– Речь пойдет о сокровище, – я решила сразу заинтриговатьтолстяка. И, медленно подходя к двери, продолжила: – Оно спрятано в тайнике ипредставляет собой невероятную ценность. Коллекция стоит миллионы в валюте.Самое интересное, что никто не верил в его существование, но оно ужеобнаружено! Представляешь? Миллионы! Осталось лишь… Ой! А где Дегтярев? Вы кто?

Широкоплечий мужчина, стоявший на балконе, откашлялся ипроизнес:

– Я Витек, здрассти.

– Как вы сюда попали?

– Ну… типа… вышел… курнуть…

– Курнуть? – в изумлении повторила я. – Простите, но у насдома не курят.

– Сеструха разрешила тута пристроиться.

– Кто? – еще больше растерялась я.

– Дык, она… ну… грит… вали на воздух… того… самого… Леськауся позеленела, я и сбег. Понятно? Во, сеструха! Привет! Тока не орите! Я ж навоздуху!

Мой нос уловил аромат знакомых духов, и тут же за спинойраздался голос Ольги:

– Ну сколько раз нужно повторять? Курение вызывает раклегких. А непогашенный окурок может стать причиной пожара. Даша, ты же обещалабросить курить!

– Это он, – ткнула я пальцем в мужчину. – Вот, смотри, уменя нет никаких сигарет в руках.

– Раки хороши к пиву, – невпопад заявил Витек, потом швырнулокурок в сад. – Опаньки! И у меня ничего нету. Не злись, сеструха! Мужикам надопрощать, а то бобылкой останешься.

Я заморгала. Значит, Витек – брат Зайки? Ну и ну… Интересно,как Ольга отреагирует на поведение родственника?

– На минуточку… Мужик мой! – визгливо заявила маленькаяженщина, вкатываясь в спальню Дегтярева. – И нечего к нему приматываться! Экабеда, покурил. На улице стоял, не в доме стены коптил. Больно ты, Ольга,вредная. Один раз за скока лет приехали, и сразу гонором давишь… Пользуешься,што нам деваться некуда? Ох, предупреждала ж мамонька: не связывайся сбогатыми, они вас за человеков не посчитают, олимдархи.

– Олигархи, – по преподавательской привычке поправила я,удивляясь странному поведению Зайки – та стояла, опустив глаза в пол.

– Жизню тебе спасли, и че? Каковскую благодарность тывыразила? – завершила выступление тетка.

– Хорош гундеть, – оборвал ее Витек, – спать охота, пошли.Спокойных вам снов.

– Доброй ночи, – старательно играя роль гостеприимнойхозяйки, ответила я, – надеюсь, вам будет удобно на новом месте.

Когда странная парочка исчезла в коридоре, я не удержалась испросила Ольгу:

– Это кто?

Зайка села на кровать Дегтярева.

– Сразу и не объяснить. Я ведь росла в Москве, мама ужепотом в Киев переселилась. А папа – в смысле родной, а не отчим, который менявоспитал, – уехал в маленький город, закрытое поселение с оборонным заводом.Мама с бывшим мужем сохранила хорошие отношения, да и отчим с ним нормальнообщался. Папа умер, когда мне исполнилось десять, и пока я была маленькой, меняотправляли к отцу на лето. Замечательное место, кстати, очень спокойное –охраны больше, чем жителей, лес, река и снабжение продуктами намного лучшемосковского. Дети одни везде бегали, кроме территории завода, конечно. Ну вот,однажды мы купаться пошли, а мне семи лет не было. Знаешь, какие речки наУрале? Быстрые и очень холодные, местные ребятишки к ним привыкли, а я изМосквы… В общем, шагнула в ледяную воду, на камнях поскользнулась, упала, меняи понесло течением. Что дошкольники могли сделать? Кричали, а взрослых никогопоблизости нет. Видно судьба была мне утонуть… И тут откуда ни возьмись ЛешаПарамонов, ему четырнадцать стукнуло, по местным меркам совсем взрослый. Онменя вытащил, да еще искусственное дыхание сделал. Короче говоря, спас. Вотпапа потом торжественно и объявил: «Вы теперь родственники».

– Ясненько, – протянула я. – Но ведь твоего спасителя звалиАлексеем, а к нам прибыл Витя.

– Это его брат, – пояснила Зайка. – Лешик давно в Америке,бизнес там организовал, иногда звонит, а Виктор захотел в Москву съездить, женестолицу показать. Мне трудно Алексею отказать и…

– Не надо ссориться с человеком, который спас тебе жизнь, –улыбнулась я. – Витя милый, он просто не знал, что у нас в доме не курят.Кстати, где Дегтярев?

– В Питер уехал, – пояснила Ольга, – его Тема с собой взял,на неделю.

– Зачем? – изумилась я.

Зайка скорчила гримасу.

– Оказывается, полковник ни разу не был в Эрмитаже.

– Думаю, толстяк не очень страдал по этому поводу, –опрометчиво заявила я.

– Человек обязан культурно развиваться! – возмутилась Ольга,– Александр Михайлович закоснел, никакого умственного прогресса, думает лишь оработе!

– Полагаю, ты ошибаешься насчет умственного прогресса, –вступилась я за приятеля. – Кто-кто, а полковник постоянно совершенствуется послужбе.

– Речь идет о духовном развитии, – тряхнула белокурымилоконами Ольга. – Дня три назад пришла к нам в гости моя приятельница, РозаГаврилова, ну и зашла беседа о литературе. Розка возьми да и спроси уДегтярева: «Нравится ли вам Коэльо?» Знаешь, каков был ответ?

– Сомневаюсь, что Дегтярев видел хоть одну книгу писателя, –вздохнула я. – Но Александр Михайлович не стал от этого хуже, Коэльо не Библия,нет необходимости всем его читать. Равным образом вовсе не все поголовно должнывосхищаться Малевичем, лично я, например, не нахожу в «Черном квадрате» ничеговыдающегося. Даже больше скажу: нарисовать геометрическую фигуру способенкаждый, а вот изобразить мишек в лесу гораздо труднее.

– Ужасно! – закатила глаза Зайка. – Надеюсь, ты шутишь?

– Нет, – покачала я головой, – просто не понимаю, почему досих пор никто не начертил красный круг или синий треугольник.

– Ладно. В конце концов, каждый имеет право на собственноемнение. Однако хоть ты и не понимаешь творчество Малевича, но хоть слышала егофамилию, – улыбнулась Зайка. – И не назовешь Коэльо композитором!

– Конечно, нет, – согласилась я. – Правда, я не разделяювосторга по поводу его книг. На мой взгляд, они скучные и скомпилированные.