— Так они всё запишут и всё равно рано или поздно переведут, — возразил Послу Канев.

— Ну разумеется, переведут. Наша задача состоит в том, что бы к тому времени упрочить своё положение настолько, что эта проблема перестанет быть проблемой. Так что давайте, излагайте свои соображения. Ты, Мира, будешь первой. Ты ж на моё место метишь, так что давай, соответствуй.

— Меня близнецы отравили.

Посол внимательно осмотрел Теронову.

— Как по мне, так не видно ничего особенного. Или тебя убили, а потом клонировали и ты теперь биоробот? Если так, нам обязательно надо изучить и внедрить эту технологию. Каждому мужику по Тероновой! Как вам лозунг, мужики? Да и ты, Анюта, тоже не отказалась бы, а?

Аня покраснела до корней волос. Теронова осталась спокойной. Внешне, по крайней мере.

— Хватит дурачиться. Меня действительно отравили. Какой-то индивидуальный яд. Один из этих близнецов оказался ходячей химической лабораторией. Словом, противоядия будут давать только во время моих визитов к ним.

— А это не пустышка? Точно яд? — спросил Контра.

— Не пустышка. Проверено твоим верным оруженосцем.

— Ага, а я-то думал, что за провокация. Теперь понятно. Ну так это же просто прекрасно, да, Кеша?

— Согласен. Мира, ты теперь наши глаза и уши у этих близнецов. Там должно быть много чего интересного. К тому же, они теперь занимаются излечением нашего обожаемого дипера. Присмотрись к нему. Неизвестно, на что они способны. Канев, у тебя что?

— Да ничего. Обычное элитарное общество. Надо выходить на контрэлиту.

— А я уже.

Все повернулись в Контре. Тот самодовольно улыбался.

— После взрыва мне записочку подкинули, и на словах намекнули, что тут есть какое-то сопротивление. Чему они сопротивляются, не очень понятно, но, наверное, всё более-менее стандартно.

— Ну хорошо. Давай, значит, устанавливай контакты с этой ихней контрэлитой — ты же ведь у нас Контра, верно? А я… — он перешёл на их с Контрой родной язык, — ну ты понял, я думаю. Переехать тебе, наверное придётся.

— Можно я тебе публично в морду дам? В интересах поддержания легенды, разумеется.

Посол задумался на пару мгновений. После ответил:

— Нет, это уже перебор. Узнай, что там у них, потом тут, под наблюдением, разыграем стандартный вариант. Что у нас осталось? — последнюю фразу он произнёс на стандартном флотском.

— А мне что делать? — спросила Анна. К ней присоединился Канев:

— Да, и мне?

— А вы дуйте погулять. Понюхайте, так сказать, воздух, узнайте, что там у народа. Фольклор, что ли пособирайте. У них тут вроде религия есть? Вот её и изучайте. Кстати, Контра, ты сколько языков знаешь?

— Семь.

— Нормально. А ты, Мира?

— Больше семи.

— А остальные?

Остальные пробурчали, что, мол, знают несколько. Один Трубов отмолчался.

— Ну хорошо, — подытожил посол, — следующий раз говорим на другом языке.

— Может быть, лучше их перемешивать? — предложил Контра.

— Согласен. Так мы выиграем ещё немного времени.

— Посол? — обратился к нему Канев.

— Да, мой мальчик?

— С вашего позволения я запишу результаты наблюдений, пока впечатления свежи в памяти?

— Конечно, конечно. Я не приказываю вам немедленно отправляться в разведку. Ты учёный, а не военный, мой юный друг. Делай что должен тем способом, который кажется тебе разумным.

— Тогда я отложу это до завтра.

— Хорошо. Только перед уходом поставь меня в известность.

Спустя некоторое время в Атриуме раздался мелодичный звук. Спустя ещё пару секунд он повторился. Из ближайшей к шлюзу двери вышел заспанный Мышь, подошёл к входному шлюзу, приложил к двери ладонь. Ничего не произошло. Звук повторился. Со второго уровня высунулась Аня, одетая в униформу со споротыми нашивками, эмблемами и вообще всем, что можно было спороть. Она встала у перил, хотела что-то сказать, но её заглушил вновь раздавшийся звук. Мышь снова приложил к двери ладонь. На его лице было написано искреннее недоумение.

— Слева от двери прикладывать надо, говорили же тебе.

Мышь послушно переложил ладонь куда сказали, и дверь шлюза стала прозрачной. За дверью стоял молодой парень, одетый в униформу с символикой «Вегер». За его левым плечом висел матовый диск, прикреплённый к потолку тонкими проволочками. Парень дотронулся пальцами до двери, и снова раздался звук.

— Он тебя не видит. Сдвинь ладонь вправо, дверь и откроется.

Мышь сдвинул ладонь, и парень сразу расцвёл обаятельной улыбкой.

— Можно войти? — спросил он.

— А если не разрешу — не войдёшь? — тоненьким голоском пропищал Мышь. Аня впервые услышала, как он говорит, и сразу поняла, с чем связано такое прозвище помимо фамилии. Мыши на кораблях Флота водились, с ними изначально боролись, но потом перестали. Надо же детям с кем-то играть? Да и если бы только детям…

Парень из «Вегер» отвечал:

— Ну разумеется не войду. Все корпорации объявили этот отсек независимой территорией. «Промкор» получила солидную компенсацию за отчуждение жизнепригодного пространства.

— Пускай мальчик войдёт и всё расскажет.

Посол, несмотря на грузность и некоторую неуклюжесть, умел двигаться бесшумно. Тоже, наверное, на крыс в детстве охотился, подумала Аня.

Мышь отошёл в сторону и сделал приглашающий жест рукой.

Парень не сдвинулся с места и побледнел от гнева:

— У вас есть теперь статус, но я полноправный сотрудник уважаемой корпорации, у меня, между прочим, потребительский пакет класса 7++, оплаченная подписка на услуги службы безопасности «Аурум», и я не позволю вам оскорблять меня беспричинно! Выходите сюда, если не боитесь!

Мышь вопросительно посмотрел на Теодора. Аня была в растерянности. Посол, как ему и было положено по должности, проявил себя истинным дипломатом.

— Молодой человек, мой ординарец вовсе не хотел вас оскорбить. Простите его невежество. У нас, на Флоте, этот жест означает приглашение войти.

Парень мгновенно успокоился, коротко кивнул и вошёл. Диск за его плечами оказался не висящим на потолке, а стоящим на нём на двух ножках. Этот прибор перешагнул через притолоку шлюза, в несколько раз удлинил ноги и прицепился к потолку Атриума.

Посол спустился вниз, сел на диван и, памятуя о только что случившемся скандале, словами, а не жестом сказал:

— Присаживайтесь напротив. Что, кстати сказать, это за штуковина на потолке повисла?

— Это фиксатор, — ответил ему парень.