Силы иссякли, с ними иссяк и огонь, рвущийся из истерзанной души. Только теперь Энери почувствовал, что в зале очень жарко. Если он сейчас опустится на пол, то получит сильные ожоги. К счастью, у магистра Конисел, похоже, уже был опыт обращения с подобными учениками. Дверь открылась, и невозмутимая преподавательница подхватила едва держащегося на ногах парня.

– Вот такая вот любовь, – бессильно прошептал Энери, позволяя довести себя до мягкого диванчика в зале медитаций.

Магистр подала ученику плед, так как одежда бесследно сгорела, а затем так же молча налила и сунула в руки чашку с горячим отваром.

– Не расценивай произошедшее как что-то ужасное, Энери. Рано или поздно это должно было случиться. Именно потому я и сказала тебе, что двери зала огня всегда открыты. Не держи огонь в себе. Дай ему отпылать. Ведь в нем сгорает твоя ненависть.

– Если бы это было так, магистр Конисел. Если бы это было так, – тоскливо проговорил Энери, рассматривая белоснежное дно своей чашки. – Я и сейчас ничуть не меньше хочу уничтожить того, кто… впрочем, не важно.

– Не важно, значит не важно, – не стала спорить магистр, – я лишь хочу сказать тебе приятную вещь. Ты первый, кому удалось оплавить камень, на котором я сижу во время занятий.

– Ну вот, мало того, что сжёг свою одежду, ещё и испортил ваш камень, – покаянно хмыкнул ученик.

– Я сейчас не о том. Камень мне не жалко – попрошу, и доставят другой. Я о том, что для этого хватило силы твоего огня, Энери. Огненный бог Дуарх щедро отметил тебя своей дланью. Но, если твои чувства будет питать только ненависть, дар может превратиться в проклятие. Отпусти прошлое, Энери.

– Да что вы понимаете! – Энери подскочил и хотел выбежать за дверь.

Его остановил предостерегающий и немного насмешливый взгляд собеседницы. Только сейчас молодой маг осознал, что всю его одежду составляет клетчатый шерстяной плед.

– Что же делать? – растерянно спросил он, мигом теряя весь свой пыл.

– Случаи порчи одежды в стенах этого корпуса нередки, а потому у нас всегда имеется запас форменной одежды стражей. Но учти, её стоимость вычтут из твоего денежного довольствия, – и магистр Конисел открыла дверь в гардеробную, где ровными рядами висели брюки и рубахи, в каких ходило большинство стражей. – В следующий раз перед тем, как зайти в зал огня, можешь оставлять куртку и брюки здесь, – и она показала, где находится небольшая раздевалка.

Энери быстро выбрал себе подходящий по размеру комплект, переоделся и, скомкано попрощавшись, покинул учебный корпус.

– Что же ты скрываешь, маленький, но грозный Энери Роува? – спросила сама у себя магистр. – Краснеешь от малейшего бранного слова и совсем не постеснялся предстать перед женщиной обнажённым.

***

Сразу после ужина к Энери подошли Эйла и Лиэрда, с которой он познакомился вчера до пробежки. Первой разговор начала более бойкая Лиэрда.

– Привет, у тебя есть планы на вечер? – спросила она, когда все трое присели на скамье под развесистой старой грушей.

Вообще-то, Энери хотел ополоснуться, пока душевые свободны, и завалиться отдыхать. Всё же выброс огня его изрядно вымотал и морально, и физически. Усталость даже радовала – оказалось, она может быть не только врагом, но и другом. Однако в то же время Энери терзали сомнения: а сможет ли он сразу уснуть? Если нет, то ненужные думы и разъедающее душу самокопание будут ему обеспечены.

– Энери, ну что же ты молчишь! – Лиэрда даже принялась теребить парня за рукав.

Вот ещё одна дурная привычка из прошлого. Не нужно считать, что весь мир вертится только вокруг тебя и окружающие будут часами ждать, пока ты соизволишь обратить на них внимание и ответить.

– Что? Планы на вечер? Нет у меня никаких планов. Собирался отдохнуть, – и Энери позволил себе редкую в последнее время улыбку.

– Отдохнуть? Жаль. Мы хотели пригласить тебя в наш клуб. Вернее, тебя и твоего напарника – Сарта. А то он со своим Досом совсем забыл про меня! – Лиэрда капризно поджала губки.

– Дос? Кто такой Дос? – последние слова обиженной девушки Энери постарался оставить без внимания.

– Как? Он не похвалился перед тобой своим Досиком? Как же так?

– Так получилось, что мы с Сартом почти не общаемся. И всё же, кто такой Дос?

– Дос – это дракон, который весной выбрал Сарта своим всадником.

– Подожди, ты хочешь сказать, что у Сарта есть настоящий дракон?!

– Ну да, самый настоящий, – Лиэрда ещё и кивнула в знак подтверждения своих слов, – правда, совсем маленький. Я же говорю, он появился только этой весной. Как же так, живёте вместе, а Сарт тебе не похвастал своим самым ценным сокровищем? Представляешь, как только его выбрал Дос, он даже про меня стал забывать! – и девушка нарочито печально вздохнула, а потом продолжила: – Вот я и хочу вернуть Сарта через тебя. Ты ведь не будешь против?

– Нет, не буду. А какой он – дракон Сарта?

– Ну вот, – Лиэрда обиженно передёрнула плечиками, – все вы, мужчины, такие. Стоит только упомянуть про драконов – и вы пропали.

– Не думаю, что драконы – это только мужское увлечение, – осторожно подбирая слова, заметил Энери, – Эйла, скажи, ты хотела бы иметь своего дракона?

– Очень! – к большому удивлению подруги, ответила Эйла. – Но мне даже не стоит и мечтать когда-нибудь встать около кладки.

– Эйла, мечтать нужно о чём-то реальном, о том, что может сбыться, – стала поучать Лиэрда. – Вот я мечтаю о Сарте. Ну так что, вы поможете мне вернуть его?

Девчонки ещё о чём-то щебетали. Принцесса Леонита иногда слышала подобные разговоры в те моменты, когда фрейлины думали, что её высочества нет рядом. Надо же, разные девушки, разное социальное положение, а темы всё те же. И вдруг Энери почувствовал, что ему немного не хватает вот такой женской болтовни: непринуждённых и немного глупых пересудов ни о чём. Когда можно просто молчать и кивать головой в нужных местах.

Когда Энери вернулся к себе в комнату, Сарта там ожидаемо не оказалось. Ещё несколько часов назад новичок сам желал как можно реже встречаться с соседом по комнате. Но дракон! У Сарта был настоящий дракон! Какие глупые эти придворные дамы – заводили себе кошечек и маленьких собачек. Не понимали, как же это волшебно – провести ладонью по тёплой чешуйчатой морде. Почесать спину у основания крыла – именно там, куда не дотягиваются драконьи лапы, – и увидеть, как расплывается в блаженной улыбке – да-да, именно в улыбке! – зубастая пасть.

Дракон Сарта вывелся весной, значит, ему меньше полугода. К трём годам он станет на крыло и сможет поднять в воздух своего всадника.

В той, прежней, жизни Энери почти не приходилось видеть маленьких дракончиков. Маги, живущие во дворце, не стремились демонстрировать своих крылатых воспитанников раньше времени.