— С ума сойти! — выдохнула Катька. — Какойдушевный человек этот Себастьянов! Валик, ставь скорее чайник!

С большим трудом перетащили торт на кухню, электрическийчайник уже вскипел, и Катя торопливо рылась в шкафу в поисках заварки. И тутснова зазвонили в дверь.

— Ну будет когда-нибудь в этом доме покой илинет? — ворчал профессор, идя по длинному коридору. — Катерина, небосьопять к тебе…

Однако на этот раз гость явился к профессору Кряквину. Напороге стоял худой высокий старик, загорелый до черноты и продублённый морскимветром и солёной водой. Ирина без труда узнала в нем бывшего доцентаКонстантина Сергеевича Маслова, под чьим присмотром была оставлена втораяафриканская жена профессора Кряквина. Доцент был одет в довольно приличнуюрубашку с коротким рукавом, потёртые, но чистые джинсы и, если не считатьдлинной пегой бороды, выглядел вполне цивильно.

— Валентин! — вскричал исследователь одичаниябомжей. — Горе-то какое! Ты прости меня, идиота старого! Не уследил! Неуберёг! Маня-то наша… Маня-то… Манечка…

— Померла? — профессор схватился за сердце.

— Акулы съели? — спросила Катька, сердито косясьна своего мужа и сжимая в руках пустой заварочный чайник.

— Акулы в наших широтах не водятся, — сдостоинством ответил бывший доцент, — вы, Катерина Михайловна, со мной нешутите, я по серьёзному делу пришёл. И не померла, Валентин, твоя жена, асбежала.

— Как? — ахнули все хором.

— Да вот так! — сердито ответил дядя Костя. —Парусник такой знаете — «Штандарт» называется?

— Знаю! — оживилась Ирина. — Ребята его самисделали по чертежам Петра Первого. И внешне все такое же, как в восемнадцатомвеке, очень красиво…

— Ну, проходили они мимо, да сели на мель возле судостроительного.Там давно фарватер почистить надо. А эти думали, что проскочат — ан нет. Ну,пока то да се, буксира ждали — три дня они возле нас ошивались. И все на берег— то за водой, то инструмент какой…Маня им покушать сготовила, они её к себе насудно пригласили. Есть у них там такой, не то механик, не то ещё кто… —здоровый, рыжий… И как я не допёр, что она на него сразу же запала…

Доцент огорчённо махнул рукой и продолжал:

— Они её сманили, сказали, что в кругосветноепутешествие собираются, может и к берегам Африки пойдут… Да только дело все вэтом рыжем, он девке голову заморочил…

— Какое кругосветное путешествие? — удивиласьИрина. — Я думала — это судно у них вроде игрушки, туристов привлекать.

— Да нет, плавают они отлично. Далеко ходят, еслиштормов, конечно, нету. Когда под парусами, а ещё моторчик у них, десять узловдаёт, а им больше и не надо. На зиму на прикол становятся в Швеции, к примеру,или ещё где. В прошлом году во Франции стояли, в Сен-Мало. Так что сбежала Маняэтой ночью, а тебе, Валентин, вон послание оставила.

Он протянул профессору кусок бересты. Там было нацарапаночто-то неверной, дрожащей рукой. Профессор внимательно вгляделся внеразборчивые каракули и побледнел от гнева.

— О несчастная! — вскричал он громкимголосом. — Как посмела ты ослушаться Великого Шамана? Как посмела тынаписать мне, моля о прощении? Нет прощения неверной жене! Думаешь, я поверилтвоим словам, что ты решила уехать, чтобы не мешать моему счастью с Катериной?

Подруги в полном обалдении уставились на профессора. Волосыего встали дыбом, глаза горели неверным огнём.

— О неверная! — продолжал в исступлении оратьпрофессор. — Место тебе на жертвенном костре! Великие Боги Западных болотповелели запекать подобных тебе на медленном огне!..

— Под соусом из семи трав? — спросила Катеринатаким голосом, что её муж сразу остановился. Он даже положил на пол копьё,которое схватил в гневе, бегая по коридору.

— Ах ты, многоженец несчастный! — крикнула Катя ибросила на пол заварочный чайник, к счастью он оказался пустой. Чайникразбился, Катерина наступила ногой на осколки и пошла на своего профессора:

— Значит, вот оно как? Значит, ты привёз её сюда вовсене из жалости? С чего это ты так раскипятился? Баба с возу — кобыле легче! Гдебы радоваться, так этот заведующий гаремом встаёт в позу и начинает орать, какбудто его ограбили!

— Никому не позволено нарушать Закон! —высокомерно произнёс профессор. — Иначе Великие Боги Западных болот…

— Да плевать я хотела на твоих Великих Богов, —завизжала Катерина, — и Маня тоже!

Здесь не Африка. Так тебе и надо! Одна жена ушла, и я тожеуйду!

Ирина дёрнула Жанну за руку и рванулась к двери.

— Хватит уже с меня этой сумасшедшей семейки, —шепнула она, — слышать их больше не могу!

Жанна согласно кивнула и схватила сумочку. — Девочки,не бросайте старика! — жалобно воззвал бывший доцент. — Я с вами!

— Конечно, — опомнилась Жанна, — я вас отвезукуда нужно.

— Да мне только до Невы, на пристань, — сообщилдядя Костя, — там Борька с катером ждёт.

— Привет ему передавайте, — на бегу улыбнуласьИрина.

Когда они были на первом этаже, сверху раздался крик, иКатька перевесилась через перила:

— Девочки, вернитесь! Мы уже помирились!

— С чем вас и поздравляем! — хором ответили Жаннас Ириной, не сбавляя темпа.

— Девочки, а как же торт? — взывала Катька. —Мне одной столько не съесть, а Валик вообще к сладкому равнодушен…

— Генеральшу Недужную пригласи! — крикнула Ирина ихлопнула дверью подъезда.