Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А, ну да. Ваша подружка.
— Бывшая подружка, Елена, бывшая.
— Бывшая или настоящая… И не помню, чтобы я поддерживала эту идею, — произнесла она слегка насмешливым тоном.
Он подсел к ней на диван.
— А я не помню, чтобы вы отвергали мое предложение.
— Это правда. — Отпив вина, она поставила бокал. — Я согласна принять это предложение только при условии, что ресторан буду выбирать я. И должна предупредить вас, доктор Айзенменгер, мои вкусы обходятся недешево.
Он тоже поставил бокал и придвинулся чуть ближе к Елене. К его радости, она не отодвинулась. И даже, может быть…
Он коснулся ладонями ее лица и прижал губы к ее губам. Поцелуй показался ему слаще божественного нектара. Она обвила руками его шею; они сидели щека к щеке, и Елена чуть слышно прошептала ему в ухо:
— Я люблю…
И в этот момент раздался телефонный звонок.
Айзенменгер вздохнул, слушая, как разлетаются осколки только что пережитого чудесного мгновения. Они разжали объятия, и Айзенменгер поймал грустную улыбку, промелькнувшую на ее губах. Он снял трубку.
— Да?
— Это Мари. — Ее голос звучал безо всякого выражения и слегка дрожал, как будто ей было холодно. В трубке что-то трещало, этот треск смешивался с уличным шумом, так что Айзенменгер с трудом мог разобрать слова. Видимо, она звонила с мобильника откуда-то из города. Не дав мужу сказать что-либо, она продолжила: — Я вижу, ты с ней. — Тут он уже просто не знал, что ответить, и Мари прошипела в трубку: — С мисс Флеминг.
— Послушай, Мари… — Он взглянул на Елену. Та, услышав имя бывшей подружки доктора, внимательно посмотрела на него.
— Я не возражаю, пускай… Только я знаю, что она будет страдать так же, как страдала я.
— Мари…
— Я поняла, почему всем так плохо с тобой. Ты никого не любишь. Ты не любил меня и не будешь любить ее.
По голосу Мари чувствовалось, что она не в себе. И очевидно, она наблюдала за ними, находясь рядом с домом.
Елена продолжала выжидательно смотреть на Айзенменгера. Он поднялся с дивана.
— Где ты находишься, Мари? Почему бы нам не встретиться и не поговорить по-человечески?
Свободной рукой он отодвинул одну из занавесок на окне. Мари стояла посреди ярко освещенной автостоянки лицом к окну дома, держа в одной руке мобильный телефон.
— Ты всю жизнь влюблен только в одну, не так ли?
Даже на таком расстоянии можно было догадаться, что она дрожит. Елена подошла к доктору и встала рядом.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты думал, я не знаю, но я догадалась, что у тебя всегда была другая. И теперь я знаю, кто это.
— Она стоит в какой-то луже, — с удивлением произнесла Елена.
— Только ей ты хранил верность все это время, — прошептала Мари ему в ухо.
— Я не понимаю, о ком ты говоришь, Мари.
— Уже несколько дней не было дождя, — сказала Елена. — Вокруг все сухо. Откуда взялась эта лужа?
Мари заплакала, голос ее задрожал еще сильнее.
— Да все ты понимаешь, чертов ублюдок! Я говорю о твоей маленькой Тамсин! Ты только о ней и думаешь, только ее и любишь!
— Похоже, она и сама мокрая, — заметила Елена.
До него наконец дошло, что она говорит, и он пристально вгляделся в Мари. Та между тем продолжала:
— Я не могу заменить тебе ее, Джон, но я могу присоединиться к ней. Тогда ты и меня полюбишь.
После этих слов она выронила телефонную трубку, и внезапно он все понял. Он понял, почему она насквозь мокрая и почему стоит в луже посреди абсолютно сухой площадки.
Он закричал и обеими руками ударил по двойному оконному стеклу.
Но в этот момент Мари вытащила маленькую серебряную зажигалку — подарок ее отца, щелкнула ею, и ее охватило бело-желтое всепожирающее пламя.