, откуда было видно спальню. Он ощутил, что Делла подошла следом заним, только тогда, когда почувствовал плечом ее тело. Нижнюю часть вертикальнойполосы света из спальни заслоняла мужская фигура. Медленно, по доле дюйма,мужчина открывал дверь, пока наконец вся фигура не появилась на фоне освещеннойспальни.

– Это случаем не Карл Фрэтч? – прошептала Делла.

Мейсон предупреждающе сжал ее плечо.

– Да. Карл.

– Я возвращаюсь в кладовую, – шепнула Делла и быстро,бесшумно промелькнула через кухню.

Мейсон остался в дверях, наблюдая за Карлом Фрэтчем. Молодойчеловек стоял несколько мгновений на пороге спальни. Наконец он, видно, решил,что особа, оставившая включенным свет в спальне, находится в ванной. Он подошелна цыпочках и все так же медленно и осторожно открыл дверь в ванную. На еголице отразилось недоумение, когда он обнаружил, что и здесь никого нет.

Вдруг с улицы донесся звук сигнала, сразу же второй итретий, после чего послышался рев машины, рванувшей с места на полном газу.Карл Фрэтч стоял без движения, затем стал приближаться в сторону невидимого втемноте Мейсона. Вдруг на лестнице загремели шаги нескольких шумно взбегавшихпо лестнице мужчин. Карл Фрэтч замер в позиции человека, парализованногострахом. Мгновение он прислушивался, потом отбежал в сторону спальни и встал упорога. Люди на лестнице повернули в коридор и остановились перед дверьми.Чьи-то нетерпеливые пальцы для вида забарабанили в дверь, и сразу же щелкнулключ, проворачиваемый в замке.

Карл Фрэтч быстро исчез в спальне. Входная дверь открылась,и три человека вошли в квартиру. Один из них зажег свет.

– А, сержант Холкомб, – сказал Мейсон, стараясь с умереннымуспехом придать своему голосу небрежность. – Добрый вечер.

Сержант нахмурился:

– Снова вы!

– Лично.

Холкомб сдвинул фуражку на затылок.

– Что вы здесь делаете, черт возьми?

– Собираюсь делать опись, – заявил Мейсон и добавил при видеДеллы, появившейся из кухни: – При помощи моей секретарши, разумеется.

– Для меня вы обычный взломщик, – буркнул взбешенныйХолкомб.

– Ну-ну, – усмехнулся Мейсон. – А я-то думал, что выотучились делать поспешные выводы.

– Говорите сколько угодно. Один раз меня из-за вас ужеотстранили от должности. Я свалял дурака, потому что слушал вас. Теперь не будуслушать, буду действовать.

– Вам никто не мешает.

Двое в штатском, сопровождавшие Холкомба, смотрели на него,ожидая приказаний.

– Как вы сюда попали? – спросил сержант.

– Моя клиентка, мисс Диана Рэджис, дала мне ключи отквартиры. Она просила, чтобы я кое-что сделал для нее.

– Да? – поднял брови Холкомб. – Свои ключи?

– Конечно, – ответил Мейсон. – Так же, как вы навернякавзяли ключи Милдред Дэнвил.

– Вы давно здесь?

– Не знаю. Пять, может быть, десять минут. Вам бы лучшеосмотреть квартиру.

– Ничего другого я и не делаю, – ответил Холкомб. – И как увас успехи, вы что-нибудь нашли?

– Ничего особенного.

– Мне не нравится ваше присутствие здесь. Откуда мы можемзнать, что ваша клиентка дала вам ключи и велела сюда прийти?

– Я вам это говорю.

– А я вас не слушаю, – поразмышляв, ответил Холкомб.

– Тогда зачем вы задаете мне вопросы?

Холкомб кивнул своим подчиненным на спальню:

– Посмотрите там. Я останусь здесь.

Полицейские в штатском двинулись вперед. Они открыли дверь,и через минуту один из них закричал:

– Открытое окно. Похоже на то, что кто-то вылез, сержант!Эй, вы там! Вернуться! Стой, буду стрелять!

Холкомб бросился в спальню.

– Какой-то человек спускался по пожарной лестнице, – сообщилему один из штатских. – Смылся в тот переулок.

– Что стоите? – закричал Холкомб. – Да не торчите, какпарализованные лунатики! Шевелитесь, бегите за ним!

Полицейские пробежали через комнату, перелезли в окно ибыстро стали спускаться вниз. Холкомб повернулся к Мейсону:

– А вы садитесь. Только без фокусов.

– Это должно означать, что я арестован? – спросил Мейсон.

– Это еще будет видно, – ответил Холкомб. – Я знаю одно: непозволю водить полицию за нос. Что у вас в карманах?

– Личные вещи.

– Что за человек убежал в окно? Ваш приятель, Пол Дрейк?

Мейсон молчал.

– Ну вы и наглец, – сказал Холкомб. – Вламываться со своимдетективом в квартиру и забирать вещественные доказательства до прибытияполиции! Раз вы такой умник, то я вам кое-что скажу. Если вы или ваш приятельзабрали что-нибудь из этой квартиры, то я вас обвиню в краже со взломом. Ясно?Мы найдем на вас параграф.

Мейсон закурил сигарету.

– Садись, Делла. Кажется, сержант сегодня в наиболеевоинственном настроении.

На лестнице затопали тяжелые шаги, и через минуту в квартирувошел один из полицейских в штатском.

– Он смылся, сержант, – заявил полицейский.

– Так берите машину, гонитесь за ним! – заорал Холкомб.

– Джим поехал. Кружит вокруг. Я подумал, что могу бытьполезен здесь.

– Хорошо, – решил Холкомб. – Не спускай глаз с этих двоих. Япока осмотрю квартиру.

Он стал проводить натуральный обыск, заглядывая в шкафы и вящики. Мейсон молча курил. Минут через десять Холкомб вернулся к нему.

– Мы получили сведения, – заявил он, – что Милдред Дэнвилвела дневник.

– Да? – заинтересовался Мейсон.

– Дневник, – продолжал Холкомб, – может оказатьсявещественным доказательством.

– Вещественным доказательством?

– Он может навести нас на след убийцы.

– Пока мы не знаем, что в нем есть, сержант, – обратилвнимание Мейсон. – Конечно, если признать, что вообще имеется какой-либо дневник.

Холкомб нахмурил лоб.

– Я не знаю, что в нем есть действительно. Но, может быть, вызнаете?

Мейсон поднял брови.

– Я буду вести себя по-джентельменски, – заверил Холкомб. –Если мисс Стрит даст слово чести, что ничего не брала из этой квартиры и ничегоне знает о дневнике, то мы не будем ее обыскивать. Обыщем только вас, Мейсон. Иесли окажется, что вы не выносите никаких вещественных доказательств, то мыотпустим вас домой.