— Как же он, бедный, остается один?

— Э-э-э, ты знаешь, а он один и не остается. Я его на время консультаций и зачетов отвожу к Евгению Борисовичу в гости, — я скрещиваю пальцы, пряча их за спиной, хотя Анфиса и так не может видеть мое виноватое от вынужденной лжи лицо.

— Да ты что? Чудесная идея! И как я сама не додумалась. Спасибо тебе, детка. Я всегда знала, что на тебя можно положиться. Кстати… — И она пускается в длинное перечисление запасов деликатесов для Принца, которые хранятся в ее холодильнике. — Так что не стесняйся, бери все, что посчитаешь нужным. И не вздумай потом мне сказать, что вы не съели красную икру. Там ее всего триста грамм.

— Гавриловна, угомонись ты уже. Мы не голодаем, честное слово. Самое главное, поскорее поправляйся. Тебе что-нибудь нужно принести? Может, что-то вкусненькое приготовить?

— Нет, детка. У меня все замечательно. Вот подшаманят меня тут чуть-чуть, и вернусь. Думаю, к выходным уже и отпустят. Держись там. И уж прости, что я тебя так здорово напрягла. Евгеше большой привет. Хотя нет, не надо. Я сама ему позвоню.

Я завершаю разговор и коротко пересказываю его двум ожидающим меня мужчинам — Евгению Борисовичу и Егору. Сразу после зачета я вернулась в клинику за собакеном, явно предупрежденная о моем визите администратор сразу провела меня в ту маленькую комнатку для отдыха сотрудников, и звонок застал меня как раз во время обсуждения ситуации с Принцем.

— Ну что же, пока есть такая возможность, считаю, пса надо подержать на диете. Ему это однозначно пойдет на пользу. — Евгений Борисович достает из шкафчика две банки дорогого корма и протягивает их мне. — Кормить два раза в день, по сорок грамм, не больше. И пока в течение этой недели придется возить его ежедневно на капельницы. Давно пора нашего малыша привести в порядок, да Анфиса все никак не решалась, считала, что ее любовь для него — лучшее лекарство. Мда, — мужчина качает головой и вздыхает. — Ох, Анфиса, такой разумный во всех отношениях человек. Но как дело доходит до ее любимца, никакого сладу с ней нет. Ладно, молодежь, я пошел. Всего доброго, Лиза. Жду вас завтра утром.

— Ну что, Гаечка, как прошел твой зачет? — спрашивает Егор, провожая меня из клиники. — Зверствовал Сан Саныч?

— Нисколько. Даже не дослушал до конца. После первого же вопроса поставил оценку и отпустил. Представляешь, он, оказывается, тоже знает Анфису.

— Удивительная женщина твоя подруга. И собирает рядом с собой только хороших людей. И, кстати о хороших людях. Я знаю одно замечательное место, куда можно прийти с питомцами. Там подают просто потрясающий авторский чай с настоящими ягодами, а к нему очень вкусные пирожные, которые сами пекут. Могу я тебя пригласить туда сегодня вечером? Заодно погуляем с твоим подопечным.

Егор смотрит прямо, и я вижу, что он немного нервничает в ожидании ответа. Но взгляд не отводит. И, скажите на милость, какие можно придумать отмазки, чтобы отказать человеку, который уже столько раз выручил тебя? Да и надо ли придумывать причину для отказа, когда на самом деле так хочется согласиться?

— С удовольствием, я очень люблю такие чаи.

Мужчина протягивает руку к моему лицу и аккуратно отводит прядку, вылезшую из-под шапки.

— Ну, тогда до встречи, Лиза. Я заеду за вами часов в семь.

Вернувшись в квартиру Анфисы, я первым делом кормлю Принца, что с жадностью накидывается на диетический корм, а потом принимаюсь за уборку: перестирываю испачканное постельное белье, тщательно мою полы и проветриваю все комнаты. За два часа до назначенного времени в доме царит чистота и порядок, Принц периодически недовольно тяфкает, когда я прогоняю его от холодильника, но в остальном мы готовы к прогулке. И тут я вдруг понимаю, что кроме вторых таких же самых обычных джинс и пары сменных водолазок у меня нет с собой другой одежды! И что, идти на первое свидание с понравившимся мужчиной в старых джинсах? Ну уж нет!

Принц лишь недовольно попискивает, когда я бегом собираю его и мчусь к себе домой, ни разу не выпустив на травку.

— Прости, приятель. Мы еще погуляем, я тебе обещаю. Но сейчас потерпи. Я впервые за долгое время хочу выглядеть красивой.

В моей квартире песик чинно сидит на кресле, а я ужаленной белкой ношусь перед ним в одном нижнем белье. Принять душ, высушить волосы феном, пригладить утюжком норовящие свиться в непонятные волны волосы, нанести волшебный “кремушек” от Анфисы, от которого кожа словно светится изнутри, слегка подкрасить реснички и, в принципе, все. А нет! Еще же надо придумать, что надеть! Черт!

В сумке звонит телефон, и я с ужасом вижу, что на часах уже без десяти семь.

— Лиза, я выезжаю. Решил предупредить заранее.

— Егор, тут такое дело…

— О, нет! Нет-нет-нет! Я умру, если останусь без чая с пирожным, — шутливо протестует мужчина.

— Я ни за что не позволю этому случиться, Егор. Просто… Я сейчас у себя дома. Мне надо было переодеться. Можно попросить подъехать сюда, пожалуйста? Извини.

— Фу-у-ух, напугала. Ну конечно можно. Буду через десять минут. И тебе совершенно не за что извиняться.

В результате я натягиваю на себя чуть ли не первое попавшееся платье, далеко не новое, но когда-то я себе в нем очень нравилась, накидываю то самое пальто, холодное, но зато прекрасно сидящее на мне, беру ошалевшего от наведенной суеты пса в руки и выскакиваю из подъезда.

— Лиза, нехорошо ставить кавалера в такое неловкое положение, — качает головой Егор, помогая мне сесть в машину. — Вот скажу я сейчас, что ты прекрасно выглядишь, и ты решишь, что я имею в виду, будто раньше ты выглядела хуже. А это ни разу не так. Во всех ты, душенька, нарядах хороша, — цитирует он, трогаясь с места. — Серьезно, Лиза. Вот если я сейчас пошучу, что зря не надел темные очки, чтобы не жмуриться от твоей сияющей красоты, ты же мне не поверишь?

Я чувствую, что мои щеки начинают полыхать. Господи, как давно мне не говорили комплиментов. Я даже не знаю, как на них правильно реагировать. Сказать спасибо? Отшутиться? Молча улыбнуться?

— Лиза-а-а, не пугай меня. Если я несу чушь, то скажи, чтобы я заткнулся. Только не молчи, пожалуйста.

И я решаюсь.

— Мне очень давно никто не говорил, что я красивая. Я просто забыла, что в таких случаях надо отвечать.

— Ты очень красивая, Гаечка. И это не комплимент, а простая констатация факта. А если не хочешь ничего говорить, то мы можем и помолчать. В конце концов, с приятным человеком даже молчать весело.

Но особо помолчать нам не удается в тот вечер. Как-то совсем незаметно для себя самой я потихоньку втягиваюсь в легкую беседу вроде бы ни о чем: о погоде, о питомцах, с удовольствием слушаю рассказы Егора о его работе, сама делюсь забавными случаями из своей студенческой жизни… И чай действительно восхитительный, и пирожные просто тают во рту, и еще… Еще мне так тепло и уютно в компании этого большого и доброго человека, что хочется мурлыкать, как той кошке, которую гладят за ушком.