– И тем не менее ты была красивой, и все это видели, – мягко сказал он.

Эммилин насмешливо посмотрела на него.

– Ты не видел. Именно ты сказал мне, что я недостаточно красива для твоей жены.

Пьетро огорченно застонал. Он действительно так говорил.

– Эммилин, я о другом думал, когда ты пришла ко мне в офис. И я был раздосадован.

– Это чем же?

– Тем, что ты прибегаешь к уловкам, чтобы скрыть естественную красоту. В этом нет необходимости.

– Но это стало для меня привычкой. Даже после смерти мамы, стоило мне подумать о новой одежде, как я слышала ее голос и слова, которыми она меня называла. А тут еще и ты сказал, что я должна изменить внешний вид…

– Я был последним сукиным сыном, – проворчал он.

– Да. Высокомерным сукиным сыном, – согласилась она, улыбнувшись. – Но как ни странно, ты встряхнул меня, напомнил, что мама уже не может влиять на меня. Я сама себе хозяйка.

– Ты очень красива, и совершенно не важно, что на тебе надето. Однако я не могу поверить, что твой отец не был в курсе…

– Он боготворил ее, – задумчиво сказала Эммилин. – Между ними, как ты знаешь, большая разница в возрасте. Она была его драгоценной и непогрешимой женушкой. – Эммилин горестно вздохнула. – Он понятия ни о чем не имел.

– У меня это не укладывается в голове.

Эммилин пожала плечами:

– Я думаю, это не единичный случай. Многие слепо любят и слепо верят своей второй половине. Не хотят признавать правды и не признают.

– Но…

– Я знаю. – Она приложила палец к его губам. – Это может показаться безумием, но, выйдя за тебя замуж, я почувствовала себя живой. Впервые за долгие годы я снова обрела себя. Спасибо тебе.

Вина лежала на сердце Пьетро тяжким бременем.

«Скажи ей. Признайся сейчас», – билось у него в голове.

Он так хотел, но не мог открыть ей правду. Был только один способ остановить рвавшееся наружу признание – он приник к ее губам в жадном поцелуе, вложив в него всю страсть и желание обладать Эммилин. Только это имело смысл.

Ночной клуб был заполнен до предела. В свете разноцветных неоновых огней движения пар напоминали волнующееся море. Диджей пританцовывал на возвышающейся над танцполом сцене, а ритмичная музыка звучала так зажигательно, что Эммилин было трудно устоять на месте. Девушка впервые оказалась на такой потрясающей вечеринке. В воздухе витал запах роскоши и свободы. Казалось, здесь исполняются любые желания.

– Значит, вот где веселились наши гости после свадебного приема?

Пьетро кивнул:

– Похоже на то.

Они теснее прижались друг к другу в медленном танце. Глаза Эммилин горели от возбуждения.

– Здесь очень мило, – улыбнулась она.

– Уверен, что ты не часто посещала подобные заведения. – Пьетро чмокнул ее в макушку.

– Нет, – согласилась она. – Но я могу пристраститься.

– В этом нет необходимости, – ответил он. – Я здесь нечастый гость.

– Но ты ведь имеешь к этому заведению отношение?

– Я финансировал его строительство.

– Так вот почему тебе оказали такой радушный прием.

– А может, потому, что со мной пришла такая красавица.

Эммилин снисходительно улыбнулась.

– Уверена, что я не первая женщина, которую ты привел сюда.

Пьетро на мгновение остановился. Она права. Он ненавидел себя сейчас за свое бурное прошлое. Особенно теперь, когда женился на Эммилин. Но нельзя повернуть время вспять.

– Когда ты говорила с отцом в последний раз?

– А, понятно, ты хочешь сменить тему, – вздохнула она. – Со сколькими же женщинами ты перебывал здесь? Я сотая или что-то в этом духе? – не унималась Эммилин.

– Это имеет значение? – спокойно спросил он.

– Пожалуй, нет.

Она отвела взгляд. Очарование вечера рассеялось.

– Я вот что подумал, – тихо сказал он. – Как бы мне хотелось, чтобы мой любовный багаж был легче. Ты заслуживаешь лучшего мужчину, чем я. – Он сам удивился такому признанию.

– Но ты не стал бы таким потрясающим любовником, будь у тебя меньше женщин, – шутливо заметила Эммилин и подмигнула.

Пьетро хрипло рассмеялся.

– Практика сделала из меня идеального любовника?

– Да. Но теперь ты практикуешься только со мной.

– И ты идеальна, – тихо и серьезно добавил он.

Пьетро нежно прикоснулся к ее губам, и мир перестал существовать. Она не слышала музыки. В сердце пела любовь.

А что происходит в его сердце?

Эммилин не смела надеяться на ответное чувство. Тем не менее их привязанность друг к другу росла с каждым днем. Она замечала, как он смотрит на нее, как держит в объятиях после занятий любовью, пока она не заснет. А утром она снова просыпалась в его объятиях.

Эммилин заметила, что он стал меньше работать в офисе, проводя больше времени на вилле. Он работал дома в кабинете, а иногда выносил лэптоп к бассейну или в гостиную. И еще: после возвращения из имения Эммилин перебралась в спальню Пьетро.

Но одно дело – стать ближе друг другу, и совсем другое – полюбить. Жизнь научила ее не строить воздушных замков.

Мелодия закончилась, перейдя в новую.

– Ты голодна? – прошептал он ей на ухо.

– Мне нужна не еда, – призывно глядя ему в глаза, промурлыкала она.

Его хриплый смех заставил пуститься вскачь сердце Эммилин.

– Тогда пойдем отсюда. – Он сжал ее руку. – Но прежде мне нужно заскочить к Леону, владельцу клуба. Пойдешь со мной?

– Нет. Я подожду в машине, – улыбнулась Эммилин.

– Я мигом, – пообещал Пьетро.

Она кивнула, наблюдая, как он проворно пробирается сквозь толпу танцующих гостей. Потеряв его из виду, Эммилин повернулась и направилась к выходу.

– Эммилин, – раздалось у нее за спиной.

Она обернулась и увидела рыжеволосую Бьянку.

– Бьянка.

Женщина обдала ее ледяной улыбкой:

– Знаешь меня? Прекрасно. Не нужно тратить время на представление.

– Я видела, как ты лапала моего мужа на нашей свадьбе, – вырвалось у Эммилин помимо воли. Она тут же пожалела о сказанном. Это было грубо, а она не хотела устраивать сцену.

– Правильнее было бы сказать, что твой муж лапал меня, – растягивая слова, процедила Бьянка.

– Ладно, все прошло и быльем поросло, – сказала Эммилин, пожав плечами и старательно изображая равнодушие.