Охотник на ведьм, охотник, охотник, ты украл мое сердце, ты забрал его себе. Охотник на ведьм.

Потом засыпает и он. Я слушаю его ровное дыхание. Его рука обвивает мое тело, глаза закрыты. Я смотрю на него, на мужчину, которому принадлежит моя душа. Какое-то время я думала, что он никогда не спит, и, возможно, сегодня он уснул лишь потому, что пьян… мной.

Его тело все в следах былых сражений. Осторожно провожу кончиками пальцев по шрамам и чувствую себя к нему так близко, как никогда раньше. Он что-то бормочет во сне, притягивая меня еще ближе.

Он задевает глубоко внутри меня нечто такое, что заставляет замолчать последний вздох Королевы во мне. Его прикосновения, его руки – они придают мне сил.

Его руки держат меня в нежных объятиях, но эти руки принесли смерть моим сестрам и будут продолжать это делать. И мне, быть может, тоже.

Я осторожно глажу его волосы.

– Быть может, мне нельзя тебя любить, – вздыхаю я. – Но я люблю… люблю.

Позади него я вижу, как движется брезент палатки, и, кажется, мельком замечаю Ольгу, которая тут же исчезает.

– И она тоже тебя любит, – бормочу я, опуская голову на его грудь. – Только ты… ты ни одну из нас не любишь.

Шум крыльев – его я почти не слышу. И только возбужденные голоса возвращают меня в реальность из опьяняющей безопасности объятий охотника на ведьм… и из кошмаров. С трудом открываю глаза, борясь с легкой усталостью и криками в голове, а он уже стоит у кровати и быстро натягивает штаны.

– Что?..

– Оставайся здесь! – кричит он мне, хватаясь за меч, и убегает.

Я натягиваю свою броню так быстро, как только могу. Шум снаружи перерастает в ураган. Это не Повелительница драконов… нет, это птицы!

Я мчусь наружу. Ночь еще нависает над палатками, раскинув свои черные рукава над безлунным небом. Но опасность, с которой мы все столкнулись, невозможно не заметить.

Темный рой ворон кружит над палаточным городком. Удары крыльев заполняют воздух. Повсюду бегают люди, что-то кричат друг другу. Я вижу, как одни поднимают оружие, другие плачут, бледнея, прячутся в палатках и оттуда тайком поглядывают на стаю. Я бегу, я ищу охотника на ведьм.

Я толкаюсь по проходам, стараясь не зацепиться за натянутые веревки и в то же время не упустить из виду смутные очертания птиц. Слишком темно, день вытеснит ночь лишь через несколько часов. За это время может случиться многое. И вот я достигаю площади. Сотни людей по-прежнему стоят там, завороженные зрелищем, а может, скованные страхом. Радость и веселье забыты. Факелы и костры еще горят, инструменты музыкантов небрежно лежат на помосте: воспоминания о ночи, конец которой неизвестен.

Внезапно становится так тихо, что кажется, будто все люди разом затаили дыхание. Я останавливаюсь и поднимаю взгляд на стаю. На какой-то миг большие птицы замирают в полете, будто наслаждаясь моментом.

А потом они, подобно черной волне, со свистом падают вниз, расталкивая людей. Все бегут, спотыкаются и визжат. Кто-то падает на землю, кто-то отшатывается в сторону. Сражаются лишь немногие. Крики превращаются в стоны. Птицы наносят раны, выклевывают глаза. Кто-то натыкается на меня, и меня уносит потоком беглецов, повсюду птицы, повсюду их когти и острые, как бритва, клювы. Где-то кричит женщина, она все кричит и кричит, и я превращаюсь в один бесконечный сгусток страха.

– Охотник на ведьм, – шепчу я, не зная, где его искать. Я пробираюсь сквозь толпу, отчаянно стараясь не наступить на тех, кто лежит на земле, – и женщина кричит снова. Тысяча лиц, некоторые залиты кровью.

– Охотник на ведьм! – кричу я и пытаюсь выбраться из толпы, протискиваясь мимо мужчины, у которого отсутствует половина уха. Кровь бежит по его щеке. В глазах застыл такой ужас, словно он увидел саму смерть.

– Они везде! – пронзительно визжит он. – Нам не убежать! Не убежать!

Он грубо хватает меня за плечи. Его острые пальцы впиваются в мою плоть. Он брызжет слюной, когда говорит:

– Они здесь, чтобы убить нас! Они убьют нас всех. Мы все умрем!

– Отпусти меня!

– Мы умрем! – всхлипывает он, а затем отпускает меня. Я отшатываюсь от него, нахожу брешь в толпе и наконец выбираюсь из потока тел. Быстро оглядевшись, понимаю, что я все еще на площади. Люди толпятся у выходов, вороны их отгоняют. Они повсюду, они сгоняют свою добычу в одну кучу, убивая одного за другим. Женщина… ее крик стихает… и я догадываюсь, что это значит.

Земля усеяна изрубленными телами. Некоторые еще шевелятся, другие лежат безмолвно и неподвижно.

– О боже! – шепчу я. Чья-то рука хватает мою лодыжку.

– Помоги мне! – Голос доносится откуда-то с лица, больше похожего на сплошное кровавое месиво.

Я закрываю руками рот, подавляя крик, подавляя тошноту.

Так близко… я никогда не была так близко к страданиям. Я задыхаюсь, отшатываюсь назад, спотыкаюсь, падаю на безжизненный труп женщины. Ее сердце остановилось. Битва для нее окончена.

– О боже! – Мой голос срывается. Пошатываясь, я бреду между ранеными, умирающими, мертвыми… – Охотник на ведьм, охотник на ведьм!

И вот он рядом со мной, тянет меня к столам, толкает вниз.

– Оставайся тут и сиди тихо, ясно?!

На мгновение я чувствую облегчение, но буквально тут же паника возвращается.

– Но…

– Ты останешься тут! – Он наклоняется, мимолетно проводит большим пальцем по моим губам. – Оставайся здесь! Не двигайся с места! Я заберу тебя, как только все закончится.

И он уходит. Вокруг меня, шатаясь, натыкаются друг на друга ослепшие люди. Какой-то мужчина спотыкается о скамью и, поскуливая, остается лежать рядом со мной, тараща на меня пустые глазницы. Это человек с отсутствующим ухом. Мне становится плохо. Задыхаясь, я прижимаю кулак ко рту, подавляя рыдания. Обнаженные женщины Фридберта, скрючившись, прячутся под соседним столом. Всхлипывая, они цепляются друг за друга, широко раскрыв глаза. Два больших ворона приземляются на корчащегося человека и рубят клювами его голову. Одна из женщин визжит. Ворон поднимает голову, настороженными глазами смотрит на нее, затем соскакивает вниз. Я слышу, как они кричат, вижу панику во всех их движениях, как они отступают назад, прочь от большой птицы, от которой не могут убежать.

Беспомощная и бессильная, я сижу под столом, вынужденная смотреть на все это, но не в состоянии помочь. Я сжимаю руки в кулаки, призывая магию Пернатой. Я чувствую, как она окружает воронов. Она витает в воздухе, но мне не отвечает. Проклятие Ледяной ведьмы держит меня в плену. Большая птица нагоняет женщин и рубит клювом пятку первой. Я вижу брызги крови и принимаю решение. Быстро вылезаю из-под стола, хватаю с тарелки нож и вонзаю его в пернатое тело первого ворона. Он хрипит – второй разворачивается, глаза черные, как ночь. Думаю, моя сестра может через них видеть. И она видит меня. На мгновение на площади воцаряется мертвая тишина. Я вытаскиваю нож из тела птицы и срываю с нее оперение. Под ним – истекающая кровью обнаженная женщина. Она поднимает взгляд своих черных глаз и смотрит на меня.