По дороге домой Карина думала, как бы лучше все преподнести. Рассказать родителям Марка, придя к ним домой? Рискованно, там может быть сам Марк, а при нем говорить будет… не очень просто. Подбросить фотку? Тоже не выход, опять же она может попасть в руки Марка. Может, сообщить своим родителям, а уж они пусть решают, как поступить? Нет, тоже не то. Папа и мама вряд ли станут выносить все на суд семьи. Самое большее, что они могут сделать – это серьезно поговорить с Ксюшей и, пожалуй, с Марком. А толку? Нужно ведь чтоб узнали все родственники, чтобы был взрыв, как от бомбы! Может, просто прийти, когда в сборе будет почти вся семья, и при всех объявить? Рискованно. В открытую на Ксению нападать все же не стоит, неизвестно, как она себя поведет. Мало ли, вдруг Ксю тоже догадалась о влюбленности Карины в Марка, как догадалась Карина о Ксю? В чем – в чем, а в проницательности Ксюше не откажешь, разбирается она в людях и в тонкостях людских отношений. Так что лучше быть в тени. Пусть Ксюша не знает, кто ее выдал, так будет безопаснее.

Но как же рассказать?

Все сложилось как нельзя лучше. Придя домой, Карина застала там редких гостей: тетю Марину и дядю Юру. Они разговаривали о чем-то с Кариниными родителями, а Ксюши и Лерки не было.

– Отлично! – сказала Карина, делая перепуганное и расстроенно-взволнованное лицо. Убедившись, что выглядит как нужно, девушка вбежала в комнату и, не здороваясь с гостями, воскликнула: – Мам, пап, я только что узнала что-то ужасное! – И словно только что заметив дядю и тетю, добавила: – Тетя Маша, дядя Юра, думаю, вам тоже стоит это узнать. Это касается Ксюши… и Марка…

И Карина опустила на стол фотографию. Последовала тишина. Все по очереди посмотрели на фото. Побледневший дядя Юра поднял глаза на племянницу.

– Что это значит?

– Впервые за много недель мой старший брат выглядит если не довольным, то вполне удовлетворенным жизнью, – заметил Лешка, увидев, что Марк улыбается каким-то своим мыслям. – С чего бы это? Случилось что-то новое и приятное?

– А может я просто сдвинулся по фазе от многочисленных проблем, и у меня просто истерический смех? – отозвался Марк.

– Узнаю Марка! – довольно сказал Леша. – Ты наконец-то снова шутишь! Явно что-то произошло. Что? Давай, говори!

– Нечего здесь говорить, абсолютно нечего, – ответил Марк, стараясь отгородиться от вопросов брата. Но это было делом нелегким.

– Уж не в Ксюше ли дело? – предположил Алексей. – Мелкая так хорошо на тебя влияет, что своим приездом подняла тебе настроение?

– Ничего подобного, покачал головой Марк. – Я вспомнил кое-что, потому улыбнулся, а ты тут же комментарии начал! Уже и улыбнуться нельзя?

– И что именно ты вспомнил? – продолжил дознание Лешка.

– Ну и приставучий ты, брательник! – раздраженно сказал Марк. – Приставучий, как клещ! Вцепился – так не отодрать тебя! Ну, сон я сегодня видел эротический, так что – его пересказывать?

– Всего-то сон? Стареешь, наверное, Марк, – поджал Леша губы. – Раньше ты улыбался, вспоминая реальности прошлой ночи, а не сны.

– Отвали, сытый голодному не товарищ.

– А все-таки, Марк, что случилось? – совсем другим тоном спросил Лешка – как-то мягче и доверительнее. – Ксюша точно здесь ни при чем?

– А при чем она должна тут быть?

– Не знаю, потому и спрашиваю у тебя. Между вами какие-то особые отношения, Марк… это не просто дружба брата и сестры…

– На что ты намекаешь? – Марк насторожился.

– Ни на что. Просто ты часто развлекаешься, завязывая отношения с разными девушками, умеешь обольщать, а Ксюша очень наивная…

– Думаешь, я соблазнил ее? – резко спросил Марк.

– Нет, нет! – Леша замахал руками. – Понимаешь, Ксю к тебе очень привязана… Ты не думал, что она может быть влюблена в тебя! Ты мог привлечь ее не нарочно… просто забыв отключить обаяние… а Ксю ребенок еще… могла и повестись…

– Ну, знаешь ли, не такой уж Ксю ребенок, ей восемнадцать лет, Леш, и она далеко не так проста, как кажется. Это первое. А второе… Ты хочешь знать, не влюблена ли в меня Ксю? Да, влюблена. И, по-моему, я в нее тоже.

– Что? – Лешу словно камнем по голове ударили.

– Это хотел услышать? – зло спросил Марк. – Услышал. А теперь катись колбаской – задолбал.

Но Леша не обратил внимания на посыл.

– Это правда, Марк? Не шути, это серьезно…

– Когда я шутил серьезными вещами, а? Надоело мне от тебя отмахиваться как от мухи, вот и говорю, как есть. Надеюсь, трепаться не будешь…

– Нет, конечно… но, Марк, у вас было что-нибудь?

– Что-нибудь? Было, – Марк сам себя удивлял, так честно отвечая на вопросы брата.

– Ну и… как? – не придумав ничего лучше, спросил Леша. Марк расхохотался.

– Оригинально, Леша! Я говорю, что затащил в постель двоюродную сестру, а ты спрашиваешь «Ну как?» Подробностей ждешь? Или хочешь узнать, понравилось ли мне?

– Ты шокируешь меня ответами, ну, а я задаю глупые вопросы, – пожал плечами Лешка и, успокоившись, сверкнул лукаво глазами: – Где ты такой прикол вычитал?

– Какой? – не понял Марк.

– Да ты же меня разыгрываешь!

– Вовсе нет. Леха, мамой клянусь, что правду говорю. Никто этого не знает, а ты меня довел – вот, как на духу, рассказываю.

Леша побледнел.

– Ну, братан, ты офонарел! – воскликнул он.

Хлопнула входная дверь, и через секунду в комнату не вошли, а вбежали родители. Глядя на их взволнованные лица, Лешка насмешливо заметил:

– Сейчас кому-то будет разборка. Знать бы только, кто из нас с тобой согрешил… Как думаешь, Марк?

– Марк, нам нужно серьезно с тобой поговорить, – переводя дыхание, сказала мама.

– Насколько серьезно? – усмехнулся Марк.

– Прекрати кривляться! – воскликнул отец с раздражением и даже злостью.

– Юра, успокойся… – попыталась урезонить мужа Марина.

– Как я могу успокоиться, когда мой сын таким мерзавцем вырос!

– Не надо… Марк, папа взволнован, прости его…

– Успокойся, мама, я уже понял, что великий Юрий Николаевич зол на меня. Но я не понимаю, что я натворил, – холодно посмотрев на отца, сказал Марк.

– Ах, ты не понимаешь? Тогда я тебе сейчас все объясню… – угрожающе ответил Юрий. В мгновение ока он вытащил злополучную фотографию и протянул сыну. – Вот, надеюсь, ты дашь мне вразумительные объяснения на счет этой фотографии.

– Откуда это у вас? – спокойно спросил Марк.

– Что? – отец вышел из себя. – Ты так спокоен? Ты можешь только спросить, откуда это у меня?

– А что я должен делать? Объяснить? Как я могу это объяснить?