Зарубин по достоинству оценил краткость и внятностьизложения. Никаких эмоций, никаких экскурсов ни в собственную историю, ни вистории родных и близких. (Вы знаете, я почему так беспокоюсь... Вот у меня наработе есть женщина, у нее сын тоже... и вот однажды... а она... а он... аони... Я рассказывал своему дяде, и он мне посоветовал... а я говорю... а онмне сказал... у него тоже была знакомая...) Самое приятное, что этому мужику,Рубцову, не нужно ничего противозаконного. Другое дело, что с подобнойпроблемой в милицию никто никогда не ходит, во всяком случае, до сегодняшнегодня никто не приходил, и правильно делал. У милиции своих забот по горло, и сэтими письмами Рубцова просто отфутболили бы куда подальше. Он, вероятно, этохорошо понимает, потому и предлагает деньги, а не требует, чтобы немедленноподняли на ноги лучших сыщиков страны для обеспечения безопасности егоненаглядной дочери. Разумный мужик, мыслит трезво.

- Почему вы не обратились в частное сыскное агентство?- спросил Зарубин для начала. - Ведь то, что вы мне предлагаете, есть, посуществу, работа частного детектива.

- У частных детективов нет доступа к источникаминформации, необходимой для такой работы. В нашей стране хорошо развита частнаяохранная деятельность, а частная сыскная пока еще в зародыше. Я не доверяю ихпрофессионализму. Однако странно, что вы задали этот вопрос. Разве вы самиэтого не знаете?

- Почему же, знаю, - улыбнулся Зарубин. - Просто мневажно было услышать, какими соображениями вы руководствуетесь. Следующийвопрос: почему вы обратились именно ко мне? Вам кто-то меня рекомендовал?

- Никто. Я живу в Центральном округе, поэтому вполнеестественно обратился в свое окружное управление, а не в какое-то другое.Позвонил в дежурную часть, сказал, что мне нужно встретиться с кем-нибудь изоперативников, мне ответили, что все на задании, на месте только старшийлейтенант Зарубин, который сейчас сдает суточное дежурство и минут через десятьосвободится. И дали ваш телефон. Еще вопросы?

- Сколько лет вашей дочери?

- Девятнадцать.

- Чем она занимается? Учится, работает?

- Работает. Она работает у меня секретарем. Если васинтересует, где работаю я, - вот моя визитка, на ней все мои телефоны:служебный, домашний, мобильный.

- Ваша дочь хорошо помнит внешность молодого человека,который ее преследовал? Она сможет его подробно описать?

- Надеюсь, что сможет.

- Если я возьмусь за это дело, мне нужно будет в первуюочередь встретиться с вашей дочерью, чтобы узнать все детали о том молодомчеловеке.

- Пожалуйста, в любой момент.

- А что с письмами? Я должен их прочесть, чтобыпонимать, о чем идет речь.

Рубцов молча открыл "дипломат" и положил на столперед Зарубиным плотный белый конверт.

- Если вы возьмете письма, означает ли это, что высогласились на мое предложение?

Зарубин усмехнулся. Господин Рубцов привык быстро хвататьлюдей за горло, ни одного лишнего слова, ни одной впустую потраченной секунды.А может, это и неплохо для сегодняшнего времени? Современный деловой стиль.

- Давайте с вами договоримся так, - вполне дружелюбнопредложил Зарубин. - Сначала я прочту письма и немного подумаю над ними, потомвстречусь с вашей дочерью, потом еще немного подумаю и дам окончательный ответ.

- Правильно ли я понял, что ваш окончательный ответбудет заключаться в сумме вашего гонорара, которую вы должны предварительнопродумать?

- Нет, вы поняли меня неправильно. Мой окончательныйответ будет заключаться в том, возьмусь я вам помочь или не возьмусь. А гонорармы обсудим позже.

Впервые за все время беседы на лице Рубцова мелькнуло что-товроде недоверия, да и то не к собеседнику, а скорее к самому себе: уж неослышался ли он, уж не подвел ли его слух?

- То есть вы хотите сказать, что можете отказаться? -уточнил он.

- Запросто, - широко улыбнулся Зарубин.

- Разве вам не нужны деньги? Вы настолько богаты, чтоможете вот так легко отказаться от возможности заработать?

- Деньги нужны, конечно, а вот головная боль - нет. Уменя ее и без того достаточно от служебных обязанностей. Так я не понял, васустраивают мои условия или нет?

- Нет, - твердо ответил Рубцов. - Они меня неустраивают. Но поскольку я нуждаюсь в ваших услугах, мне придется их принять.Письма я вам оставляю. Когда вы хотите встретиться с моей дочерью?

Зарубин взглянул на часы, потом вытащил из конверта другиеконверты, поменьше. Всего четыре письма, и, судя по толщине конвертов, не осободлинные. Сейчас почти полдень, нужно прочесть письма, потом неплохо было быпообедать...

- Сегодня в два часа. Это реально?

- Я отправлю ее с работы, ровно в два она будет ждатьвас дома. Я тоже приеду вместе с ней.

- А вот этого не нужно, - торопливо сказал Сергей. -Ваше присутствие нежелательно.

- Почему? - недовольно спросил Рубцов. - Я ее отец, ядолжен знать...

- Все, что вы должны знать, вы узнаете от меня, -ледяным тоном произнес Зарубин. - Вам же самому ясно, что от своей дочери выничего толком не узнали. Еще не родился на свет человек, который рассказывал бывсю правду в присутствии родителей. А если вы собираетесь мешать мне ируководить каждым моим шагом, то лучше нам расстаться прямо сейчас. Поищите себедругого сыщика.

* * *

Отец уехал в милицию, и с этой секунды Женя, как нистаралась, не могла сосредоточиться на деловых бумагах, которые ей порученобыло составить, распечатать и отослать по факсу. Две из них были на русскомязыке и предназначались для банков, где у фирмы были счета, остальные письмаотец продиктовал ей и велел перевести на английский и немецкий. С русскимитекстами Женя с горем пополам справилась, а на немецких застряла намертво. Самтекст переводился легко, но вот набрать его на компьютере никак не удавалось,пальцы упрямо нажимали не те клавиши, Женя замечала ошибку и мучительнопыталась ее исправить, но глаза будто нарочно отказывались находить наклавиатуре нужную букву. Немецкие слова возвращали ее мыслями к языковымкурсам, к тому вечеру, когда по дороге домой ей встретился Он, самый лучший,самый добрый, самый умный человек на свете, единственная ее надежда досегодняшнего дня. И эту надежду у нее безжалостно и грубо отбирают отец иневедомый пока дядька из милиции. Все закончилось, даже не успев начаться.

- Евгения!

Голос отца прогремел над ухом так неожиданно, что Женявздрогнула, задела локтем лежащую на краю стола стопку папок. Папки с грохотомупали на пол, из них высыпались документы.

- Слоненок, - недовольно буркнул отец, слегка понижаяголос. - Собирайся и иди домой. В два часа придет человек из милиции, ему нужнопоговорить с тобой о письмах и их придурковатом авторе. После разговора с нимнемедленно возвращайся на работу, ты меня поняла?