Занятия с Дмитрием тоже шли своим чередом. Мейсон был правнасчет его замкнутости. Дмитрий мало общался с другими стражами, хотя невызывало сомнений, что все уважают его. И чем больше я с ним работала, тембольше уважала, хотя его методы тренировки оставались недоступны моемупониманию. Они казались очень грубыми. Мы всегда начинали с упражнений нарастяжение в гимнастическом зале, а потом он отсылал меня наружу бегать, бросаявызов холодной осени в Монтане.

Спустя три недели после возвращения в Академию я передначалом занятий в школе вошла в гимнастический зал и обнаружила его тамразвалившимся на мате и, как нередко бывало, читающим книгу. Кто-то принес взал CD-плеер, и, хотя поначалу это меня обрадовало, песня Принса «Когда голубиплачут», льющая из него сейчас, произвела совсем другое впечатление. Стыднобыло даже знать ее название, я была знакома с ней лишь потому, что один изнаших бывших соседей по дому бредил музыкой 80-х.

— Может, хватит, Дмитрий? — Я швырнула сумку напол. — Я, конечно, понимаю, что сейчас это хит в Восточной Европе, нонеужели нельзя послушать что-нибудь, записанное еще не до моего рождения?

Не меняя позы, он сверкнул на меня глазами.

— Какая тебе разница? Слушаю-то я, а ты будешь бегатьснаружи.

Я состроила гримасу, поставила ногу на перекладину и началарастягивать подколенные сухожилия. Учитывая все обстоятельства, Дмитрий терпимоотносился к моим высказываниям. Пока я не лодырничала на тренировках, он ничегоне имел против моих резкостей. Я даже перешла с ним на ты — и обошлось.

— Послушай, а почему я все время только бегаю? —спросила я, переходя к следующему упражнению на растягивание. — В смысле,я, конечно, понимаю важность выносливости и все такое, но не стоит ли перейти котработке ударов, например? На групповых занятиях меня все еще разделывают подорех.

— Может, тебе следует отбиваться посильнее, — сухоответил он.

— Я серьезно.

— Ничего другого не могу посоветовать.

Он отложил книгу, но остался в той же позе.

— Моя задача — подготовить тебя к защите принцессы исражениям с созданиями тьмы?

— Угу.

— Теперь ответь мне: предположим, ты умыкаешь ее сноваи ведешь в торговые ряды. И там вы сталкивает??сь со стригоем. Что ты будешьделать?

— Все зависит от того, в каком магазине мы окажемся.

Он не спускал с меня взгляда.

— Ладно. Я проткну его серебряным колом.

Дмитрий сел и скрестил ноги. Меня по-прежнему поражало, какстоль высокий человек может быть столь грациозным.

— Правда? — Он вскинул темные брови. — У тебяесть серебряный кол? И ты знаешь, как им пользоваться?

Я оторвала взгляд от него и нахмурилась. Изготовленные спомощью стихийной магии, серебряные колы считались самым смертоносным оружиемстражей. Вонзить такой кол в сердце стригоя означало мгновенную смертьпоследнего. Они смертоносны и для мороев, поэтому их запросто новичкам нераздавали. Мои одноклассники только-только начали изучать, как их использовать.Когда-то я тренировалась в стрельбе из пистолета, но до серебряного кола мнееще далеко. По счастью, существовали два других способа убить стригоя.

— Ладно. Я отрежу ему голову.

— Оставив в стороне тот факт, что у тебя нетподходящего оружия для этого, как ты компенсируешь то, что он может оказатьсяна фут выше тебя?

В раздражении я выпрямилась перестав наклоняться, касаясьносков.

— Ладно, тогда я подожгу его.

— И снова, с помощью чего?

— Сдаюсь. Ты просто издеваешься надо мной. Хорошо, я вторговых рядах и вижу стригоя. Что я должна делать?

Он, не мигая, смотрел на меня.

— Бежать.

Я с трудом удержалась, чтобы не бросить чем-нибудь в него.Когда я закончила упражнения на растягивание, он сказал, что побежит вместе сомной. Впервые. Может, такая пробежка даст мне хоть какое-то представление, начем основана его убийственная репутация.

Мы вышли в прохладный октябрьский вечер и побежали. Я еще неочень привыкла к вампирскому расписанию. Учитывая, что занятия должны начатьсячерез час, я ожидала, что солнце восходит, а не заходит. Однако оно ужеопускалось к горизонту на западе, отбрасывая на заснеженные вершины гороранжевые отблески. Реального тепла оно не давало, и по мере того, какпотребность в кислороде увеличивалась, я чувствовала, что холод все сильнееобжигает легкие. Мы не разговаривали. Приноравливаясь ко мне, он замедлил шаги,держась рядом.

Что-то в этом неприятно задевало меня, внезапно мне страшнозахотелось заслужить его одобрение. Я прибавила шагу, энергичнее заработалалегкими и мышцами. Двенадцать кругов по беговой дорожке составляют три мили,нам оставалось еще девять. Когда мы заканчивали третий круг мимо прошли двоеновичков, направляясь на групповую тренировку, в которой я вскоре тоже должнабыла принять участие. При виде меня Мейсон развеселился.

— Ты в прекрасной форме, Роза!

Я улыбнулась и помахала ему рукой.

— Ты уменьшила скорость! — раздраженно бросилДмитрий, заставив меня оторвать взгляд от парней, резкость его тона поразиламеня. — Вот почему твое время не улучшается. Потому что ты легкоотвлекаешься.

В смущении я снова прибавила скорость, несмотря насопротивление своего тела. Наконец все двенадцать кругов остались позади.Дмитрий засек время, и выяснилось, что мы пробежали на две минуты быстрее моеголучшего времени.

— Не так уж плохо, — возликовала я, направляясь вгимнастический зал для новой серии растягиваний. — Получается, я могумчаться быстрее экспресса, если наткнусь в торговых рядах на стригоя. А вотсможет ли Лисса…

— Если она будет с тобой, ничего плохого с ней неслучится.

Я удивленно вскинула на него взгляд. Это был первый реальныйкомплимент, полученный от него с тех пор, как я начала тренироваться. Взглядего карих глаз был прикован ко мне, в них читалось и одобрение, и приятноеудивление. Тут-то все и произошло. Ощущение было такое, словно в менявыстрелили. В теле и голове взорвался ужас, резкий, жгучий, словно крошечныебритвы боли. Перед глазами все расплылось, и спустя мгновение я уже была нездесь, я буквально летела вниз по ступеням лестницы, испуганная, полнаяотчаяния. Мне нужно было выбраться оттуда, нужно было найти… меня.

Миг — и поле зрения очистилось, я снова была не в головеЛиссы, а на беговой дорожке. Ни слова не сказав Дмитрию, я со всей возможнойскоростью помчалась в направлении спального корпуса мороев. Не имело значения,что ноги только что проделали мини-марафон. Они бежали сильно и быстро — словнововсе и не устали. Краем глазая отметила, что Дмитрий догнал меня и спрашивает,что случилось. Однако я не знала ответа. У меня была одна-единственная задача,одно-единственное желание: добежать до спального корпуса. Когда заросшее плющомздание неясно проявилось в сумерках, нас встретила Лисса с залитым слезамилицом. Я резко остановилась; легкие, казалось, вот-вот взорвутся.