— Знаете, не очень хорошо в замужестве жить рядом с родителями. Лучше выйти замуж за неместного и уехать.

— Правда? Вы говорите это по опыту?

— По правде сказать, да. Мой собственный брак закончился разводом.

— Да? Вы хотите сказать, что жена развелась с вами, потому что вы жили слишком близко от родителей?

Рядом замаячила тень.

— Изабель, дорогая, — сказала приятная женщина, которая встретила меня у порога, — не следует болтать с гостями. Джентльмен хочет есть. — Она нервно мне улыбнулась. — Боюсь, моя дочь иногда слишком прямодушна. Простите ее.

— Дорогая миссис…

— Клей.

— …миссис Клей, вам незачем извиняться. Ваша дочь очаровательна.

Хозяйка занервничала еще больше и быстро ретировалась на кухню. Но все же, когда минутой позже она появилась и уселась у буфета, притворяясь, что смотрит на колышущуюся жимолость за окном, мне пришлось заканчивать обед в нарочитом молчании. Изабелла обслуживала меня с опущенными глазами и скромным выражением лица. Я уже чуть было не решил, что миссис Клей по-викториански строга, когда крупный мужчина с военными усами просунул голову в дверь столовой. «Тебя к телефону, Хильда», — сказал он миссис Клей и исчез, не дожидаясь ответа.

К тому времени остальные клиенты разошлись. Когда миссис Клей неохотно удалилась, мы с Изабеллой остались одни.

— Должен признаться, не могу представить вас женой рыночного торговца, — сказал я. — Вы и в самом деле хотите провести остаток жизни за срезанием роз?

— А есть что-нибудь интереснее для срезания?

— Наверное, мне стоит показать вам когда-нибудь мою оранжерею.

— Оранжерею? Как грандиозно! Вы — владелец одного из тех особняков, где мигают газовые рожки, время от времени кричит героиня, а как только садится солнце, в буфетах начинают стучать костями скелеты?

— Приезжайте посмотреть, — предложил я, — и сами увидите.

— Боже мой, надеюсь, это не значит, что вы открываете особняк для осмотра «каждый день, кроме воскресенья, детям за полцены!»?

— Я еще не дошел до такой степени нищеты!

— Слава Богу! В таком случае… — Дверь открылась, и ее мать вошла в комнату, — не хотите ли выпить кофе в гостиной, сэр? — скромно сказала Изабелла.

— Спасибо, выпью.

Но кофе принесла ее мать, и хотя я не торопился его допивать, Изабеллу увидел, только когда вышел к машине.

Она сидела на переднем сиденье.

— Пожалуйста, простите меня, — сказала она, — но я просто не смогла устоять перед приглашением посмотреть оранжерею. Ехать далеко?

Ехать было далеко, поэтому я пошел на компромисс и поехал через девонскую границу, чтобы остановиться выпить чаю в Лонсестоне. По дороге мне пришло в голову расспросить ее о женихе.

— Сколько ему лет?

— Киту? Тридцать три. Он такой милый. Спокойный, надежный, на него можно положиться.

Было совершенно очевидно, что он ей уже надоел и что она выходит за него только для того, чтобы ускользнуть из-под бдительного ока родителей.

— Не выходите замуж без любви, — с жаром посоветовал я. — Я женился ради денег и крыши над головой, потерял и то и другое, обидел жену, которая, надо сказать, очень хорошая женщина. Это было фиаско. Не смейте выходить замуж за вашего садовника, если вы можете жить без него, а если вы не можете без него жить, то какого черта пьете со мной чай в Лонсестоне? Если бы ваш жених был вам хоть сколько-нибудь дорог, дорог по-настоящему, а не понарошку, вы бы на меня и не взглянули.

Она смотрела на меня огромными зелеными глазами и молчала.

— Разве это неправда?

— Да, — прошептала она. — Вы все поняли.

— Тогда давайте не будем больше говорить об этом садовнике. Не выходите за него замуж. Лучше выходите за меня. Я совсем не святой, но, по крайней мере, могу обещать, что скучно вам со мной не будет. Не погребайте себя заживо в заброшенной девонской деревушке! Вы сами прекрасно знаете, что сразу же ее возненавидите. Становитесь хозяйкой Пенмаррика.

Наступила пауза. Мы смотрели друг на друга.

— Вы на самом деле все поняли, — сказала она, притихшая, — вы совсем меня не знаете, но вы все поняли.

— Вы выйдете за меня?

— Да, конечно. Когда мы сможем пожениться?

2

Это правдивая история, поэтому-то она и кажется более невероятной, чем придуманная. Из нее может получиться хороший анекдот из тех, что принято рассказывать после ужина, чтобы все женщины восклицали: «Да! Правда? Как романтично!», а мужчины говорили: «Честное слово? Ну и быстро же ты сработал!», а потом все смотрели друг на друга и думали, не сожалеем ли мы о столь быстром продвижении к матримониальным узам.

Конечно же, мы не поженились немедленно, сбежав в Гретна-Грин, — это было бы слишком быстро даже для нашего скоропалительного романа, — но мы, во всяком случае, смогли устроить так, что Изабелла все же вышла замуж в августе. Только не за своего садовника. Она вышла замуж за меня и стала хозяйкой Пенмаррика.

Когда ее родители впервые поняли, что я ею всерьез интересуюсь, они пришли в ужас. Мне кажется, что я представлялся им дьяволом в человеческом обличье, который неожиданно свалился им на голову, разрушил помолвку их дочери с респектабельным молодым человеком и покорил ее одним мановением руки. Мне пришлось основательно поработать, чтобы завоевать их расположение, но, когда мне надо, я умею много работать, а я решил, что мы с Изабеллой поженимся открыто, с благословения ее родителей, с помощью общепринятой церемонии в бюро регистраций.

Мой развод не дал нам пожениться в церкви.

— Вы были пострадавшей стороной? — с сомнением спросила миссис Клей.

— Нет, — сказал я. — Развод произошел из-за измены, но измена была организована специально, чтобы развестись. Если хотите, можете написать моей прежней жене, она очень хорошо обо мне отзовется. Мы разошлись по-дружески.

Не удивительно, что они смотрели на меня с таким невероятным подозрением.

— Приезжайте в Пенмаррик, — хитро добавил я, — Вам надо встретиться с моей матерью. Она обожает принимать гостей.

Им это понравилось. Для них это отзывалось стабильностью, убеждало, что мое предложение честно. Когда они согласились приехать, чтобы осмотреть будущий дом их дочери и увидеть ее свекровь, я со всех ног помчался в Зиллан.

— Мама, — сказал я, как только объяснил ей ситуацию, — для меня это очень, очень важно. Не могла бы ты поехать в Пенмаррик и принять их вместе со мной за обедом? Они меня не любят, потому что считают слишком богатым, знают, что я разведен, и еще они с полным основанием подозревают, что у меня сомнительное прошлое, но как только они увидят тебя, весы качнутся в мою сторону. Ты умеешь разыграть великосветскую леди, и, я уверен, они решат, что ты родилась герцогиней. Упомяни, что мы каждую неделю вместе ходим в церковь, что я твердо решил снова жениться и успокоиться! Они будут на лету ловить каждое твое слово.