Но внимание публики уже занял вспыхнувший над ними голубой светлячок. Он неспешно поднимался в небо, разгораясь все ярче и постреливая по сторонам блескучими искрами.

– Это фейерверк? – капризно осведомилась одна из лейд, но на нее тотчас шикнули соседи, успевшие заметить невесть как оказавшихся в беседке магов и герцогскую семью.

А тем временем шар, словно набирая силу, рос и ускорял движение ввысь. Всего за несколько секунд поднялся над парком, став огромным, как раздутый ветром парус, и некоторые зрители начали догадываться, чем это закончится.

– Сейчас рванет… – договорить пророк не успел.

В вышине грохнул весенний гром и шар разлетелся на сотню мелких сфер, светящихся всеми цветами радуги.

– Ах… – дружно выдохнули дамы, и в этот миг грохнуло снова.

Опускавшиеся вниз шары света взорвались все разом и в парке стало светлеть, словно перед восходом солнца. А шарики рвались все чаще и их становилось все больше. Да и шарами эти разноцветные искры уже не были. Скорее, веселыми огоньками, взрывавшимися в сопровождении нежного звона, а не грозовых раскатов.

Первые искры уже достигли вершин деревьев, куполов беседок и струй фонтана и потекли по ним, окрашивая нежным сияньем всё, чего касались. Вскоре вокруг завороженно примолкшей публики светились и переливались кусты и травы, клумбы и рыбки в фонтане, плитка площадки, скамейки и перголы.

А огоньки всё сыпались и сыпались, а едва коснувшись веточек или травинок превращаясь в бутоны, расцветающие дивными цветами. Музыка звучала всё громче, звенели листья и венчики цветов, рыдали и смеялись в гранитных оковах бурные потоки, нежно журчали струи фонтана, шелестел шелк пышных подолов дам.

И вдруг это волшебное великолепие угасло и стихло, сменившись равнодушным светом фонарей.

– Ах… – огорченно выдохнули дамы, уже понимая, что праздник окончен.

– Кора? – тихонько стукнув, тут же скользнула в приоткрытую дверь покоев младшая сестра, – ты уже спишь?

– Собираюсь. Но еще не легла, – выглянула из спальни Кора.

Судя по небрежно наброшенному пеньюару и полузаплетённой косе, она действительно еще не ложилась.

– Можно я у тебя сегодня посплю? Я могу в будуаре, на диване.

– Не говори глупостей. У меня кровать шестерых таких вместит и никому тесно не будет. Сорочку тебе дать?

– Я уже переоделась.

Лишь после её слов Кора заметила, что сестра нарядилась в простенькое платье из небелёного льна с вышитыми на груди и подоле голубенькими незабудками. Очень хорошо знакомое Коре платье. Когда-то оно принадлежало матушке, а теперь видимо стало тесновато и перешло к Лиате почти в первозданном виде. Добавились лишь узкие оборки голубого муслина на коротких рукавчиках и подоле юбки.

– А ничего другого не нашлось? – Спросила старшая просто так и тут же пожалела.

Не все равно ей, что надето на сестренке?

– Я его люблю, – кротко отозвалась та, – а шелк скользит… и вообще пеньюар мне великоват. Но если честно… идти в нём к тебе через галерею я постеснялась.

– Забудь… я просто так спросила. Иди ложись, или хочешь чаю? Мне принесли, и показали шкаф… вернее, буфет, в нем хранится и печенье и сласти.

– Мне тоже принесли… – рассеянно отозвалась Лиата, проходя в спальню, – с какой стороны ты спишь?

– Справа. У меня кровать стояла у стены… и я привыкла слезать в правую сторону. А ты?

– Мне все равно… ты же знаешь, дома с кровати можно вставать с любого краю, – отозвалась младшая, скользнув под легкое покрывало. – Как мягко… и пахнет цветами. Мятой… душицей… Кора, а ты за эти годы ни в кого не влюблялась? Извини… если я слишком назойлива.

– Ничего страшного, – устало фыркнула та, прикрыла колпаком ночной светильник и вытянулась на своей части широченного ложа, – вполне законный вопрос. Нет, от этой напасти светлые духи меня уберегли. Думаю, я стала осторожной после того обмана… а потом, когда работала гувернанткой, на меня облизывались сразу двое, сам хозяин и его племянник, тупая орясина всего на полгода меня старше. Он попытался пару раз протянуть ко мне лапы… но у меня был защитный амулет, который папенька купил. Наглеца било молнией, и он отступал… но по злобным взглядам было ясно, что попытается придумать какую-нибудь пакость. Я прожила там полгода… научилась отпрыгивать при малейшем шорохе, бить не рассуждая и ничего не жалея… ни ваз, ни тарелок с супом. И когда его дядя гордо списал с меня в оплату за разбитую тарелку последнюю заработанную мной монетку, я высказала всё, что о них думала, взяла саквояж и ушла. В никуда… но больше терпеть не было сил. Он еще кричал, что надо проверить мои вещи… но я показала ему неприличный жест и пообещала прислать сборщика налогов. А еще подать заявление о покушении на честь лейды. Хозяин вытаращил глаза… жена «забыла» ему сообщить, что я знатного рода.

– Происки леших… ну почему ты тогда не поехала домой, Кора? Все были бы так рады…

– Я знаю… теперь. А тогда считала, что это будет выглядеть поражением… сродни тому, как возвращается домой солдат проигравшей войну армии. Глупо, да? Сейчас мне и самой смешно. Но теперь я на полтора года старше и намного опытнее. Я уже говорила, как нашла второе место? И сначала радовалась, немолодая вдова, тихий домик… очень скоро эта иллюзия рассыпалась высохшим песком. Моя новая хозяйка была здорова, полна энергии и отчаянно скучала… по мужчинам. И выбирала молодую красивую чтицу с тайной целью использовать как приманку. Я поняла это не сразу… сначала мы ездили в коляске по городу, долго бродили по магазинчикам и лавкам, заезжали к её знакомым и в харчевни. А потом гости повалили к нам… с вином, тортами, конфетами и цветами. Флиртовать старались со мной, а получали – ее. Не всех это устраивало, и она попыталась было намекнуть, что пора бы и мне выбрать покровителя. Но я уже была зубаста. И сразу пообещала написать отцу, если она не прекратит принуждать меня к непотребствам.

– А про отца… она откуда?

– Вытянула… хитренько так, вроде сочувствует. – Хмуро усмехнулась Кора. – Я же говорю, сначала считала ее кем-то вроде Вильдинии. Это потом разглядела… но хуже всего там не она, а ее племянники. Приезжали на все праздники и на выходные…они учатся, кто чему. А у тети отдыхают на свободе. Пятеро парней на два-три года моложе меня и на голову выше. И все мечтают об одном… Сначала я отбивалась с помощью амулета, потом своими силами и наконец обозлилась. Написала письмо в двух экземплярах и отнесла потихоньку стряпчему. Он один лист запечатал и спрятал в сундук, а на втором написал, что принято заявление, на случай, если со мной что-то случится. Я понимаю…тебе это кажется диким, лейды такими способами не действуют, они зовут на помощь родичей, друзей, женихов… но мне некого было звать.

– Мне наоборот, нравится, – серьезно сообщила Лиата, – ну и подействовало?

– Еще как. Стали как шелковые, меня замечать перестали, словно я невидимка, а между собой называли «та подлая змея»… причем так, чтобы я слышала. Но мне, как ты понимаешь, их жеребячьи обиды были глубоко безразличны. А вот хозяйку это зацепило… стала придираться и орать, за каждую мелочь. И нарочно пакостить, уронит чашку, смотрит нагло в глаза и утверждает, будто это я. Я уже собралась уходить… но она никак не давала расчет. То денег нет, то нужно сначала долги лавочникам отдать… Приглашение привезли очень вовремя… и то она не хотела отпускать, пришлось показать печать. Но отпуск дала только на три дня. Я выехала раньше вас, но сначала заехала к Вильдинии…