Дождавшись, пока носилки снесут вниз и поставят в салоне«Скорой помощи», Питер улыбнулся сиделкам, но ничего не сказал. Сделав им знакподождать, он забрался в машину и сел на сиденье рядом с Нэнси. Взяв ее руку всвою, Питер заговорил:

— Здравствуй, Нэнси, меня зовут Питер. Какдолетела? — Он разговаривал с ней спокойно и уверенно, как будто она всееще была нормальным человеком, а не безликим, замотанным бинтами манекеном, иэто подействовало. Питер буквально физически почувствовал, как при звуке егоголоса по телу Нэнси прокатилась волна облегчения и радости.

— Прекрасно… А вы доктор Грегсон? — Голос ее былусталым, но в нем сквозили любопытство и интерес.

— Да, я доктор Грегсон, но ты лучше называй меня поимени. Во-первых, я не такой уж старый, а во-вторых, «Питер» звучит не такофициально. Ведь нам с тобой предстоит работать бок о бок целых полтора года,так что…

Нэнси очень понравилось, как он это сказал, и если бы онамогла, то непременно улыбнулась бы в ответ на эти слова.

— Я не говорила, что вы старый, — возразила она.

Питер рассмеялся.

— Доктор Грегсон, мистер Грегсон… — проговорилон. — Так и видишь перед собой этакого старикашку с брюшком, седенькойбородкой и в золотых очках. Можешь мне поверить — я совсем не такой. Ты скоросама в этом убедишься.

— И вы… Ты приехал сюда, чтобы встретить меня?

— Почему бы нет? И потом, разве на моем месте ты неприехала бы встретить меня?

— Да. — Нэнси захотелось кивнуть, но она несмогла. — Спасибо…

— И я рад, что сделал это, — решительно сказалПитер. — Ты была когда-нибудь в Сан-Франциско, Нэнси?

— Нет.

— Ну, я уверен, что тебе здесь понравится. Мы подберемтакую квартиру, что тебе самой не захочется никуда уезжать.. Большинство людей,которые приезжают в Сан-Франциско, так и остаются здесь навсегда — они какбудто корни пускают, так что через год-два их уже не заставишь тронуться сместа, хоть озолоти. Я тоже приехал в Сан-Франциско из Чикаго, и, поверишь ли,за все это время мне ни разу не пришло в голову поискать местечка получше.

Нэнси сразу понравился голос этого человека, его манераговорить. Доверие к нему, надежда, что у них все получится, поселились в еедуше.

— А ты из Бостона?

Питер обращался к ней спокойно и очень дружелюбно, словно ихпознакомили на вечеринке близкие друзья. Он очень хотел, чтобы Нэнсирасслабилась и передохнула после долгого и трудного перелета через всю страну,и намеренно задерживал отъезд в госпиталь. Ей нужно было просто полежатьспокойно хотя бы несколько минут, да и сиделки, оживленно болтавшие ссанитарами, были рады возможности слегка размяться после полета. Время отвремени они посматривали на Грегсона, который продолжал доброжелательнобеседовать с Нэнси. Знаменитый хирург буквально излучал участие и теплоту, аони обе были уже достаточно опытными сиделками, чтобы знать, как много этозначит для больного.

— Нет, — ответила Нэнси. — Я из Нью-Гемпшира.Там, во всяком случае, находился сиротский приют, в котором я воспитывалась. ВБостон я переехала, когда мне исполнилось восемнадцать.

— О, как романтично!.. Скажи, это был классическийсиротский приют? Как у Диккенса, да? — Питер владел поистине волшебнымдаром говорить о самых серьезных вещах легко, с юмором, и Нэнси совсем незадели его расспросы.

— Едва ли… Сестры-воспитательницы, во всяком случае,были просто удивительными. Одно время я сама хотела вступить в сестричество,чтобы ухаживать за детьми, которые остались без родителей.

— О боже… — Питер рассмеялся звучным, ласковымсмехом. — А теперь послушайте меня, юная леди: когда мы с вами закончимнашу работу, у вас будет такое лицо, что вас сразу пригласят в Голливуд, изнаменитые продюсеры будут драться за то, чтобы заполучить вас в свои фильмы. Иесли вам после этого вздумается постричься в монахини, я… Вот тебе мое честноеслово, Нэнси, — я прыгну в залив с самого высокого моста! Так что лучшепообещай мне, что никогда не оставишь мир и не удалишься в монастырь. Мир этогопросто не перенесет…

И Нэнси готова была дать ему это обещание. Майкл ждал ее, иона должна была готовиться к встрече с ним. Нэнси давно рассталась со своейдетской мечтой стать такой же, как сестра Эгнесс-Мария, однако сейчас она несмогла отказать себе в удовольствии слегка поддразнить Грегсона.

— Ну ладно, так уж и быть — обещаю… — промолвила она снарочитой неохотой, но в голосе ее звенел сдерживаемый смех.

— Разве это обещание? Ну-ка, скажи как следует: «Я,Нэнси Макаллистер, торжественно обещаю и клянусь…»

— Я обещаю…

— Что ты обещаешь?

— Обещаю, что не уйду в монастырь.

— Вот так-то лучше.

Нэнси уже готова была отправиться в дальнейший путь, а Питерне хотел утомлять ее лишними разговорами. Выпрямившись, он знаком показалсиделкам и санитарам, что пора ехать. Санитары сразу забрались в кабину«Скорой», а сиделки сели в салон рядом с носилками.

— Ну, Нэнси, представь меня своим подругам, —весело сказал Грегсон.

— Так, сейчас посмотрим… Прохладные руки у Гретхен, атеплые — у Лили, — ответила Нэнси, и ее ответ вызвал на их лицах улыбку.

— Спасибо, Нэнси.

Гретхен слегка пожала руку девушки, и Нэнси улыбнулась просебя. Ей было так хорошо и спокойно среди этих новообретенных друзей, что онасовсем забыла о случившемся с ней несчастье и думала только о том, как будетвыглядеть ее лицо, когда в конце концов все операции будут позади и онавстретится с Майклом. Питер Грегсон ей сразу очень понравился, и она ве??ила,что он сделает все возможное, чтобы вернуть ей приятную внешность, потому чтоона тоже ему не безразлична.

— Добро пожаловать в Сан-Франциско, Нэнси… Теплыесильные пальцы хирурга легли на ее предплечье рядом с прохладными пальцамиГретхен и не выпускали до тех пор, пока «Скорая» не въехала в город. И, как нистранно, у Нэнси появилось такое чувство, будто после долгого отсутствия онавернулась домой.

Широкие задние дверцы «Скорой помощи» широко распахнулись, исанитары бережно внесли носилки Майкла в прохладный холл отеля. Здесь их ужевстречал управляющий, специально спустившийся вниз, чтобы приветствовать важныхгостей.

Марион зарезервировала в этом отеле роскошный люкс в самомверхнем этаже, хотя особой необходимости в этом не было. Просто ей казалось,что небольшая передышка между больницей и возвращением домой будет полезнаМайклу. Кроме того, у Марион было в Бостоне несколько дел, требовавших ееличного присутствия, да и Майкл по каким-то одним ему понятным причинамнастоял, чтобы два-три дня пожить в отеле и только потом ехать в Нью-Йорк. АМарион сейчас готова была удовлетворить любой его каприз.