– Надеюсь, ты не станешь говорить, будто не знаешь и не понимаешь, о чем я тебя спрашиваю?

– Стану. Я действительно ничего не понимаю. На фотке изображен я и, по-моему, Ксю. Но как фотографию засняли – не имею представления. Лично я не позировал.

– Марк, я требую, чтобы ты все объяснил! – прогремел отец.

– Как? Откуда мне это знать? Может, фотография эта – монтаж? А ты от меня что-то требуешь…

– И правда, пап, как Марк это объяснит? Может, они прикалывались с Ксю, кто-то их заснял, а вы подняли кипеж! – вмешался Леша.

– Хороши же приколы! – возмутилась мать.

– Нет, Алексей, ты своего братца-то не защищай! Эта фотография – далеко не все, что требует объяснений. Поэтому я повторяю, Марк. Что это значит?

– А я повторяю, что не знаю, – упрямо повторил Марк, с трудом сдерживая злость. Конечно же, он знал об этой фотографии. Милая маленькая глупость – одна из многих, совершенных им и Ксюшей. Живой компромат, но… пусть. Таких было всего две – одна у него, другая у Ксю, и они пообещали друг другу никому ее не показывать… И неужели Ксю…

– Ах, не знаешь? А спать с двоюродной сестрой, значит, знаешь? Не увиливай, Марк, вас видели вместе.

– Кто видел?

– Какое это имеет значение! Я хочу, чтобы ты сказал, было у вас с Ксю что-нибудь или нет! Говори!

– А зачем? – поджимая губы, спросил Марк.

– Что? Хватит кривляния, Марк, прекрати действовать на нервы дурацкими вопросами!

– А чем они дурацкие, пап? Зачем мне что-то говорить? Тебе все доложили ведь, так что мои слова мало что изменят… Ты же всегда веришь кому угодно, но не мне…

– Марк, не доводи отца! Отвечай на вопрос! – воскликнула мать.

– На какой? Отец задал столько вопросов, что я не знаю, на какой отвечать, – сказал Марк, ловя на себе восхищенный взгляд брата. Должно быть, Алексей поражался самообладанию Марка. А вот сам Марк чувствовал, что вот-вот сорвется.

– Ах ты негодяй! – Юрий себя почти не контролировал. – Переспал с восемнадцатилетней девочкой и прикидывается невинной овечкой!

– Марк, Марк, как же так можно! – покачивая головой, сказала укоризненно Марина. – Ксюша ребенок еще, а ты… Как тебе не совестно!

– Какая у него совесть! Он изнасиловал свою сестру и даже признать этого не может! Трус! Трус и подлец!

– Но-но, папуль, полегче на поворотах! – сказал Марк. – Проявляй уважение!

– Да какое к тебе уважение! Ты бессовестный! Мне стыдно, что ты мой сын, Марк. Тебе почти тридцать лет, ты взрослый мужчина, а использовал такую наивную девушку, как Ксюша. Тебе других мало? А теперь ты еще отпираешься…

– Я вовсе не отпираюсь, – возразил Марк. – Я вообще ничего не сказал: ни да, ни нет.

– Негодяй! Мерзавец! Скажи, Марк, разве я таким тебя воспитывал? А ты стал таким подлецом!

– Папа, не надо! Нам всем надо успокоиться, – вмешался Леша. – Марк все объяснит…

– Да что он может объяснить! Он совратил Ксюшу, изнасиловал ее…

– Не надо обвинений! Марк не способен на такое, – настаивал Алексей. – Он не способен изнасиловать девушку, тем более Ксюшку… Марк обожает ее!

– Ну да, обожает! Настолько, что затащил ее в постель! Не вмешивайся, Алексей, нечего защищать брата! Он самый настоящий подонок!

– Но, папа…

– Не надо, Леша, довольно, – прервал брата Марк. Он был бледен. – Что ж, папа, теперь-то ты сказал все, что обо мне думаешь. Ты всегда считал меня дефективным, неполноценным, ты постоянно придирался ко мне! С детства только и слышу: «Марк, домой! Марк сопляк! Марк щенок! Марк, проси прощения!» Ты все время старался совершенствовать меня, но зачем? Подозреваю, что ты сам не знал, каким ты хотел меня видеть! Но для тебя я всегда был самым плохим.

– Марк…

– Не надо, мама. Так что ты хочешь узнать, пап? Ты сильно ошибаешься, я не трус и не мерзавец. И если у меня что-то и было с Ксю, то я не принуждал ее ни к чему.

– Ну ты и подлец! Ты думаешь, тебе кто-то поверит, что ты не принуждал Ксюшу?

– А я никого не прошу мне верить. И разговаривать с вами не хочу. Я прекрасно знаю, что меня в семье ценят очень мало.

Марк повернулся и быстрым шагом вышел из комнаты. А через несколько секунд сильно хлопнула входная дверь.

Торопливо Марк сбежал вниз по лестнице. Холодный ветер бросил ему в лицо множество брызг дождя и распахнул не застегнутую куртку. Марк поморщился, застегнул молнию и поднял воротник.

Ксюша – предательница. В этом Марк ни минуты не сомневался. Фото было только у нее и у него, и его фото на месте. А Ксю вчера приехала, и уже сегодня родители все узнали. Не зря же отец не пожелал назвать того, кто «видел» Марка с Ксю. Да никто их не видел, просто Ксюше вздумалось потрепать языком! Дрянь, такая же лживая, как и все остальные женщины! Дрянь, дешевая сучка! Это же надо: просить его переждать три года, пока закончится ее учеба, а сама, за его спиной, все разболтала!

Как она могла так притворяться! Заклинала: «Я люблю», «Ты самый лучший», «Я без тебя не могу»… И стоило связываться с ней! Надо же, Марк почти поверил ей!

Марк и не заметил, как дошел до дома бабушки. Интересно, тетя Люда уже знает? Хотя, плевать. Марк решительно открыл дверь.

– Здравствуйте, тетя.

– Привет, Марк. Как дела?

– Нормально, а у вас? Что бабушка?

– Не поверишь, но ей стало лучше. Сегодня она не впадала в забытье и поела.

– Это хорошо. А Ксю здесь или у отца?

– Здесь. Почти целый день от бабушки не отходит.

– А… я могу поговорить с ней?

– Почему бы нет? С каких это пор ты спрашиваешь разрешения?

– Нет, нет, просто я имел в виду, у себя ли она, – пояснил Марк, с усилием улыбаясь.

– У себя, где ж ей быть.

Так, судя по реакции, тетя ничего не знает. Довольно странно, что Ксю не рассказала ей. Трепала бы уже всем!

Неслышным шагом Марк подошел к комнате Ксю и заглянул туда из-за шторы. Ксюша лежала на кровати и что-то писала. Марк невольно залюбовался девушкой. Тонкая рука, поправляющая выбившуюся прядку, была такой изящной, а свет так красиво переливался в волнистых волосах. Нет, нет, нельзя так думать. Она красивая, но лживая.

– Марк? – Ксю словно удивилась, увидев его. – Привет, что ты здесь делаешь?

– Да… вот зашел к бабушке… – сказал Марк, как бы невзначай отстраняясь от Ксюши, когда она попыталась обнять его. – А ты что делала?

– Ничего.

– Никого не видела? Мои родители не заходили?

– Тетя Маша заходила днем минут на двадцать к бабушке, а потом за ней дядя Юра заехал…