Шрифт:
Интервал:
Закладка:
20
Остальные дни на Меррион-сквер прошли очень весело, пока не пришло время навестить Джорджину и других ее кузенов и кузин в Таллидере. Ее карета выехала из Дублина утром, а в Таллидер они добрались к вечеру. При посещении имения Таллидер-Кастл Анна всегда испытывала теплые чувства. Это был фамильный дом ее матери, и, бывая там, Анна каким-то образом ощущала ее близость.
Таллидер-Кастл располагался на холмистых равнинах центральной части Ирландии. Растянувшееся на большой площади, здание это, с его башнями и башенками, с его заостренными крышами, всегда напоминало Анне замок из сказок, неожиданное видение, возникающее среди полей с пышной зеленью и окруженное многочисленными старыми платанами.
Карета проехала под часовой башней на передний двор перед домом, и, едва лошадь успела остановиться, как парадные двери распахнулись и оттуда выбежала Джорджина. Она тут же заскочила в экипаж и крепко обняла Анну.
— О, как я по тебе соскучилась! — воскликнула она.
Из дома вышел брат Джорджины, Ричард, со своей женой Джоанной.
— Добро пожаловать в Таллидер! — сказал Ричард, обнимая свою кузину, когда та вышла из кареты.
— Спасибо, — поблагодарила Анна. — Мне очень приятно снова приехать сюда.
— И нам приятно, что ты опять здесь, — улыбнулась Джоанна и, взяв ее за руку, повела по ступенькам в дом.
Анне, которая слышала о Джоанне столько плохого от Джорджины, было трудно составить о ней другое мнение, кроме как окрашенное негативно. Хотя с ней та всегда была милой и любезной, Анна прекрасно знала, сколько разных масок могут иметь люди. Проходя через просторный холл в центре дома, она разглядывала своих предков на портретах, которые висели на закрытых панелями стенах. Семья ее матери жила в Таллидере с 1600-х годов, а все место выглядело хаотичным, слишком большим и каким-то допотопным по сравнению с ее домом — роскошным и комфортабельным. Джорджина жаловалась, что в замке всегда было холодно, сколько бы огня в нем ни разводили.
Но для Анны это здание было возвращением в дни юности, к свободе и бегству от повседневности, которые всегда предлагал ей Таллидер. И она надеялась, что теперь он предоставит временное убежище от ее супружеских проблем.
— Ты посмотри, как она себя ведет, когда ты здесь, — сказала Джорджина Анне, когда они уединились в ее спальне.
— По правде говоря, я никогда не видела ту отрицательную сторону Джоанны, на которую ты жалуешься, — заметила Анна.
— Это потому, что в присутствии гостей она всегда ведет себя наилучшим образом. Особенно с родственниками. Когда мы остаемся одни, она совсем другая.
— А Ричард не вмешивается в это?
— Я для него здесь такая же досадная помеха, как и для нее, — сказала Джорджина.
— Ну, по крайней мере, места здесь предостаточно, и тебе есть, где скрыться от них.
— Но дело-то не в этом, верно? Вот Диана Хантер, например, живет с тобой в разных домах, но при этом все равно отбрасывает тень на твою жизнь, разве не так?
Вздохнув, Анна встала и подошла к высокому окну со свинцовой рамой, откуда открывался вид на окружающую деревенскую местность.
— Да, это так.
— А как теперь у вас с Эдвардом?
— Когда я уезжала, отношения были неважные. Это все после той ссоры, о которой я тебе писала.
— Все дело в ребенке, как ты и говорила. Очевидно, что это вызывает у него сильную тревогу.
Анна быстро обернулась к ней:
— А какую тревогу это вызывает у меня! Джорджина… В Дублине я ходила к врачу.
— И что?
— Он сказал, что нет видимых причин к тому, чтобы я не могла зачать ребенка.
— Так это же замечательная новость!
— Но он предполагает, что проблема может быть в Эдварде. — Лицо Анны мучительно нахмурилось от страха.
— О нет! — Глаза Джорджины испуганно округлились. — Ты уже сказала об этом Эдварду?
— Нет, разумеется! Я не могу унизить его таким образом.
— Так что же ты тогда собираешься со всем этим делать?
— А что я могу сделать? Мне ничего не остается, кроме как смириться со своей судьбой. — С этими словами Анна в поисках утешения упала в объятия своей кузины.
Анна с Джорджиной прогуливались по слегка холмистым окрестностям, время от времени останавливаясь в тени гигантских старых ясеней.
— Думаю, тебе нужно сказать Эдварду, что ты была у врача, — сказала Джорджина.
— Нет! Я не могу этого сделать!
— Но так он будет продолжать думать, что вся проблема в тебе.
— Пусть уж лучше так, чем он будет считать себя… ущербным физически.
— Ты его очень любишь, да?
Анна кивнула и печально улыбнулась.
— Не могу дождаться, когда увижу его снова. И одновременно боюсь этого, потому что понимаю, что выхода из этой ситуации может и не существовать.
Некоторое время они шли молча.
— Выход из этого положения все-таки есть, — в конце концов сказала Джорджина.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Анна.
— Очень простой и радикальный выход.
— А ну-ка, расскажи мне! — скептически взглянула на нее Анна.
— Тебе сказали, что нет причин к тому, чтобы ты не могла зачать ребенка… Так возьми и сделай это! — Джорджина остановилась и внимательно посмотрела на Анну.
Рассерженная Анна резко обернулась к ней:
— Да ты совсем не слушаешь, что я тебе говорю! У нас с Эдвардом это никогда не получится. Это просто… — Тут она тоже остановилась и пристально стала вглядываться в серьезное лицо Джорджины. — Не предлагаешь же ты в самом деле то, о чем я только что подумала? — От ужаса и отвращения Анна запнулась.
— Я лишь говорю об имеющихся у тебя вариантах. Эдвард никогда об этом не узнает. Он не должен никогда об этом узнать, знать будешь только ты. Ребенок также ничего знать не будет. Но и реальный отец твоего ребенка тоже не должен об этом ничего знать.
Вскинув руку, Анна дала Джорджине громкую пощечину. Затем она подхватила складки своей юбки и быстрым шагом направилась в сторону замка.
— Анна! Анна! — Джорджина устремилась за ней. Нагнав сестру, она схватила ее за руку и резким движением развернула к себе лицом.
— Отпусти меня! Не хочу на тебя даже смотреть! — воскликнула Анна.
— Послушай меня! Я всего лишь перечисляю имеющиеся у тебя варианты!
— То, что тебя бросил Том, видимо, подействовало на тебя гораздо сильнее, чем все мы думали. От этого опыта ты, похоже, совсем потеряла рассудок!
— Не рассудок потеряла, а стала реалисткой! — в ответ крикнула ей Джорджина. — Теперь, Анна, я знаю, как устроен это мир, а устроен он не очень справедливо. Ты считаешь, что, если будешь честной, порядочной и респектабельной, это принесет тебе счастье, которого ты так жаждешь, но на самом-то деле — ничего подобного! Мне это стоило моего жениха — и я стала изощренной расчетливой стервой! Тебе же это будет стоить мужа, поместья и замечательного дома, которым ты так гордишься!