Люди всегда любили овеществлять свои страхи, придавая зыбким и неясным образам, терзающим их разум тёмными ночами, ясные и чёткие очертания, словно бы надеясь, что заимев форму, страх потеряет над ними власть. Опасное заблуждение. Страх — самый крепкий клей. Пока боишься, принадлежишь тому, что тебя напугало полностью, без остатка, и никуда от него не уйдешь, хоть в сотню понятных тебе образов его облики, придумай тысячу и одно разумное объяснение твоему ужасу — всё это бесполезно до тех самых пор, пока ты не поймёшь, что на самом деле у страха всего одно лицо, и тысяча масок, которые ты сам, своей щедрой рукой, на него цепляешь. Ведь все страхи, как не посмотри, это страх смерти. Больше бояться просто нечего. Но человеку так страшно даже бояться смерти, что он старается найти посредника. Говорит себе: я просто боюсь высоты, или воды, или больших собак, или наказания, или боли. Неважно чего, лишь бы не думать лишний раз о смерти. И если смотреть с этой стороны, то очень быстро приходит осознание, что страх есть нормальное человеческое чувство… Возможно, самое нормальное и самое человеческое.

* * *

— Он здесь ни как не меньше трёх дней лежит. По самую макушку замести успело, — чуть слышно произнёс тёмный силуэт, едва различимый в бушующем снежном аду.

— А может всего час, — возразил ему второй, чуть глуше и громче, — В такую пургу и этого с лихвой бы хватило.

— Н-неважно, — не сумев унять дрожь откликнулась третья, куда более хрупкая и изящная фигура, — Г-главное он точно из Оджи. У юк-каты крой деревенский, г-грубый. М-мы, на правильном п-пути, верно же, Т-тэкеши-сан?

Четвёртый силуэт, возвышающийся над всеми остальными почти на три головы ничего не ответил, продолжая всматриваться в покрытый толстой ледяной коркой снежный настил, в холодных объятиях которого нашёл своё последнее пристанище какой-то счастливчик. Да, именно счастливчик, почему-то иначе воспринимать его у Главы Клана Кагуя не получалось, и это настораживало.

С тех самых пор как его отряд пересёк бескрайние поля Страны Горячих Источников и оказался у подножия этих снежных вершин, его всё ни как не покидало чувство… чувство. Не какое-то конкретное, овеществлённое, но вполне реальное и явно чем-то навеянное. И это настораживало вдвойне.

— Верно, — наконец пробасил аловолосый великан, оторвал свой взгляд от покойника и добавил, — Надо найти укрытие. Буран усиливается.

Возражать против столь приятной перспективы никто не стал, а потому четвёрка шиноби тут же двинулась в путь, буквально ощупывая каждый метр обледеневших тёмных скал в поисках хоть какого-нибудь пристанища, способного оградить их от нападок буйных ветров и жгучего снега.

Удача улыбнулась им лишь спустя час долгих блужданий. Узкая расщелина меж стёсанных временем скал была настоящей отрадой для трёх пар усталых глаз. Ведь как показала печальная практика, любая попытка самостоятельно сладить себе убежище посреди горных отрогов, может мгновенно привести к тому, что тысячи тонн снега и льда незамедлительно обрушаться на головы незадачливых строителей. Да, лавины в этих горах сходили даже от неосторожного чиха, что тут говорить о ниндзюцу стихии земли. Однако вот такие места, сотворённые природой, позволяли чуть больше вольностей в свой адрес, а потому уже спустя пару минут все четверо грелись у яркого костра, чьё яростное пламя совершенно не смущало полное отсутствие дров, и злорадно ухмылялись каждому завыванию ледяного урагана, что доносились снаружи.

— Фуухх, — растекаясь по уже успевшему порядком прогреться основанию пещеры, выдохнул Хомура, с явным удовольствием скидывая с себя промёрзший походный плащ, — Не думал что хоть где-то может быть настолько холодно.

— Говорят в Стране Снега бывает и похуже, — проговорил Хирузен, по примеру товарища удобно устраиваясь прямо на каменном полу.

— Врут, — категорично заявила Кохару, чуть ли не забираясь прямо в импровизированный костёр в попытках прогнать поселившуюся в теле стужу, — Не может где-то быть хуже чем здесь, просто потому что хуже в принципе быть не может!

— Не зарекайся, — лениво осадил девушку уже порядком осоловевший брюнет, — А то вдруг придётся и туда добраться?

— Значит доберусь, — упрямо буркнула куноичи, бросив быстрый взгляд на аловолосого, — Если это потребуется для выполнения миссии.

— Я и не спорю, — примирительно вздёрнув руки вверх, отозвался юноша.

— А ты что скажешь, Хирузен? Согласился бы отправиться в ещё большую дыру чем эта если…

Хомура оборвал себя на полуслове. Специальная система жестов для безмолвных переговоров была у каждой Какурезато, причём неизменно отличная от прочих, и исполнение этих команд вбивалось юным ученикам Академии едва ли не в подкорку.

Вот и сейчас, когда его друг сложил знак обозначающий тишину, Хомура сначала оборвал себя на полуслове, и лишь затем недоумённо уставился на товарища.

Хирузен, впрочем и не думал что либо объяснять неотрывно следя за… Тут взгляд Митокадо сам зацепился за первопричину произошедшего. Тэкеши-сан больше не сидел на своём месте. Каким-то непостижимым образом Глава Клана Кагуя, занявший позицию как раз напротив входа в их временное убежище, сумел незаметно встать со своего места и обогнуть их троих, оказавшись точно близ дальней стены, которую сейчас с явным интересом рассматривал.

По прошествии пары минут ничего не изменилось, каменная стена всё так же продолжала быть просто монолитным куском породы, но Кагуя и не думал отходить от неё, на против, аловолосый всё сильнее вжимался в стену пока наконец не припал к ней всем телом и вдруг произнёс:

— Подойдите.

Троица незамедлительно исполнила приказ, и понимая что от них ждут, тут же прилипли к стене.

Поначалу никто ничего не почувствовал. Обычный камень, как на ощупь, так и на запах. Просто кусок горной породы, налившийся теплом от жара костра, но несмотря на это отходить никто не смел. Тянулись минуты, и в какой-то момент Кохару не выдержала. Она хотела было спросить, чего их командир добивается, что именно они должны были найти или понять, но вопрос даже не успел сорваться с её языка. Прямо на её глазах Хирузен и Хомура столь сильно навалились на неровный каменный полог, что девушка при всём желании не могла разобрать где заканчивается стена, а где начинаются тела её товарищей, но будто этого мало, двое парней казалось продолжали пытаться протолкнуть себя вперёд, всё дальше и дальше… Вдруг перед юной куноичи возникли два пронзительно зелёных глаза. Тэкеши-доно незримой тенью появился рядом с ней и не проронив ни слова коснулся мочки своего уха. Намёк был предельно ясен. Всё в той же абсолютной тишине, перед силой которой казалось умерил свой пыл даже яростный буран, она поднесла ухо к стене и начала вслушиваться.

Свиф… Плесс… Брам… Храст…

Чуть вздрогнув от неожиданности Кохару немного отпрянула от стены и наваждение