После этих слов пограничница слегка смутилась, и Иринадогадалась, что сообразительный профессор Кряквин кроме слов употребил ещёкое-какие средства убеждения.

— Ну, в общем, — продолжила девушка, — ядумаю, ведь правда, для мусульманки это большой грех… и действительно женщина,по голосу судя… и не на самолёт она идёт, а в город… ну, понятное дело,нарушение… — она просительно взглянула на Катю и Ирину, — вы ведь меня незаложите?

Подруги дружно замотали головами.

— В общем, пропустила я эту мусульманку замотанную… итвой за ней так и припустил…

— Спасибо, — проговорила Ирина и протянула девушкекупюру.

— Да что вы, — та отмахнулась, — я не из-заденег, а только как женщина женщине… у самой друг — тот ещё ходок… нотвой-то, — она сочувственно поглядела на Катю, — с виду такой… негодящий, а туда же!

Обе пограничницы скрылись за служебной дверью, а подруги,пригорюнившись, побрели к выходу.

— Ну и что, интересно, я выиграла? — раздражённопроговорила Катя после длительной паузы, — узнала только, что мой, спозволения сказать, муж действительно прилетел с какой-то восточной красоткой!А кто она такая и куда потом подевалась — так и неизвестно!

Постой-ка! — вдруг проговорила вполголоса Ирина ибросилась в сторону. Проследив за ней, Катя увидела, как подруга поймала залокоть худощавую немолодую женщину в сером комбинезоне, которая двигалась по залу,вооружённая большим моющим пылесосом. Катя двинулась вслед за подругой, ещё невполне понимая, что та задумала.

— Два дня назад вы здесь убирали? — допрашивалаИрина уборщицу.

— Ну, допустим, что я, — отвечала танасторожённо, — а чего надо-то? И ты кто вообще такая?

— Да вы в позу не становитесь, я только поговоритьхочу!

— А о чем нам разговаривать, и чем мне это поможет?

— Немножко заработать хотите?

— Ну, допустим, хочу, только это смотря чем. Сконтрабандой, с наркотой не связываюсь…

— Боже упаси! — Ирина замахала руками. —Какая контрабанда! Я что, по-вашему, похожа на контрабандистку?

Уборщица оглядела её и пожала плечами:

— Да сейчас не разберёшь, кто на кого похож. С виду —человек как человек, а на самом деле — террорист или авторитет уголовный…короче, чего надо-то?

— Обыкновенное дело, житейское! Вот у подруги моей муждва дня назад прилетел, и был он притом с посторонней бабой…

Известное дело, — уборщица пригорюнилась, — всеони такие! Мой вот, козёл, двадцать лет прожили и вдруг взбрыкнул, ушёл кмолодой, с тремя детьми меня оставил, так и пришлось за тряпку да швабрувзяться… Думала на пенсии отдохну, поживу на даче как белый человек, цветочкиразводить буду, тюльпаны с георгинами, а мне судьба дулю с маслом показала!Вкалываю тут с рассвета до заката, так что руки-ноги отваливаются!

— Так у вас же дети, наверное, большие, — брякнулаКатерина, — помочь могут…

— Вот и видно, что у тебя детей нету! —безошибочно определила уборщица. — Иначе ты бы ерунды не говорила! Это женадо — дети помогают! У меня сын три года назад женился, внука уже имею.Квартиру они купили, так туда все надо! До последней плошки! С пустыми рукамине придёшь! А две дочки-близняшки в институте на третьем курсе. Это, я тебескажу, вообще стихийное бедствие! Обуви одной в сезон по две пары стаптывают! Азарабатывать когда ещё начнут!

— Ужас какой! — Ирина живо представила, что вместоодной Наташки у неё будет целых две, притом одинаковых. Тут и одну-то никакимисилами в оглобли не ввести!

— Короче, чего от меня-то хотите? — уборщицараспрямилась, опершись на свой пылесос, и с сочувственным интересом огляделазаплаканное лицо Катерины.

— Два дня назад он прилетел, — начала Ирина,поняв, что от Кати будет мало толку, — марсельским самолётом…

— Из себя-то какой?

— Росту небольшого, худощавый, из себя не очень видный,немолодой…

— Вот ведь козёл! — расстроилась уборщица. —Слова доброго не стоит, а туда же, налево глядит! Нет, все мужики сволочи! Непонимают хорошего отношения! Только как же я его вспомню по таким-то приметам?Таких, считай, мильен здесь каждый день проходит!

— Загорелый очень, — продолжила Ирина, — одетстранно, поверх шортов и рубашки пояс пятнистый, весь перьями увешан… и главное— женщина при нем была вся в чёрное закутанная, даже глаз не видно…

— А, ну этих-то я видела! — обрадоваласьуборщица. — На них тут все глазели! Чисто клоуны! В цирк ходить не надо!Дуська, подруга моя, что при туалете служит, сказала — видать, из дурдомасбежали! Мужик твой, — она покосилась на Катю, — эту свою,замотанную, в туалет повёл, прямо до самой кабинки! Дуся ему вежливо говорит:мужчина, вы куда прётесь? Здесь женский туалет! А он ей сотню сунул и ерундукакую-то сказал, типа ей без провожатого нельзя… если уж она больная, такположено с санитарами перевозить…

— А потом, потом куда они отправились?

— Куда-куда, куда все! Сели на такси к Васильичу иуехали!

— А кто это — Васильич?

— Да вон там, возле выхода спросите, он тут каждый деньсо своей машиной дежурит, здесь ведь чужих не пускают…

Ирина поблагодарила уборщицу и, помня её рассказ о трудной ибедной жизни, вложила ей в руку хрустящую купюру. Женщина снова включилапылесос, напоследок ещё раз сочувственно взглянув на Катерину. Подругидвинулись к выходу из здания.

Перед самой дверью их перехватил молодой человек с бегающимиглазами и скороговоркой забормотал:

— Такси недорогое, недорогое такси до города не нужно?

— Недорогое — это как? — поинтересовалась Иринадля поддержания разговора.

— Известно как — сто баксов!

— Ох ничего себе — недорогое!

— Не хотите как хотите! — парень пренебрежительнопожал плечами. — Давитесь в автобусе! У нас теперь свободная страна!

Он отвернулся, утратив интерес к подругам.

— Постой, — окликнула его Ирина, — некипятись. Нам вообще-то Васильич нужен. Где его найти?

— Васильич? — парень ещё раз внимательно огляделИрину. — Ну вон его тачка стоит, — он показал на парковку передвыходом, — вон его «пассат» вишнёвый! Видите, рядом с чёрным «мерсом»!

Подруги вышли на улицу и направились к темно-красной машине.

Около «пассата» стоял коренастый лысоватый дядька с крепкойзагорелой шеей и здоровенными ручищами, выпирающими из коротких рукавоврубашки. На левой руке красовалась старая татуировка — русалка с розой инадписью «Нюся». Мужик курил и разговаривал о чем-то с другим водителем, помоложе.

— Это вы — Васильич? — осведомилась Ирина.