– Чтобы ты мне рассказал подробно и обстоятельно все, чтознаешь о курганах, о гробокопателях… и о той симпатяжке, чью фотографию я тебепоказывал. Ты ее знаешь, Фомич, определенно знаешь… или, по крайней мере,что-то о ней слышал…

– Не бери на пушку.

– Знаешь, – повторил Мазур уверенно, хотя на самом делеи не был в этом так уверен. – В общем, мне нужно знать все, что ты знаешьо «черных археологах».

– А Ларка что же, не стала колоться?

– То-то и оно, что не стала, – сказал Мазур. –Что, удивился? Вот и я удивился поначалу, а потом начал анализировать… Откого-то она уже ждет помощи, кто-то ей пообещал немало – иначе не послала быона меня к чертовой матери… Может быть, это Ковбой. А может, фигура посерьезнее– наш таинственный друг, тот самый, что доставил тебе недавно кучунеприятностей. На твоем месте я бы его всерьез опасался. Серьезно.Я сегодня впервые видел, как он работает. Это профессионал, Фомич.Натасканный солидной государственной конторой…

Гвоздь притормозил – навстречу им вприпрыжку бежал гаишник,махая полосатой палкой. Опустив стекло. Гвоздь перебросился с ним парой слов,выругался сквозь зубы и развернул машину:

– Придется нижней дорогой ехать.

– Что там? – спросил Мазур.

– Какой-то придурок завалил грузовик поперек дороги. Балдой,ясное дело. Завалил и смылся, так что дорогу запечатало надолго.

Оглянувшись, Мазур рассмотрел за крутым поворотом леснойдороги уголок зеленого кузова и легковушку в милицейской раскраске. Гвоздьуверенно взлетел на параллельную верхнюю дорогу, мимо бензоколонки, свернулналево. Машина с охраной прилежно летела следом, повторяя все их маневры.

– В общем, ты попал в группу риска, таково мое твердоеубеждение, – сказал Мазур. – В ту группу, которую началиотстреливать. Наш профессор – яркий пример. В общем… Я понимаю, что человек тытвердый, что так просто тебя не испугать, но пойми ты, Фомич: я не пугаю, яискренне тебя предостеречь хочу. По всем раскладкам, ты – очередной кандидат.Если ты глубоко влез в эти дела с курганным золотом… а ты, сдается мне, влез.

Машина летела вниз по широкой дороге, несколькими плавнымиизгибами вившейся среди высоких откосов, поросших наверху густым сосняком,Мазуру становилось все тревожнее. Что-то в окружающем – мирном, солнечном,летнем – было неправильно, и он не понимал, что…

– Я где-то читал, что опасность придает остротужизни, – хмыкнул Гвоздь. – Опасность – она, Степаныч, повсюду. Тотпридурок на грузовике мог его не просто поперек дороги завалить, а в наснежданно-негаданно воткнуться, вот и…

«Дорога!» – мелькнуло в мозгу у Мазура. Из города на берегШантары, к усадьбе Гвоздя вели две дороги… но теперь, из-за того грузовика,одна надолго стала непроезжей, и это можно повернуть и по-другому: теперьзаведомо известно, по какой из двух дорог Гвоздь будет возвращаться…

– Фомич! – быстро, резко сказал он. –Разворачивайся! Поехали назад! Кому говорю, балда?! Потом все объясню!

– Да ладно тебе…

Гвоздь содрогнулся, коротко и жутко, его голос вдругоборвался неразборчивым хрипом – и Мазур видел уже, что в лобовом стеклезияет аккуратная круглая дырочка с парой змеящихся от нее длинных трещин, а уГвоздя прямо посреди лба зияет столь же аккуратное черное отверстие,разъясняющее понимающему человеку ситуацию с полувзгляда.

Потом смотреть стало некогда – Гвоздь рухнул лицом на руль,машину повело влево, вынесло на встречную полосу, и от нее, крутанув отчаянныйманевр, едва сумел увернуться встречный «жигуль»…

Широкая дорога и откосы по обе стороны прямо-таки кружилисьвокруг неуправляемой машины. Что было силы крутанув руль, Мазур успел впоследний момент увести ее вправо, чтобы не вмазалась в откос, а мигом позжеразминулся еще с одной встречной, взвывшей сигналом так, что мурашки по спинепробежали. Вслепую тыча ногой, Мазур никак не мог освободить педаль газа отподошвы Гвоздя, конвульсивно вдавившей ее до упора, и никак не мог достатьтормоз. Не колеблясь, рванул рычаг передач – черт с ней, с автоматическойкоробкой, хрена ли ее жалеть…

Где-то под седалищем гулко скрежетнуло, заблокированныеколеса скребли по асфальту, сжигая покрышки, окажись за рулем водитель похуже,машину непременно перевернуло бы, и она долго кувыркалась бы, как бог пошлет.Но Мазура в свое время неплохо обучили управляться со всем, что ездило поземле, – и он, манипулируя рулем, изогнувшись в немыслимой позе, давя натормоз прямо через туфлю Гвоздя, добился-таки своего – вывел «Волгу» наобочину, пролетел по ней в туче сухой пыли, а там и остановился.

Чисто автоматически он выхватил пистолет, еще выскакивая измашины, встал так, чтобы «Волга» защищала его от возможных выстрелов с откоса,густо поросшего высоким сосняком, – он успел сообразить, откуда стреляли,а как же иначе, такие вещи он умел. Но понимал уже, что стрелять в него небудут: появись у того, кто стрелял из-за сосен, такое намерение, он уже впервые секунды достал бы Мазура вторым выстрелом. Судя по всему, некто был наэто способен – неплохо учен, сволочь…

«Волга» охраны, визжа тормозами, обошла боком стоявшую наобочине машину с покойником, встала впереди. Трое выскочили из трех дверок, находу выхватывая оружие – они видели позу Мазура и отреагировали соответственно.Целились в ту же сторону, но тянулись секунды, и они уже начали соображать, чтопалить вроде бы не в кого…

Стояла тишина. Ни единой посторонней машины. Дорога быланакрыта густой вечерней тенью, солнце уже давненько опустилось за сопки, иМазур поймал себя на том, что испытывает нечто похожее на сожаление и боль, –Гвоздь был дикий зверь, но зверь отнюдь не шакальей породы, и в чем-то они сМазуром, как уже высказывалось вслух прежде, были друг на друга чертовскипохожи, честное слово…

«Вот так», – сказал себе Мазур, медленно пряча пистолетв «горизонталку». В очередной раз подтвердилась старая, как мир, истина –нельзя считать себя самым крутым и недооценивать опасность…

– Папа… – растерянно, тихонько сказал тот из троицы, чтостоял к машине ближе всех.

Мазур видел по его лицу, что шок у парня нешуточный, –ну да, конечно. Гвоздь казался этому обормоту бессмертным и неуязвимым, но этикачества присущи лишь Смерти, а с людьми бывает наоборот, и слухи происключения из правил очень уж недостоверны для человека, привыкшего работать синформацией профессионально. «Теперь и за ним пришла та, что приходит за всемилюдьми», – как повторял вслед за безымянными авторами «Тысячи и однойночи» давным-давно погибший майор Юсеф…

А те трое так и стояли бессмысленными статуями, таращась намертвого предводителя, и вряд ли кому-то из них сейчас могло прийти в голову,что он видит и собственный конец…

Мазур спохватился. Здесь он ничего не мог уже поправить ипереиграть, а вот в другом месте…

Он подошел к «Волге» охраны, мельком глянул на приборнуюдоску – ключ, разумеется, был в замке зажигания. Уселся за руль и в две секундыразвернул «Волгу» на пустой широкой дороге.