Я же к тебе обращаюсь, – добавил будущий учитель после паузы.

– Мне ше-шестнадцать, мастер Хаким, – уверенно, даже слишком, заявил будущий ученик, словно это был повод для гордости.

– Как тебя зовут? – названный мастером Авенир почувствовал, что тоже не может сдержать улыбки.

– Кавенлав. Кавенлав Войжин, мастер Хаким, – ответил юноша и тут же покраснел ещё сильнее, так как Аз, стоя сбоку от Авенира смеялся уже во весь голос.

На орочьем наречии «квох’жа» называлась выделанная шкура горного барана.

– Можно просто Кав, – добавил юноша глядя то на кузнеца, то на его брата, согнувшегося пополам в приступе удушающего веселья.

– Рад приветствовать тебя тут, Кав. Меня действительно зовут Хаким, ну, это ты уже и так знаешь. А это мой брат Аз. Он болен, не пытайся с ним разговаривать и не обращай на него особого внимания, – Авенир махнул рукой на орка, продолжая доброжелательно улыбаться.

После этих слов молодой человек, присланный для обучения кузнечному делу, немного успокоился и даже попытался улыбнуться.

Так прошло знакомство Авенира со своим единственным учеником. Кавенлав оказался старательным и весьма трудолюбивым. Правда, ему не хватало ловкости и расторопности, но это придёт с опытом. Пока идёт процесс познания нового, одна из основных задач не отбить у обучаемого желание учиться. Поэтому непосильных дел Кавенлаву не поручали.

За учёбой и разговорами время шло быстрее. Кав рассказывал обо всём, что его спрашивали. О местных порядках, о том, как распределяют добытое имущество, кто за что отвечает. Единственное, о чём он не особенно хотел говорить, так это о своей семье.

После того, как кучу металлического мусора разобрали, у Авенира появилось свободное время. Оставив для Кавена задание, он отправился в город, проведать Тавалина и его семейство, сестру Оксилию и узнать, как обстоят дела у горожан в общем.

– Кавенлав. Кавенлав Войжин, мастер Хаким, – ответил юноша и тут же покраснел ещё сильнее, так как Аз, стоя сбоку от Авенира смеялся уже во весь голос.

На орочьем наречии «квох’жа» называлась выделанная шкура горного барана.

– Можно просто Кав, – добавил юноша глядя то на кузнеца, то на его брата, согнувшегося пополам в приступе удушающего веселья.

– Рад приветствовать тебя тут, Кав. Меня действительно зовут Хаким, ну, это ты уже и так знаешь. А это мой брат Аз. Он болен, не пытайся с ним разговаривать и не обращай на него особого внимания, – Авенир махнул рукой на орка, продолжая доброжелательно улыбаться.

После этих слов молодой человек, присланный для обучения кузнечному делу, немного успокоился и даже попытался улыбнуться.

Так прошло знакомство Авенира со своим единственным учеником. Кавенлав оказался старательным и весьма трудолюбивым. Правда, ему не хватало ловкости и расторопности, но это придёт с опытом. Пока идёт процесс познания нового, одна из основных задач не отбить у обучаемого желание учиться. Поэтому непосильных дел Кавенлаву не поручали.

За учёбой и разговорами время шло быстрее. Кав рассказывал обо всём, что его спрашивали. О местных порядках, о том, как распределяют добытое имущество, кто за что отвечает. Единственное, о чём он не особенно хотел говорить, так это о своей семье.

После того, как кучу металлического мусора разобрали, у Авенира появилось свободное время. Оставив для Кавена задание, он отправился в город, проведать Тавалина и его семейство, сестру Оксилию и узнать, как обстоят дела у горожан в общем.

Глава 14. Утраченное чувство собственного достоинства

Авенир взял себе за правило выходить в город каждый день. Чаще всего он это делал в обеденное время, чтобы увидеть как можно больше людей, собрать как можно больше информации и по возможности завести новые знакомства.

Благодаря его стремлению к познанию, налаживанию отношений и дару убеждения, Авенир выяснил, что Рудивар, местный купчий, регулярно привозит в Зелёный город качественную обогащённую руду черного железа, а так же различные стальные заготовки. Договориться с ним о поставках «ради общего блага» не составило большого труда.

В единственном в городе питейном доме Авениру посчастливилось поближе познакомиться с Гронстором – предводителем того отряда следопытов, что помог ему в своё время отыскать Аза. Его самого тогда не было в отряде, но он слышал историю про то, как Авенир бился в припадке. К тому же выяснилось, что его жена травница. Она приготовит молодому кузнецу настой, который спасёт его от «падучей». Так Гронстор пообещал.

Не все жители Зелёного города с подозрением относились к Авениру. Это было приятно. Но встречались и те, кто искал повод для драки. Таких тоже хватало.

В Зелёном городе не было рынка. Многие жители имели своё хозяйство у себя дома. Все всё друг про друга знали, поэтому, когда нужна была помощь, припасы, инструменты, оружие или лекарства, то все обращались напрямую к кому нужно.

Узнавая живущих тут людей всё ближе и ближе, внутри Авенира крепла вера в их будущее. Построив на осколках собственных жизней такое разнообразное общество, эти люди заслужили ещё один шанс. Но не всё так просто, как хотелось бы.

Однажды вечером, сидя на крыльце собственной кузницы, Авенир и Аз ели душистый чёрный хлеб с розмарином и тимьяном, запивая его взваром из сушёных лесных ягод. Они перекидывались короткими фразами, наслаждаясь моментом и любуясь звездами, чей свет сочился сквозь густую листву в кронах высоких деревьев. Накануне, Авенир по просьбе мастера Херберга помог заменить все ржавые петли в доме пожилой Леромеи, а та, в свою очередь, отблагодарила его, принеся сегодня к ним в кузницу целую корзину собственной выпечки.

День выдался трудным. Кавен был угрюм и не разговорчив, ошибался чаще обычного. Аз всё так же ходил и посмеивался над ним, чем нервировал Авенира. Сегодня был последний день, отведённый на выполнение заказа на оружие для предстоящего набега. Всё было выполнено в срок и полностью.

– Мастер Хаким! Мастер Хаким! – к дому Авенира бежал его ученик.

Он был бледен, руки у него тряслись, и было заметно, что он только что плакал. По всему его виду стало ясно, что дело очень серьёзное.

– Что случилось, Кав? Рассказывай, – Авенир усадил парня на лавку и сам сел рядом, отложив свой ужин.

– Мастер Хаким, моя мать… она… она умирает. У неё лихорадка. Я не знаю, что мне делать, – сейчас шестнадцатилетний юноша больше походил на шестилетнего растерянного ребёнка.

– Ты звал к себе лекаря? Что он тебе сказал?

– Он даже и смотреть не стал. Просто сказал, что её не спасти. Что мне нужно приготовиться к похоронам.

Кавену всегда было тяжело говорить о семье. У него была только мать, которая не сильно утруждала себя заботой