А. Гапонова, восстанавливавшей уникальные мозаичные паркетные полы в Танцевальном и других залах дворца. Современники и сегодняшние исследователи подметили одну особенность паркетов Кусково. Создаваемый сочетанием различных ценных пород дерева ритм чередования светлых и темных тонов оказывает поразительное воздействие на поведение человека. В одних помещениях, например в спальнях и гостиных с мелким, спокойным рисунком, невольно замедляешь шаги, а при взгляде на размашистые, динамичные спирали Танцевального зала так и хочется танцевать.

Рассказ о возрождении интерьеров дворца будет не полным, если не поведать об истории восстановления знаменитых тканых обоев французской работы. Эта история связана с именем заслуженного художника-реставратора Амалии Фейгиной. Дело в том, что большинство знаменитых кусковских штофов XVIII в. сгорело в 1812 г., когда в усадьбе были французы. Секрет их производства был утерян. Правда, в Лионе (Франция) существует мастерская по выделке обойных тканей «под старину», которая дает промышленную продукцию. Но, во-первых, французы не спешат делиться с нами своими секретами, а, во-вторых, для Кускова требовались не массовые изделия, а ограниченное количество различных по рисунку тканей ручного изготовления, не уступающих ни по внешнему виду, ни по качеству старинным. И вот по заказу А. Фейгиной в мастерских Союзреставрации были изготовлены специальные станки с ручным управлением, позволяющим. получать ткань такой плотности, что ее даже ножом не просто разрезать. На этих станках по выполненным художниками трафаретам специально обученные ткачихи ткут 10 - 20 см материи за смену.

Этой кропотливой и тяжелой работе предшествовала не менее кропотливая исследовательская работа. По случайно сохранившимся крохотным кусочкам с помощью сложных анализов определялась структура ткани и состав ее красителей. Но еще более сложным оказалось определение рисунка обоев. Вот. как это происходило, например, с обоями для знаменитой Малиновой гостиной, великолепие которой поражает сегодня, как и 200 лет назад.

Чудом сохранившиеся в укромных уголках комнаты микроскопические остатки ткани позволили определить ее структуру и состав красителя. Анализ показал, что он органического происхождения, и не растительного, а животного. Обратились к литературным данным, в том числе зарубежным. Оказалось, что сырьем для так называемой кошенили являются мельчайшие жучки - кактусовые вредители, причем одни только самочки, высушенные останки которых в соответствующих растворителях дают яркий малиновый колер. А единственным известным местом обитания этих жучков является государство Перу. Так что сырье, можно сказать, «золотое», зато качество пропитки, насыщенность тона отменные.

Воссоздать рисунок обоев помог случай. Среди обнаруженных реставраторами архивных документов была найдена инвентарная книга с описанием всего хозяйственного имущества усадьбы, включая убранство залов дворца. В этой книге имелась такая запись, относящаяся к Малиновой гостиной: «Стены обиты штофом французским, трехцветным, малиновым, а по нем персонажи, птички и цветы». Аналогичный рисунок нашли в коллекции старинных тканей, собранных Московским текстильным институтом. Художники выполнили по этому рисунку трафарет на картоне. А уж выткать по трафарету ткань было, как говорится, делом техники, описанной выше. И вот теперь радуют глаз яркими тонами и живописными орнаментами нарядные штофы Малиновой и Прихожей гостиных, Парадной спальни и других помещений дворца. Теми же тканями, что и стены, обита и мягкая мебель в этих залах.

Кстати, если мы заговорили о мебели, то ее реставрация - тоже очень сложный процесс. Да и специалистов у нас буквально единицы, таких, по крайней мере, как В. Бережков. Вот перед нами обыкновенный стул начала XIX в. Сколько тонкостей нужно знать, чтобы изготовить простейшую, на первый взгляд, конструкцию. Взять хотя бы сиденье. Основой его являлась особо прочная («демидовская») парусина, которая крепилась коваными латунными гвоздями к деревянной раме.

А гвозди эти были не простые, а с секретом - куда бы ни пришелся удар, они все равно прямо входили в дерево. У В. Бережкова целая коллекция таких старинных мебельных гвоздей, бронзовых, латунных, с фигурными шляпками.

Для большей надежности (вдруг на стул сядет какое-нибудь очень грузное «сиятельство») снизу крест на крест ставили прочные и в то же время эластичные ремни. Внутреннее пространство между обшивкой и парусиновой основой заполнялось специально обработанным, скрученным в тугие косы волосом, причем не конским, а коровьим. Знаете, у коровы на кончике хвоста есть такая метелка, которой она мух отгоняет, вот из нее и получили такое ценное сырье. А что касается обработки, то она тоже не была проста и производилась в два этапа. Сначала «коровьи косички» проваривали в купоросе, чтобы не заводилась моль, а потом прожаривали в печах, выгоняя лишний жир. В результате волос становился прочным и упругим, словно пружина. Все детали сиденья аккуратно отделяются от каркаса - парусина, ремешки и гвоздики. Облегченная конструкция передается в столярный цех. И здесь снова начинается «колдовство». Словно ювелиры или хирурги, действуя скальпелем, очень осторожно, по сантиметрику, счищают реставраторы наслоения веков и обнажают его авторскую первооснову. Если какая-либо деталь или узор на спинке оказываются поврежденными, то их тут же дополняют, искусно маскируя «новодел» под старину. Готовое изделие подкрашивают, а затем оно попадает в царство позолотчиков. Об их работе мы уже с вами беседовали. Давайте теперь выйдем из дворца и посмотрим, как идет реставрация различных парковых павильонов Кускова.

Один из живописнейших павильонов «Грот» изнутри напоминает подводную пещеру. Таким он и был задуман мастером своего дела И. Фохтом. Это впечатление достигается затейливыми узорами кованых решеток, оплетающих наподобие водорослей окна и двери павильона, и тысячами разноцветных перламутровых раковин, покрывающих стены и своды павильона. Значительная часть этих раковин была утрачена со временем, а найти их можно было только на берегу Средиземного моря. Помогли энтузиазм и мастерство реставратора высшей категории, заслужен нош художника РСФСР Анатолия Кузнецова. По своей инициативе он собрал и привез в Москву некоторое количество черноморских раковин, заменив ими средиземноморские.

Помимо «Грота», в Кусково восстановлены в первозданном виде еще два замечательных павильона - Голландский домик и Эрмитаж. Первый был построен как дань увлечению Петровской эпохой. Время его постройки 1749 г. Это было одно из первых строений усадьбы. Восстановлены его фасады, искусно закамуфлированные под красный голландский кирпич, и интерьеры, облицованные керамической петровской плиткой, той же самой, что пошла на реставрацию дворца А. Меншикова в Ленинграде. Керамическая черепичная крыша заменена более долговечной медной. Замену эту могут различить лишь специалисты: Вокруг домика вновь появилась ажурная металлическая ограда на каменном основании.

Интересно, что при восстановлении каменной ограды вокруг домика строители натолкнулись на непредвиденное препятствие - 200-летний дуб, корни которого проходили как раз в том месте, где должны быть фундаменты ограды. Чтобы сохранить такую бесценную реликвию - свидетеля времен создания усадьбы, конструкторы устроили перекидной металлический мост, на котором и подвесили часть каменной стены.

Одним из лучших памятников парковой архитектуры не только в