– Ну, в такие туры я еще не ездил, вот и решил, что будет весело, – сказал Кэш. – К тому же это неплохой способ узнать поближе моих главных фанатов, поблагодарить, сделать что-нибудь хорошее, ну и всякая прочая хрень. Кстати, лучше не пишите в интернете о том, что я с вами, не то нас начнут выслеживать все чудики Среднего Запада.

– Так точно, – отозвался Тофер. – И спасибо еще раз, что поехал с нами. Мы это на всю жизнь запомним, с нами в жизни ничего круче не…

– Ничего, если я тут покурю? – спросил Кэш.

Его вопрос застал Тофера врасплох.

– Ну… вообще-то это машина моей мамы…

Сэм ткнул его локтем в бок и скорчил гримасу в духе «рот закрой, или я тебе одним ногтем мизинца глотку перережу».

– Конечно, запросто, – ответил он.

Кэш порылся в карманах и нашел в куртке пачку сигарет, а в джинсах – зажигалку. Еще он обнаружил презервативы, косяк и спички из стрип-клуба, но быстро спрятал все это, пока не увидели остальные.

– Не откроешь окно, Мо? – попросил он. – Незачем вам моим дымом дышать.

Мо опустила окно, но как будто из-за этого расстроилась.

– Что-то не так? – спросил Кэш.

– Да нет, я просто не знала, что ты курильщик. – Мо произнесла это так, будто «курильщик» было ругательством. – Это, между прочим, очень вредно.

– Что? – рассмеялся Кэш, прикуривая. – С каких это пор? Кто тебе такое сказал?

– Ты сам и сказал, – ответила Мо. – Мы в пятом классе смотрели ролик о вреде наркотиков, и ты сказал, что курение убивает, а потом вместе с мужчиной в костюме льва учил нас танцу свободы от зависимости.

Кэш затянулся и кивнул, вспоминая ролик.

– Было дело, – согласился он. – Довольно иронично, кстати: все время, что мы снимали, тот лев был пьян в дымину. Фляжку под маской прятал.

Мо разинула рот, как ребенок, узнавший правду о Санта-Клаусе.

– Каково это – быть знаменитым? – спросил Джоуи. – Тебя наверняка все время спрашивают, но мне правда интересно.

– Отстойно, – простонал Кэш.

– Серьезно? – Джоуи ожидал другого ответа. – Но разве не здорово иметь столько фанатов, значить так много для стольких людей?

– Это не слава, это называется уважение, – ответил Кэш. – Слава и уважение – вещи совершенно разные. Слава – это когда тебе никогда не дают спокойно поесть. Когда совершенно незнакомые люди вечно о чем-то тебя просят, стоит только выйти на улицу. Когда парень в соседней кабинке туалета интересуется, как пробиться на телевидение. Когда тебя целый мир критикует, а тебе даже слова в ответ сказать не дают!

Кэш закрыл глаза, медленно выдохнул облако дыма и досчитал до десяти, чтобы успокоиться. Остальные смотрели на актера так, будто он превратился в оборотня.

– Извините, – сказал Кэш. – Я не собирался сразу начинать разводить драму в духе «Черного лебедя». Просто бесит, что общество над славой так трясется. Понимаете?

Джоуи сделал мысленную пометку больше эту тему не поднимать.

– Ну тогда… каково это – чувствовать, что тебя уважают?

– О, это стоит того, чтобы терпеть славу, – весело сказал Кэш. – Но учебников и про то, и про другое не пишут. И мне кажется, многие знаменитости страдают от того, что не могут одно с другим разделить. Но я, блин, все-таки не психолог.

Остальные вежливо покивали, но лица у них заметно вытянулись. Они начали понимать, что Кэш разительно отличается от доктора Конфузера не только внешностью, но и характером тоже.

– Расскажи, каково работать в «Чудо-ребятах», – попросил Тофер. – Так же весело, как со стороны кажется?

Кэш замялся.

– Гм… ну да, – буркнул он и уставился в окно.

– А поподробнее если? – шутливо подстегнул его Тофер. – Ладно тебе, мы же никогда еще с телеактером не разговаривали. Нам очень интересно.

Актер помолчал еще немного, придумывая ответ как можно более позитивный и политкорректный, чтобы их не огорчить.

– В общем, многим актерам нравится работать на телевидении, но сериалы все разные. Наш снимать сложнее, потому что трюков и спецэффектов очень много. Мы работаем по четырнадцать часов в день, шесть дней в неделю, девять месяцев в году – то есть работы куда больше, чем думают люди. Я иногда по несколько дней солнца не вижу.

Мо рассмеялась, но это была не шутка.

– Погоди, ты хочешь сказать, тебе не нравится? – спросила она.

– Я этого не говорил. Скорее я имею в виду, что с таким графиком столько лет сложно постоянно оставаться в хорошем настроении и расцвете сил. Пусть даже это и очень весело. Вы же понимаете, да?

Мо явно не понимала – у нее был такой вид, будто кто-то взял ее детство, разорвал на части и вышвырнул в окно.

– Но… но… ты же столько денег зарабатываешь и своей работой столько народу радуешь. Неужели оно того не стоит, разве мало того, что ты вдохновляешь людей… разве мало нас?

Кэш тяжело вздохнул. Ему стало неловко от ее слов, но ее друзьям было еще хуже.

– Эй, Мо, – перебил Тофер. – Может, сменим тему и не будем отчитывать человека, который ради нас две тысячи миль пролетел?

– Ничего, – сказал Кэш. – Слушайте, нам с вами предстоит много времени провести вместе. Я хочу, чтобы эта поездка получилась… настоящей, искренней, какой и должна быть, но для этого я и сам должен быть настоящим и искренним с вами. Я рад, что вам нравится сериал, и с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, если только вы не будете меня за это правдосрамить.

– Чего-чего? – переспросил Джоуи. – «Правдосрамить»? Что это значит?

– Ну вот есть такая штука как фэт-шейминг, ее еще «жиросрам» называют, когда человека срамят и осуждают за полноту. А правдосрам – не за полноту, а за правду, – объяснил Кэш. – Именно поэтому известные люди всей правды публично сказать не могут. Сами подумайте – каждый, еще не успев задать вопрос, уже знает, что хочет услышать в ответ. Особенно в разговоре со знаменитостями. Но если мы ответим честно и людям это не понравится, нас будут стыдить за это. Назовут неблагодарными, грубыми, эгоистичными – но не честными, нет. В то же время, если мы ответим так, как хотят все, но при этом недостаточно правдоподобно, за это нас тоже будут стыдить. Просто мозговынос, честно.

– То есть тебе приходится постоянно врать, чтобы радовать людей? – спросил Джоуи.

– Не постоянно, это ж никаких сил не хватит, – ответил Кэш. – Вот вам пример. Найдите кто-нибудь мое февральское интервью для «Rolling Stone». Прочитайте мои ответы, а я вам скажу, правдивы они или нет.

Друзья не были уверены, что игра им понравится, но Сэм все равно взял телефон и нашел интервью.

– Ладно, первый вопрос: «Каково это – служить воплощением мирового феномена?» и твой ответ: «Боже, даже не знаю, как ответить. Вы так говорите, будто своим успехом сериал обязан мне одному, хотя на самом деле множество людей работают над ним. Производственная группа заслуживает похвалы не меньше меня».