— Давайте выйдем в сад, — сказала Уортон.

— Я позову старшего инспектора? — предложил Джонсон и с удовольствием поймал брошенный на него взгляд, в котором притворное участие, предназначенное Джейми, вмиг сменилось бессильной яростью.

Через несколько минут Джонсон и Касл нашли Джейми с инспектором на одной из скамеек, расставленных по периметру сада, — там, где ветви буков и платанов нависали над высокой травой, почти полностью скрывая прокопченный фасад медицинской школы. Касл сел так, что Джейми оказался между ним и Уортон; Джонсон же застыл перед ними в позе исполнительного подчиненного.

— Это Джейми Фурнье, сэр. Он беспокоится по поводу своей пропавшей подружки. Она учится на втором курсе, но сегодня не пришла на занятия, и дома ее тоже нет.

— Когда ты видел ее в последний раз?

И Джонсон, и Уортон обратили внимание, что молодой человек, прежде чем дать ответ на этот, казалось бы, простой вопрос, слегка замялся. Вот только заметил ли его смятение Касл?

— Вчера вечером.

— Где?

Опять заминка — теперь уже ясно, не случайная.

— В «Харви».

— А что было потом?

На этот раз Джейми приложил все усилия, чтобы выглядеть спокойным, но говорил с явным напряжением и, прежде чем продолжить, вынужден был откашляться:

— Ей надо было возвращаться домой.

Вопросы задавала Уортон, но тут вмешался Касл:

— А ты что сделал?

— Пошел к себе.

Что ж, очень может быть, так оно и было.

— В котором часу вы расстались?

Юноша пожал плечами и сделал вид, что пытается вспомнить.

— Я думаю, где-то около половины одиннадцатого.

— А когда вы встретились в пабе? — спросил Касл.

Джейми приходилось поворачиваться то к одному, то к другому собеседнику.

— Я встретился с ней не в пабе.

Это было правдой.

— А где же?

Он выпалил, даже не успев до конца повернуть голову:

— В музее.

И это тоже было правдой.

— Когда? — не сдавался Касл.

На этот раз ответ Джейми вновь предварила небольшая пауза.

— В шесть.

А вот это уже было неправдой.

— Никки много времени проводила в музее? — решила сменить тему разговора Уортон.

— Она хотела получить приз по анатомии, — кивнул Джейми. Затем, поскольку новых вопросов со стороны полицейских не последовало, он добавил: — И поэтому очень много занималась, повторяла пройденное.

Черт дернул Джейми солгать еще раз!

Касл чуть извиняющимся тоном, словно не мог понять Джейми — дескать, во времена его молодости все было иначе, — переспросил:

— А почему вы расстались после паба? Разве для молодых людей не естественно провести ночь вместе?

— Я же сказал: ей надо было заниматься, чтобы получить приз, и она не хотела тратить время.

Молодой человек понял, что сморозил глупость, и добавил:

— Я имею в виду, после паба.

— Вы давно знакомы с Никки? — спросила Уортон.

— Больше года — с начала первого курса.

— И сколько времени ты с ней встречаешься? — Касл решил не отступать от поднятой темы.

— Примерно два месяца.

— Когда вы в последний раз занимались любовью? — поинтересовалась Уортон таким тоном, словно в ее вопросе не было ничего неприличного.

Джейми открыл рот, чтобы ответить, но что-то помешало ему.

— Что?.. — Парень абсолютно не был готов к такому повороту разговора.

Инспектор повторила вопрос точно таким же тоном и с тем же бесстрастным выражением лица.

— Черт, а какое это имеет значение?

— Это могло бы очень помочь нам в расследовании, — мягко пояснила Уортон.

Но ее слова не произвели на Джейми никакого впечатления, — похоже, молодой человек все еще пребывал в растерянности. Неожиданно он спросил:

— А в чем дело? Что случилось?

Он вертел головой во все стороны, переводя взгляд от Уортон к Каслу и обратно. Джонсон, наблюдавший всю эту сцену, отметил про себя, что на этот случай у нее не нашлось заранее приготовленной фразы. Наконец Касл решил взять инициативу в свои руки и рассказать-таки юноше, что привело полицию в их учебное заведение. Он понимал, что сказанное им не доставит молодому человеку радости.

— В музее обнаружено тело молодой девушки.

По-видимому, Джейми уже что-то такое слышал, но слухи — это одно, а информация, исходящая от официальных лиц, — совсем другое. Взгляд юноши сразу ожесточился, к глазам подступили слезы.

— Мы подозреваем, что дело не совсем… чистое, — прибавил Касл, предвосхищая следующий вопрос.

В сложившихся обстоятельствах этот штамп прозвучал до смешного абсурдно, однако всем, и меньше всех Джейми, было не до смеха.

— Это Никки? — спросил он дрожащим голосом.

— Девушка соответствует твоему описанию. Во всех подробностях. Вплоть до татуировки, — отрывисто произнес Касл.

Вновь наступило молчание, во время которого молодой человек боролся с болью, вызванной в нем словами старшего инспектора. Лицо юноши побледнело и стало совершенно безжизненным.

— О господи, — простонал он. — А как?..

— Она была повешена, — ответил Касл, испытывая неловкость — то ли оттого, что был вынужден сказать правду, то ли оттого, что сказал не все.

По-видимому, смысл сказанного дошел до Джейми не до конца, слова старшего инспектора он воспринял чисто механически. В этот момент на улице громко просигналила машина. Несколько скворцов, всполошившись, заверещали в траве.

Неожиданно молодой человек оцепенел от ужаса.

— Повешена? Она что, сама повесилась?

Уортон покачала головой:

— Это убийство, в этом нет ни малейшего сомнения.

В наступившей тишине прошелестел ветер. Уортон мягко добавила:

— Поэтому нам и надо знать, когда вы в последний раз были близки.

Джейми остановил на Уортон бессмысленный взгляд, и она пояснила:

— Мы подозреваем, что ее изнасиловали.

Джейми не издал ни звука, и на несколько мучительных секунд его лицо вообще потеряло всякое выражение, но когда он осознал услышанное, то наконец дал волю чувствам. Из глаз его полились слезы, и голова юноши бессильно упала на руки. Плечи его затряслись, все тело стало медленно раскачиваться. Какое-то время не было слышно ничего, кроме рыданий.