— Никаких фокусов. — Рыцарь поднял венок иотбросил в сторону. — Это не будет ваш очередной. Он уже занят, дорогаямазель. Он уже в неволе зеленых очей.

— Заткнись, Рейнарт.

Трактирщик принес заказ.

Они ели, пили, молчали, слушали, как веселятся люди.

— Йуле, — сказал Геральт, отставляя кубок. —Мидинваэрн, Зимнее Солнцестояние. Два месяца я тут торчу. Два потерянныхмесяца.

— Месяц, — холодно и трезво поправилРейнарт. — Если ты что-то потерял, то лишь месяц. Потом снега завалилиперевалы в горах, и ты не выбрался бы из Туссента, хоть сдохни. А то, чтодождался здесь Йуле, да и весну скорее всего тоже здесь дождешься, так это естьвысшая сила, а посему нечего жалобно скулить и причитать. Что же до сожаления,то не надо преувеличивать. Все равно я не поверю, что тебе так уж сильно жаль.

— Да что ты знаешь, Рейнарт? Что знаешь?

— Немного, — согласился рыцарь, наливая. — Неочень много сверх того, что вижу. А видел я вашу первую встречу, твою и ее, вБоклере. Помнишь Праздник Бочки? Белые трусики?

Геральт не ответил. Он помнил.

— Дивное это место, дворец Боклер, полное любовныхчар, — замурлыкал Рейнарт, наслаждаясь букетом вина. — Один толькоего вид способен очаровать. Помнишь, как у всех у вас дух захватило, когда выувидели, ну, тогда, в октябре. Дай-ка вспомнить, как тогда изволил выразитьсяКагыр?

* * *

— Складный замчишко, — восхищенно сказалКагыр. — Верно ведь складный и глаз радует.

— Красиво княгиня живет, — сказал вампир. —Следует Признать.

— Да уж, вполне ладный, курва его мать, домик, —добавила Ангулема.

— Дворец Боклер, — не без гордости повторилРейнарт де Буа-Фресне. — Эльфова постройка, только слегка переделанная.Говорят, самим Фарамондом.

— Не «говорят», — возразил Регис. — Анесомненно. Стиль. Стиль Фарамонда виден с первого же взгляда. Ясно. Четко.Достаточно посмотреть хотя бы вон на те башенки.

Увенчанные пурпуром черепиц башни, о которых вел речьвампир, врезались в небо стройными белыми обелисками, вырастающими изфилигранного, расширяющегося книзу здания самого замка. Все это однозначноассоциировалось со свечами, с Которых фестоны воска натекли на мастерскивыполненное основание подсвечника.

— У стен Боклера, — пояснил рыцарь Рейнарт, —раскинулся город. Стену, разумеется, возвели позже, вы ведь знаете, эльфы неокружали города стенами. Подгоните лошадей, уважаемые. Путь перед нами долгий.Боклер только кажется близким, горы искажают перспективу.

— Едем.

Они ехали резво, опережая странников и вагантов, телеги идвуколки, груженные темными, словно обомшелыми гроздьями винограда. Потомначались говорливые и пахнущие бродящим соком улочки города, потом мрачныйпарк, весь заросший тополями, тисами, барбарисом и самшитом. Потом были клумбыроз, мультифлоры и центифолии. Потом — резные колонны, порталы и архивольтыдворца, слуги и лакеи в ливреях.

Наконец возник Лютик, модно причесанный и роскошно одетый.Ни дать ни взять принц.

— Где Мильва?

— Здорова, не беспокойся. Сидит в покоях,приготовленных для вас. И не желает выходить.

— Почему?

— Об этом позже. А сейчас — пошли. Княгиня ждет.

— Прямо с дороги?

— Таково ее желание.

Зала, в которую они вошли, была полна людей, ярких ипестрых, будто райские птицы. Геральту некогда было приглядываться. Лютикподтолкнул его к мраморным ступеням, у которых в окружении пажей и придворныхстояли две женщины, резко выделяющиеся из толпы.

Было тихо, но сделалось еще тише.

У первой женщины нос был острый и курносый, голубые,проницательные и как бы слегка взволнованные глаза. Каштановые волосы уложены визумительную — воистину произведение искусства — укрепленную бархатнымивставочками прическу, продуманную до мельчайших нюансов, включая и идеальнойформы локон в виде полумесяца на лбу. Лиф декольтированного платья переливалсятысячами голубых и лиловых полосок на черном фоне, подол был черный, густоусеянный шитьем из маленьких золотых хризантем. Шею обвивало искусными завиткамиколье из обсидиана, изумрудов и ляпис-лазури, заканчивающееся жадеитовымкрестом, заходящим чуть ли не в ложбинку между небольшими, поддерживаемымижестким корсетом грудками. Каре выреза было низким и глубоким, обнаженныеминиатюрные плечики, казалось, не гарантировали достаточной опоры — Геральтежесекундно ожидал, что платье сползет с бюста. Но оно не сползало,удерживаемое в нужном положении таинственными узами портновского искусства ибуфами рукавов.

Вторая женщина не уступала первой в росте. На губах у неебыла такого же цвета помада. Однако на этом подобие заканчивалось. На еекоротко остриженных черных волосах возлежала сетчатая шапочка, с которойспускалась на лицо до кончика маленького носика вуалетка. Растительный мотиввуалетки не закрывал прекрасных, блестящих, густо подведенных зеленым контуромглаз. Точно такая же цветная вуаль прикрывала скромный вырез черного платья сдлинным рукавом. На ткани сверкали словно случайно разбросанные сапфиры,аквамарины, кристаллики горного хрусталя и золотые ажурные звездочки.

— Ее сиятельство княгиня Анна Генриетта, —вполголоса проговорили за спиной Геральта. — Преклони колени, милостивыйгосударь.

«Интересно, о которой из них, — подумал Геральт, струдом сгибая больное колено в церемониальном поклоне. — Обе, чтоб мнелопнуть, выглядят равно по-княжески. Господи, по-королевски!»

— Встаньте, милсдарь Геральт, — развеяла егосомнения женщина с каштановыми волосами и острым носиком. — Приветствуемвас и ваших друзей в княжестве Туссент, во дворце Боклер. Мы счастливыпринимать у себя особ, прибывших со столь благородной миссией. К тому жеимеющих быть в дружбе с милым нашему сердцу виконтом Юлианом.

Лютик поклонился глубоко и размашисто.

— Виконт, — продолжала княгиня, — сообщил намваши имена, характер и цель вашей экспедиции, поведал, что привело вас вТуссент. Повествование его взволновало наши сердца. Мы будем счастливыпобеседовать с вами на личной аудиенции, милсдарь Геральт. Однако сия встречанесколько задержится, поскольку нас ждет исполнение неких государственныхобязанностей. Закончился сбор винограда, традиция велит нам принять участие вПразднике Бочки.