Нам принесли заказанные блюда: теплый салат с ростбифом для Марго и тыквенный крем-суп для меня. Мы принялись за еду.

– А ты, Мэй? Никуда не хочешь поехать в праздники? – жуя, поинтересовалась Марго.

– Я, вообще-то, не думала, еще целый месяц, – я пожала плечами. Идея куда-то поехать не приходила мне в голову. Обычно мы отдыхали с Марго, или Даной, или Эммой. Иногда все вместе, в периоды, когда никто из нас не был в отношениях.

– Три недели! Уже пора бронировать билеты! – она отхлебнула свежевыжатый апельсиновый сок и вдруг спросила. – Поехали с нами?

Я лишь скептически подняла бровь.

– Нет, правда! Будет здорово! Вы же с Сашей отлично ладите, – не успокаивалась подруга, за что удостоилась еще более красноречивого взгляда от меня.

– Это ваш первый совместный отпуск. Я совершенно точно не хочу стать вам помехой.

– Ты не… – начала было Марго.

– Детка, ты не должна чувствовать ответственность за меня, – прервала ее я. – Позволь себе наслаждаться жизнью, рождественскими базарами, лыжами, Сашей, в конце концов.

– Мы просто так давно не болтали с тобой по душам, – искренне призналась Марго.

– Я в порядке, – я широко улыбнулась в подтверждение своих слов.

В тот же вечер, сидя в уютном полумраке своей комнаты, я смотрела на листок, который не брала в руки несколько месяцев – номер телефона, оставленный мне Тони. Сердце бешено стучало в груди.

– Алло, – голос женщины был спокойным в ожидании моего ответа. Я же дрожала всем телом, не в состоянии вымолвить хоть слово. Она чуть строже добавила, – я вас слушаю.

– Здравствуйте… э-э, мне дал ваш номер… – я замялась и глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. Я целые сутки убеждала себя, что это дурацкая затея, что не стоит ворошить то, в чем я не хотела, да и не могла разобраться. Мне следовало просто все забыть и двигаться дальше. Но вот я сидела в своей машине, все стекла которой были полностью засыпаны снегом. Я даже не потрудилась очистить хотя бы лобовое. В таком импровизированном сугробе я ощущала себя заживо похороненной, безвыходность, в которую я себя загнала своими же руками, не могла быть исправлена простым нажатием кнопки «Отбой». – Тони. Номер дал Тони…

– Майя, это вы? – неуверенно, но все же довольно настойчиво переспросила женщина.

– Да, – что-то внутри меня вдруг оборвалось. Она знала обо мне! Я смотрела на тающий снег на лобовом стекле, медленно превращающийся в капли воды. Я не понимала, что должна была сказать своей собеседнице, я была абсолютно растеряна.

– Майя, я располагаю информацией, касающейся… Тони. Он дал свое письменное согласие на раскрытие вам всех сведений, которые вы посчитаете необходимыми, – я слушала ее полуофициальную речь. Ева очень тщательно подбирала слова, но все равно они не складывались в моем мозге в целостную картину. «Информация», «письменное согласие», «раскрытие сведений». Было похоже, что я говорю с полицейским. Почему-то эта мысль заставила меня паниковать: Тони в тюрьме? Я услышала голос, словно из-под воды, – Майя, вы слышите меня?

– Что? – капли воды стекали на капот, стаскивая за собой подтаявшие слои снега. Кусочек вечерней зимней улицы уже виднелся в узкой полоске чистого лобового стекла. – Э-э, да, я слышу.

– Вы могли бы приехать ко мне на прием? – ее голос показался мне таким далеким. – Я пришлю вам адрес. Только предварительно сообщите день и время, поскольку я могу быть в другой клинике, загородом. И прошу вас взять документы, удостоверяющие личность.

– Хорошо, – едва слышно вымолвила я. Мое сознание находилось не здесь, оно блуждало где-то далеко, в тихих и умиротворенных краях, где не было ни Тони, ни странной женщины-психиатра Евы, ни даже меня, спятившей девицы, желающей понять, почему с ней так жестоко обошлись. Мое сознание будто оберегало тело и, главное, мозг, не позволяя до конца поверить в то, что все происходящее – реальность. Что-то подобное, только гораздо сильнее, я уже переживала прежде, в первые часы после предательства Тони.

Спустя несколько минут с номера Евы Кауфман пришел адрес. Я, почти не осознавая, написала: «Я могу прийти к вам завтра в 9 утра?» Получив короткий ответ «Да, буду вас ждать», я включила дворники, расчистившие остатки белой пелены.

Не лучшее состояние, чтобы ехать за рулем, но мне не хотелось вызывать такси, тем более что на следующее утро предстояло отправиться на другой конец города. Я периодически «выпадала из реальности» на долгих светофорах, за что получала громкие гудки от водителей сзади. В итоге, добравшись до дома без происшествий, я быстро прошла в свою комнату и легла на кровать, целиком укутавшись одеялом. Заглянул папа:

– Мэй, пойдем ужинать?

– Я уже поела, пап, на работе. Очень спать хочу, – соврала я.

– Точно? – недоверчиво уточнил он. Я пробурчала «угу» и наигранно зевнула. – Ладно, отдыхай. Я постараюсь не шуметь.

Он осторожно прикрыл дверь, а я всю ночь так и не смогла сомкнуть глаз.

Следующим утром я стояла напротив современного и в то же время монументального здания из красного кирпича. Стеклянные двери автоматически открывались и закрывались, впуская внутрь офисных работников. Видимо, часть здания была отдана под бизнес-центр, верхние же этажи представляли собой жилые квартиры или апартаменты с большими верандами и шикарным мансардным этажом.

– Доброе утро, вы на прием? – встретила меня улыбкой очень молодая и симпатичная девушка на ресепшн клиники.

– Доброе утро, да… к Еве Кауфман, – «На прием», – мысленно повторила я. Странно было даже думать, что я пришла на прием к психиатру.

– Майя? – в дверях одного из кабинетов появилась высокая худощавая женщина. Я бы не назвала ее красивой, но в ней, определенно, чувствовалась порода. Идеальная осанка, ухоженное лицо и блестящие гладкие волосы, зачесанные назад, модный костюм под расстёгнутым белым халатом и высокие каблуки – по ее виду было крайне сложно определить ее возраст. Она сделала шаг навстречу, шире приоткрывая дверь. – Проходите, пожалуйста.

Я робко оглянулась на девушку с ресепшн, не уверенная, нужно ли заполнять какие-то бумаги, но она лишь миловидно улыбнулась мне и указала миниатюрной ладошкой в сторону Евы.

Кабинет психиатра был похож на те, что я видела в кино. Почему-то я была уверена, что лишь частные клиники, да и то не все, могут позволить себе подобную роскошь: кожаные светлые кресла, узкие горизонтальные шкафчики библиотеки из темного дерева, дизайнерский журнальный стол на витых ножках. Обстановка дорогая и располагающая к беседе, будто встреча с другом в гостиной его загородного дома. Я села в одно из кресел, Ева взяла со стола черную папку и элегантно опустилась напротив меня в такое же слишком удобное и мягкое кресло.

– Майя, для начала нам необходимо подписать документы, поскольку вам будут раскрыты врачебная тайна и персональные данные Тони, – она внимательно оглядела меня и достала из папки небольшую стопку листов. – Вот нотариально заверенная копия письменного согласия на разглашение сведений, составляющих врачебную тайну.