Если его разрушить, то связь с нашей планетой станет почти невозможна. Земле опасен контроль Мерлина и его помощников, он нам мешает.

— Нам — это кому?

— Магам и ведьмам Земли, да и всем людям. Кощеевы прихвостни столько нагадили, что инквизиция, не разобравшись, взялась уничтожать нас. Мы — белые маги, есть черные — Кощеевы. Мы вызываем дождь в сушь, а они — ураганы. Мы лечим, а они вырывают у людей сердца. Много, чудовищно много несут черные маги зла. Ну, как, ты с нами?

— Так ты сразу притворялась?

— Не совсем, — она положила руку на плечо. — Я тебе говорила правду, но только не всю…, например, когда меня везли сжигать на костер, я была абсолютно уверена, что Мерлин кого-либо пошлет на выручку. Не пропадать же ценным для его хозяина сердцам. Когда тебя увидела, то догадалась, что тебя облапошил Мерлин.

— Да, уж, — согласился с Марго. — Одежка сразу выделяла из толпы.

— Не только, — усмехнулась она. — Аура отличалась от остальных. Всем было интересно, а ты — шокирован.

— Марго, и ты решила меня околдовать, влюбить?

— Чуть-чуть, — снова, как глупому ребенку усмехнулась Марго. — Тебя уже подготовил Мерлин.

— Теперь понятно, почему глядел во все глаза на тебя, как истукан, почему топал на костер. Меня дергали за веревочки, как куклу.

— Не только, — успокоила ведьма. — Это и твой выбор. Мерлин и я только создавали ситуации, а выбирал ты.

— Получается, что вы управляли?

— Нет, просто предугадывали поступки. Реакции людей очень похожи. Никто не заставлял тебя заглатывать крючок с привлекательной наживкой. Никто не заставлял лезть на костер, пробираться в Темный Мир… Конечно, ты многого не знал, но даже мой брат и то не знал, что он тоже «подсадная утка».

— Все же не зря с вами борются христиане — вы враги человечества.

— Зря ты так… Мы стояли на страже планеты еще задолго до первых христиан. Не было бы нас, то и люди оставались бы на уровне животных. — Марго нежно заглянула, казалось, в самую душу. — Поверь, церковь никогда с нами не боролась.

— А как же костры?

— В кострах жгли шарлатанов. Их мне очень жаль. Нас, истинных магов, всего десять, о нас не подозревают ни Мерлин, ни церковь.

— Не так уж вы могучи, стражи планеты, — ехидничал я. — Едва не изжарилась в огне инквизиции, да только я спас.

— Ты просто не обратил внимания, что над городом уже висела туча, ждала приказ затушить пламя. Ураган расшвырял бы головешки и разогнал толпу, а я из любых пут вмиг освобожусь. Еще тьма накрыла бы город, и шла бы я, куда хочу, без помех, — Марго резко умолкла, выдержала паузу и подвела итог: — Так ты с нами?

Обидно, когда из тебя делают куклу, но меня все равно тянуло к Марго. Я не мог ее бросить.

— С вами, — согласился я, и показалось, что кто-то потянул за ниточки. По крайней мере, возникло ощущение, что это не мое решение.

«Почему оно может быть моим? — запоздало рассуждал. — Пользуются, как марионеткой, держат за дурака. Но как отказаться от Марго, как бросить милую волшебницу?»

— С вами, — повторил я. — Только не пойму, зачем вам, могучим магам, моя тщедушная помощь?

— Нас всего трое, а без тебя — двое. Даже слабые руки сгодятся во враждебном стане. Возможно, именно твоя, как ты говорить, тщедушная помощь окажется решающей. Кроме того, совесть не подсказывает, что ты должен идти с нами?

— Я и сам не знаю уже, кто и что мне подсказывает.

— Ну-ну, — Марго откровенно насмехалась. — Не плачься. Ты не под гипнозом. Все поступки зависят только от твоей воли. Ну, а если кто-то тебе протопчет дорожку, то ты сам выбираешь идти по ней или поперек.

«Да уж, — думал про себя. — Тут, небось, каждый шаг просчитали. Дерг за веревочку — шаг, дерг — второй, еще потянет — улыбочка или плевок. Окрутила ведьма — одним словом. Стыдно, противна беспомощность, но одновременно безудержно тянет за Марго, как хвост за собакой. Так бы и вилял, желая угодить. Так бы и вилял…»

— Сейчас не до дискуссий, Марго, — перебил Павел. — Что дальше делать?

— Что, что, — невозмутимо передразнила ведьма. — Допрашивать Мерлина. Он должен знать, где кристалл.

— Только лишишь его немоты, — забеспокоился я. — И нас ждет будущее покруче, чем ползать червягами.

— Не бойся, — Марго подкрепила успокоительные слова очаровательной улыбкой. — Его сила не в голосе и властных взмахах рук, а в приборах, тонко чувствующих и исполняющих приказы Мерлина. Будем допрашивать в поле… Не по всему же Темному Миру он расставил исполнительные механизмы.

— Так и вы тоже пользуетесь приборами, а не чародейством? — догадался я.

— Не совсем… Еще гипноз или, например, пыль усиления желания. Есть разные магические хитрости, но в основном, ты прав — вся сила в приспособлениях. Иногда люди видели их силу, вот и пошли сказки о коврах-самолетах, мечах-кладенцах, сапогах-скороходах… Многое, конечно, существует только в сказках, но мы работаем, Темный Мир не спит, да и простые люди изобретают достойные сказок вещи.

— Пошли, торопил Павел. — Сюда могут зайти помощники Мерлина.

— Я знаю, погоди…

Марго отсыпала немного порошка и сотворила живую голограмму Мерлина. Ее создание холодно улыбалось, говорило, но оказалось неосязаемым.

Временно введет колдунов в заблуждение, — объяснила Марго. — Пошли.

Выбрались из логова Мерлина тем же путем, что и вошли, но только вчетвером. Павел нес червягу, которая зло сверкала глазенками и безуспешно грызла беззубой пастью стекло изнутри. Психика всемогущего колдуна так и перла из тщедушного тельца, но что толку? Как говорят: бодливой корове Бог рог не дал.

Остановились, только скрывшись с прямой видимости из окон замка, на полянке в лесу. Марго вытащила шипящего Мерлина и вновь пустила в небо дымок волшебного порошка. Червяга на наших глазах трансформировалась в невообразимого уродца: из змеиного тельца выросла, размером с кулак, голова Мерлина и, плюясь слюной, запищала:

— Сотру в порошок! Как вы смели?!

Марго, правда, долго не собиралась слушать ядовитую истерику колдуна и залепила злой ротик куском пластыря.

«Наверно наклейку — кляп сотворила вместе с головой колдуна?» — рефлекторно отметил я и, молча, наблюдал дальше.

— А теперь ты слушай, шкодливый противный старик, — Марго, такая величественная, еще больше нравилась. — Где кристалл связи с Землей?

Маргарита отклеила пластырь.

— Ты мне за это поплатишься, поплачешь горькими кровавыми слезами. Ой! Ой! Ой!

Вопли колдуна прорвались ответной реакцией на усилия Марго. А она, действительно с усилием, даже костяшки пальцев побелели, крутила уши неугомонного старика.

— Ну что, успокоился?

Мерлин только жалобно повизгивал и испуганно кивал.

— Тогда говори.

— Мм-м, — мычал колдун,