кусочек благоразумия всплыл в океане дурости, и я пересыпал пыль в пузырек, а затем отправил его в карман со спичками. Только тогда рассеял дымчато-серый порошок над горелкой плиты.

Над пламенем взвился дымок, еще пьяное воображение ни с того ни с сего выдало картинку динозавра — вселенная закружилась, замелькала сквозь марево и вонь дымка. Дым, словно от тухлых яиц, рассеялся, и я не поверил своим глазам…

Душное, с гнильцой до пряности болото раскинулось вдоль линии горизонта. А рядом со мной, всего за каких-то сто метров лежал в топкой и теплой грязи динозавр из моего разгулявшегося воображения, только наяву. И яви этой хватило закрыть около десяти градусов обзора.

Динозавр, или как там его величать правильнее (ихтиозавр, тираннозавр?), психику окончательно доконал. Пришлось лечиться щипанием рук, давлением на глаз — результат нулевой. Уточняю: доисторическая плоть осталась на горизонте, а я окончательно поверил в силу порошка.

Несомненно, меня занесло в иное время, не воображаемое, а реальное. Мне так кажется, ибо реальный динозавр значительно отличался от воображаемого.

«Значит, я могу на самом деле путешествовать во времени и в невообразимо огромных просторах Вселенной!? — Ошалел я. — Бог с ней, Вселенной, можно попасть в ядовитый мир, а то еще похуже… Но уж Землю рассмотрю, как следует».

Пока купался в сладких грезах на тему возможностей необычного порошка, гигантская тварь заинтересовалась мной. Не знаю травоядный или хищник двинулся навстречу, но поджилки затряслись и ой как захотелось побыстрее смыться от доисторического зверя. А тут еще пара птеродактилей планировала над самой головой и ядовито шипела. Тут уж точно помнил, что эти птички хищные.

Интерес к обитателям болота мигом испарился и я, не дожидаясь приземления зубастых пташек, зажег спичку правой, а левой рукой нашарил пузырек, но не мог справиться одной рукой с пробкой. Наконец спичка обожгла пальцы, и я стряхнул ее в болото.

Хозяин топи заинтересовался пришельцем и двинул на меня гору мышц, а главное — чуть желтоватых, острых, в треть меня зубов.

Дрожащими руками едва отвинтил пробку, отсыпал в ладошку чуток порошка, чиркнул спичкой, сея на нее пыль спасения.

«Ну и глазищи, а лапу, когтистую лапу ко мне тянет, — извращенная реальность заставила не только от страха выпучить глаза и визжать, но и панически желать. — Домой, домой».

Страшилище заволокло дымом, а я плюхнулся на четвереньки… в своей кухне. Никто уже не стращал голодной пастью, но я, прежде совсем не набожный, молился:

— Во имя Отца и Сына…

Я неистово осенял грешное чело крестом, тупо уставился в стену, но видел лишь ненасытный, рубиново-кровавый глаз злобной твари. Прошло еще минут десять, пока мираж разыгравшегося страха не утонул в стене.

— Свят, свят, свят, — по инерции нервно шептали губы.

«Пронесло. Ну, его к черту, вот уж дурацкое зелье. Жить надо на родине и в свое, а не чужое время. Длинные носы обрубают и иногда с головой».

Выдав с дюжину изречений в подобном ключе, я плюнул на волшебные возможности порошка и отправился в пивнушку за обыкновенным, без всяких магий, пивом.

Постепенно вчерашние после алкогольные токсины растворились в свежем янтарном лекарстве. Страхи и головная боль испарились, как и не было, а их место заняли бесшабашная удаль, ухарство и тяга к приключениям.

«Ну, их, динозавров, к лешему. Но ведь интересно, как жили наши предки. Возможно, в пещерах было даже лучше, чем нам среди цепей законов и ядохимикатов современной природы».

Рука послушно полезла в карман и вернулась с серой щепоткой.

— Это что, соль с перцем? — пьяно шептал сосед. — Посыпь на рыбку.

Я озорно глянул на охмелевшего незнакомца, пустил пламя из зажигалки и в сером дыму пожелал: «Хочу в прошлое, на сорок тысяч лет назад».

Сосед еще пьяно ухмылялся, тянул руку за «солью», а дым клубился вокруг меня, и все исчезло.

Когда развеяло вонючую завесу, то пьянчужки словно и не было. Впрочем, от пивной тоже не осталось и следа. Передо мной, почти на месте столика, трещал смолистыми лапками сосны костер.

— Вай, вай, вай?! — неслось со всех сторон.

Мое появление предки оценили с должным уважением, не то, что зубастые твари дремучего прошлого.

Самый отважный чумазый и лохматый человек с опаской указал на меня каменным топором:

— Шаман?

— Шаман, шаман, — решил не разубеждать далекого родственника, почти Адама и щелкнул зажигалкой.

— У-у-у?! − загудело одобрительное удивление, и все почтительно шмякнулись лбами о землю.

− Швин, ням-ням, — уважительно обратился близкий потомок Адама и Евы и указал на вертел с аппетитным поросенком над костром.

Хоть я и не был знатоком языков, до меня сразу дошло, что дикарь предлагает попробовать свинину. После пивка аппетит разгулялся, и не пришлось уламывать нового шамана.

Мясо оказалось без специй и совершенно не соленым, но я быстро приспособился, как пещерные люди, посыпать еду пеплом. Не глядя на недостатки местной кулинарии, я с удовольствием насытился, нега и усталость поползли по членам. Попытался умоститься на кулак-подушку, но чья-то заботливая рука подоткнула под голову мягкую шкуру, а сверху укрыла другой.

Проснулся от невиданного в жизни ливня. Он пролился мощно и неожиданно. Все перебирались к пещере: кто тащил еду, кто шкуры или оружие, а несколько человек безуспешно прикрывали собой еще горящие сучья костра. В пещеру вносили уже промокшие безжизненные головешки. Из них пытались сложить новый костер, да что толку от никчемных, потерявших огонь палок.

− Агни, Агни, Агни, — причитал местный шаман, на каждое слово, высекая искры двумя камнями. Но без толку.

Решил помочь коллеге. На сей раз, разнообразил колдовство: извлек огонь из спички, а не зажигалки, и поджег пук сухой травы.

— Агни! Агни! — восторженно оценили пещерные люди.

Кто-то схватил горящий ком и занялся костром, а вождь (я его так определил) наградил неудачливого шамана тяжелым пинком в мясистые ягодицы. Все поддержали праведный гнев руководства одобрительным гулом, а наиболее хитрый и услужливый подчиненный подбежал выискивать блох в могучем теле сюзерена, затем лизнул руки и даже чуть ниже поясницы.

«Ого!? — подумал я. — Наши предки лизали начальству зад в прямом смысле?!»

В этом мире роль подлиз оказалась до отвращения гротескно выделена. Даже едва не выплеснул наружу смесь цивилизованного пива и доисторического поросенка.

Возможно, при отсутствии туалетной бумаги, в смысле гигиены вождь проходил полезную и приятную процедуру. Даже надменные очи окрасил бездумный туман поволоки, но когда услужливый представитель народа вместо блохи случайно цапнул царственную ягодицу, то и он получил ускорение через мягкую заднюю часть тела в направлении шамана. Обиженный шаман в свою очередь наградил тумаками, шмякнувшуюся