не говорить вслух. И просто прекрасно, что манипулирование чужим Ключом на правах брата-близнеца законного Хранителя, как этим часто в последнее время балуются мои племянники, вовсе не означает абсолютный доступ ко всей хранящейся в нем информации. Так что все эти два года с молчаливого согласия остальных моих сообщников я активно работаю сказочником для одного взрослого ребенка, благо что с самого детства он привык безоговорочно доверять мне.

Каждый раз, когда у нас с ним заходит разговор на эту тему, я с вдохновенным видом доказываю Александру что-то очередное радужное и оптимистическое, но, как мне кажется, он все-таки что-то подозревает об истинных масштабах несостоявшейся катастрофы. По крайней мере, мне до сих пор приходится с завидной периодичностью пополнять его аптечку снотворным, которое я, как и все остальные его лекарства, всегда изготавливаю лично. За все эти годы я прекрасно научился читать нечитаемое выражение лица нашего маленького железного генерала. С самого детства он был для меня открытой книгой, в конце концов, он сын своей матери. Я прекрасно вижу, что с ним происходит, и, кажется, скоро не выдержу и таки устрою хорошую взбучку одному слишком упрямому ребенку. Сколько еще можно тянуть? Чего он ждет? Аня уже давно освоила необходимый для работы материал. К тому же, Алексей прекрасно знает, что своими действиями он мешает осуществлению некоторых планов своих родителей. Да и моим тоже, если начистоту.

— Как успехи? — прервал мои размышления несколько холодный чистый юношеский голос.

Я поднял глаза, чтобы увидеть приближающегося ко мне паренька лет пятнадцати, как всегда, подтянутого, с идеально прямой спиной, облаченного в форму военного психокинетика Земной Конфедерации. Я невольно вздохнул и покачал головой, прекрасно зная, как тяжело Алексею переносить свое вынужденное нахождение в незрелом детском теле. В конце концов, сколько я помню, он всегда мечтал поскорее вырасти. Но это, разумеется, не повод вторгаться в чужие сны. А то, что сейчас я спал, можно было понять по окружающему нас радужному пространству. Этот мелкий паразит не нашел ничего лучше, как вытащить меня в одну из призрачных Граней Зеркала на разговор. И, в принципе, я уже догадывался, на какую тему.

— Все-таки решился? — ответил я вопросом на вопрос.

— Ну да. — беззаботно ответил подросток. — Сколько еще можно тянуть? Чего ждать? Аня уже давно освоила необходимый для работы материал.

— Вот и я тоже самое говорю. — пристально смотря на него, сказал я, за столько лет давно смирившись с его привычкой подслушивать чужие мысли. Что поделаешь, такой уж он есть, какой есть. Алексею откровенно лень было каждый раз наращивать дополнительный барьер, да и с его уровнем мысленного восприятия это в любом случае было бы только пустой тратой сил. Корни этой его так называемой саркастичности именно отсюда, он же должен был как-то научиться защищать себя от всего этого. Хорошо еще, что Алексей не обладает опцией под названием «глаза Лилии», подобно Стасу и Рине и отчасти Александру, это было бы уже слишком даже для его психики. Ну и я, в принципе, сам виноват, мог бы выставить барьер, это же секундное дело, в конце концов.

Мы некоторое время в упор смотрели друг на друга. Алексей первым отвел глаза.

— Присмотришь за ним? — спросил он.

— Не беспокойся. — ответил я, прекрасно поняв, о ком он говорит.

— Ну, тогда до свидания, дядя. — улыбнулся Алексей, отворачиваясь от меня. — Береги себя.

— Она будет тебя ждать. — сказал я уже в спину удаляющемуся тоненькому мальчику.

Тот невольно вздрогнул, но моментально взял себя в руки.

— Дождется ли? — усмехнулся он, исчезая.

Я вздохнул, смотря ему вслед, потом снова открыл глаза в своей лаборатории. Совершенно отчетливо ощущалось присутствие Оли на Саенар Хээде, а на моем личном терминале, как обычно, уже мигал огонек вызова. Прочитав текст сообщения, я нахмурился и поднялся с кресла. Мотылек на огонек? Что-то подсказывает мне, что очень скоро здесь будет наш маленький железный генерал, благо что старший брат вот-вот отдаст ему на сохранение одну очень занятную игрушку. Что же, в принципе, на пару-тройку часов я могу спокойно оставить лабораторию в автономном режиме, на результат эксперимента это никак не повлияет, а моя помощь там, в Цитадели, сейчас будет как нельзя кстати.

— Как же мне все это не нравится. — в очередной раз проворчал я, потер руки и потянулся к ближайшей физической Грани Зеркала.

Глава 7. Анастасий Зоэлин — отец

Сегодня утром мой старший сын объявил нам с женой, что время пришло. Он решился, сказав, что смысла тянуть дальше просто нет. Что же, очень хорошо, чем раньше, тем лучше. Я и сам чувствовал, что все идет к этому, так как несколько дней назад система физических Граней Зеркала Пространства-Времени наконец-то пришла в абсолютное равновесие, вернувшись после установки необходимых балансиров практически в то же состояние, в котором она находилась до начала последней войны Древних. Моя жена и мой старший сын упорно добивались этого вот уже почти два года по стандартному галактическому летоисчислению, действуя в основном методом проб и ошибок, практически на ощупь. Приятно осознавать, что это произошло даже несколько раньше той даты, которая была определена Мишей расчетным путем, но тут уже вопрос в допустимой погрешности вычислений. Теперь для полного завершения нашего совместного многолетнего, во многом неблагодарного труда осталось сделать только одно: на какое-то время полностью деактивировать Ключ Времени, приняв естественные последствия этого тщательно обдуманного шага.

Я поднялся из-за стола в своем рабочем кабинете и в некоторой задумчивости повернулся к окну. Солнце уже начинало потихоньку клониться к закату. Разница во времени между Альзиром, планетой-столицей Великой Зоэлии, и Саенар Хээдом составляет около двух часов. Спустя это время Алексей окончательно деактивирует Лотос Времени, находясь при этом в самой сердцевине единственной материализованной когда-то Древними физической Грани Зеркала (на самой планете Саенар Хээд, проще говоря). Мне, как обычно, теперь оставалось только ждать. Ну, по крайней мере, на этот раз ожидание будет не слишком долгим. По крайней мере, я надеялся на это.

До сих пор не перестаю удивляться просто невероятной способности людей ко лжи и обману других. Да, конечно, есть такое понятие, как «святая ложь», или «ложь во спасение». Но грань между нею и обычным обманом во имя собственных интересов иногда настолько тонкая, что бывает достаточно сложно их различить. Конечно, все зависит от точки зрения конкретного человека, а также от обстоятельств, предшествовавших этому. Но все-таки обман есть обман, пусть даже с самыми благими намерениями, и, как никто другой, я прекрасно